11 апреля 1706 года царевич Алексей выехал из Кремля через Никольские ворота. На Москве тогда шалили. Поэтому охрана у царевича была настроена решительно. Охраняли наследника солдаты Криверова полка. Которые имели главную караульню при разрушающемся Кремлевском дворце и регулярно пытались навести порядок на Красной площади. Порядок особо не наводился. Меж шалашей, где торговали блинами, в лабиринтах лавок, в толчее солдатам часто доставалось. Смотрели солдаты кремлевского полка на коренных москвичей с огромной охотой.
У Иверских ворот с кортежем царевича случилась экстренная ситуация. Проезд перегородили две повозки. В повозках сидели какие-то люди. У людей было оружие.
Охрана царевича кольцом окружала Алексея Петровича в две линии. Попутно конвой начал орать людям в повозке, что дорогу надо срочно освобождать и прижаться к Иверской богоматери немедленно!
Из повозок раздались ответные крики. Не так, чтобы очень радостные. Солдаты кинулись оттаскивать повозки с потенциальными злодеями "вправо". Тут лица из неопознанных транспортных средств оказали вооруженное сопротивление. Кнутом сунули в лицо одному конвойному, а во второго выстрелили из пистолета, но пистолет дал осечку. Все это великолепие разворачивалось в трех шагах от наследника, окруженного штыками.
Злоумышленников повязали. Оказались иностранцами. Повязали не всех. Толпа расступалась перед разбегающимися и смыкалась перед преследующими.
В конце концов, задержали Максима Лейка и Ягана (Иоганна)Вейзенбаха. Оба - военные специалисты и ветераны.
Участники боевых действий. Награды имеются.
Перед князь-кесарем Ромодановским встала ЗАДАЧА. Алексей Петрович бьется в нервном припадке. Толпа что-то орёт. На лицо акт государственной измены, попытка покушения. Это смертная казнь. Но, с другой стороны... Два немца. Лично знакомы Петру Алексеевичу. Ценные. Тут задумаешься.
Решили пока не пытать особо задержанных, так просто, для порядка, разорвали одежду, ну и под стук колёс прошлись несильно по рожам. Задержание же было.
К утру на допросе в Преображенском сформулировалась, наконец, версия. Непонимание! Непонимание приключилось. Иностранцы русского не знали, перепутали, не узнали.
Федор Юрьевич Ромодановский размашисто перекрестился.
Тут к нему зашел Алексей Петрович и сказал, что папе все решительно описал так: иностранцы русский прекрасно знали, его, царевича, признали, всё сделали специально!
Фёдор Юрьевич вздохнул. Отъехавших на версту Лейка и Вейзенбаха вернули. Снова потащили в допросную избу.
В полудню сформулировалась, наконец, версия. Иностранцы точно русский язык знали, но не очень хорошо. А виноват тот солдат, который кнутом в лицо получил. Ибо кричал что-то про немцев, которые понаехали. Притащили главного виновника. Лейку и Вейзенбаху сказали уматывать срочно. Следствие получило главного упыря.
Федор Юрьевич Ромодановский размашисто перекрестился.
Тут к Федору Юрьевичу заехал некий Патрик Моор. И сообщил, что Лейк и Вейзенбах на подозрении в шпионстве в пользу врага. И на них есть бумага.
Федор Юрьевич вздохнул.
Лейка и Вейзенбаха, которые ели жирные щи на преображенской кухне, вновь взяли под караул и прикладами погнали в казематы.
К вечеру сформулировалась, наконец, версия. Немцев надо казнить, понятно. Тем более, что Алексей Петрович... И шпионаж. И просто надо. Но когда головы на плаху положат, то сказать, что прощены. А там будет видно.
Утром толпа собралась смотреть. Как, наконец, немцам головы начнут на Москве-то рубить. Привели немцев. Палач. Топор. Всеобщее любопытство.
Федор Юрьевич Ромодановский размашисто перекрестился.
Барабанный бой. Топор поднят. Немцы уже и не дышат вообще.
Тут крик "Стой!" Федор Юрьевич возгласил, что милость к немцам явилась. Царь милует!
Немцев оттащили от плах. Немцы боятся переглядываться. Но облегчение ощутили. Пронесло!
Федор Юрьевич ласково сообщает двум оживающим германцам, что состоится вместо казни кнутобитие до полусмерти, если повезёт кому-то. Так принято!
Немцев повалили в апрельскую грязь и раздели. Вышли кнутобойцы. Всеобщие любимцы публики. Немцам выдали кнутов. По личной просьбе князя-кесаря кнутобойцы действовали без импровизации, не в полную силу. Поэтому немцы по завершению выступления мастеров дышали.
На них накинули одежду, подбежали врачи, подъехала телега.
В голове у Федора Юрьевича сформулировалась версия, что обошлось!
Но публика... Публика стала орать, что халтура! Публика стала орать, что русским давно бы головы отрубили и все разошлись бы, слава богу. Будний день! А тут ни казнь, ни битьё. А не пойми что! Издевательство сплошное. Сразу видно, что немцы, которые царевича решили убить, на особом счету у князя-кесаря. С чего бы это?! - такие намеки прозвучали. Уж нет ли умысла тут пожарче? Не в теремах ли притаилась измена?!
Федор Юрьевич размашисто пере... рубите! - закричал, - рубите бошки этим исчадьям! они кровь царскую хотели пролить! пользуясь случаем!
Немцев вытащили из телеги и поволокли на плаху.
Тут к князю-кесарю подбежали офицеры Птахин и Занавесьев и сообщили, что после возглашения царского помилования...что не дай бог...что чего тут слушать горлопанов...что прибыли драгуны.
Федор Юрьевич Ромодановский вздохнул. Сформулировалась новая версия следствия.
"Отправляете!", - закричал, привстав в кресла, - "Прочь их с глаз!"
Немцев с плахи сдернули и потащили к телеге. Пастор Вальдек сообщил Лейку и Вейзенбаху, что, по его пасторскую мнению, все, наверное, закончилось и, возможно, к ночи они будут ещё живы. Включая и его самого.
Скорее всего, будем живы к вечеру. Так и сказал: "Сюрприз жизни здесь необычайно переливается на ладони". Немцы зачарованно внимали словам исповедника. Яган Вейзенбах плакал.
Как только отъехали от заставы, телегу с Максом и Яганом нагнал драгунский отряд. Во главе с Федором Юрьевичем Ромодановским.
-"Где вы тут?", - спросил князь-кесарь.
-"Мы тут...", - тихо сказали немцы.
- "Русский выучили?", - спросил Федор Юрьевич негромко.
- "Позабудем нескоро", - тихо сказали немцы.
Федор Юрьевич достал трость и, перекрестившись и вздохнув, отоварил неоднократно тростью спасенных.
"Замучили меня! Вот вам! Впредь! Что! Бы! Вот! Безбожники! Дела стоят из-за вас большие! Россия вверила! Изнемогаю тут со всяким! Стыд имейте!"
Потом перекрестил иноземцев. Дал денег. Уехал. Немцы полезли в телеги.
Ветер в апреле необычайно свеж.
Джон Шемякин https://www.facebook.com/john.shemyakin/posts/1473082699372914
