Редкий попаданец долетает до середины Днепра, то есть, приходит в себя, скажем, посреди боя, в процессе сенокоса, в рабских оковах и т.д., хотя и такое случается. Самое распространенное пробуждение случается либо в лесу, либо в постели. (Чаще всего, это постель какого-либо правящего дома). Наверняка в случае пробуждения в лесу, поблизости обнаружится добрый самаритянин, который просто счастлив выхаживать, а зачастую при этом еще и прятать, рискуя собственной жизнью и жизнью родных, странного, в неприличной одежде, как правило, бьющегося в истерике или напротив, сурово молчащего, ни шиша не понимающего, чужака. Выходив оного, самаритянин, как и положено, не только даст доброе напутствие, но еще и отвалит ему все сбережения. И заодно свои, бережно и трепетно хранящиеся еще смолоду, единственные кожаные (холщовые) штаны, куртку и трусы. Также бессовестно можно забрать у него и седло, впридачу с не менее единственной, подыхающей от старости, лошадью. Впрочем, лошадь вскоре перестает подыхать - оказывается, для выздоровления и омоложения ей не хватало только мотания по лесам и степям, спотыкаясь, постоянно убегая от хищных зверей и разбойников, питаясь подножным кормом, покрываясь коркой от грязи и кровососущих насекомых. Зачастую самаритянин, выполнив свою миссию и выпроводив иномирца, благополучно отдает концы, едва успев вытереть набежавшую слезу радости, причем это случается настолько часто, что тенденция настораживает – а стоит ли вообще помогать незнакомцам?
В большинстве случаев у попаданца никаких лингвистических заморочек нет – магия-с! Впрочем, иногда это случается даже в немагическом мире: память тела - это вам не шутки! Удобно, йолки. Кстати, на память тела вообще можно валить все, что угодно: владение оружием, навыки рукопашного боя, верховой езды и так до бесконечности.
Иногда с восприятием чужого языка все же бывают проблемы, особенно, если вам не повезло, и на пункте раздачи не оказалось подходящих тел, и перемещаться довелось в несовершенном своем. (Спокойствие, только спокойствие, несовершенство это временное! Я бы сказала - кратковременное). Если проблемы все же имеются, то попаданец, в духе героев Э. Берроуза, моментально - просто на лету, учится, и начинает говорить высокопарным штилем буквально через пару-тройку месяцев.
Забравшись в лес, страдалец испытывает некоторые лишения. Ну как, некоторые: он вынужден периодически посещать кустики, надолго, впрочем, там не задерживаясь, что несколько странно. Ведь краюха хлеба и кусок вяленого мяса, изъятые у самаритянина, быстро заканчиваются, так же, как и вода в бурдюке – бутыли – фляге, а рацион, состоящий из лесных (немытых!) условно съедобных ягод и орехов, а также вода из ручья – реки - озера должны способствовать тому, чтобы путник не только часто посещал кустики, но и просто–напросто поселился там. Тем более что кусты, судя по всему, (авторы стыдливо об этом умалчивают, но мы-то с вами знаем!) так вот, кусты повсеместно снабжены мягкими широкими лопухами. Возможно, прямо в кустах протекает еще и теплый ручеек для интимных нужд; там не торчат ветки и не растут ни колючки, ни крапива, норовящие хлестнуть по опускающемуся на них голому заду, и нет муравейников. Кстати, почему попаданцы для этого дела обычно уходят не «за» кустики, а «в»? «В кустиках», чесс слово, я бы не рискнула снимать штаны, впрочем, тесно сплетенные между собой ветки этого сделать и не дадут… Вспоминается история, где герой мужественно отсиживался со спущенными штанами в кустах ежевики, не испытывая при этом никаких затруднений. Возникает вопрос: а имеет ли уважаемый автор представление о том, что же такое ежевика? И я говорю вовсе не о ягоде... Впрочем, если ГГ был мазохистом, тогда паззл складывается верно.
Но, как ни удивительно, ягоды в лесу нашего героя не только не вредны для кишечника, они еще и очень калорийны – съел горсть, и можно скакать дальше, испытывая в течение всего дня лишь легкое чувство голода.
Наскакавшись - в дебрях и чащах, очевидно, проложена широкая трасса для таких вот наездников, иначе либо конь остался бы без ног, либо всадник без глаз, а то и головы, - наевшись ягод, накупавшись в ближайшем болоте, где к нему не присосется ни одна пиявка, не съест местный аналог крокодила (впрочем, он может попытаться, но кто ж ему даст!); не укусит змея, и не сведет ногу судорога, попаданец, небрежно потряхивая ставшими в обязательном порядке шелковистыми и густыми от местной воды волосами - если, конечно, герой не стрижен коротко, по-военному, - суша на пронизывающем ветру избавившуюся от изъянов и синяков кожу, идет спать к костру. (Бойскауты форева!) Костер, естественно, не чадит, не воняет и не стреляет периодически угольками. Он исправно согревает уставшее за день тельце, или, как еще любят писать - тушку попаданца со всех сторон, а заодно и его выздоровевшую лошадь, и аппетитно подрумянивает рыбу, только что пойманную во время купания на голый крючок. Или на согнутую шпильку, привязанную к сплетенной из конского волоса нитке. Или ловко пронзенную кинжалом работы известных мастеров-артефакторов или гномов, и привязанному к нашему попаданцу магией крови. Наживка? Поплавок? Удилище? Грузило? Фи, какие мелочи! Да в случае особо сильной голодухи мы вообще ловим рыбу голыми руками!
Сон на земле расчищенной от мусора, но не от муравейников, бугорков, трещин, корней травы, иногда покрытой для пущей мягкости еловым лапником (попаданец йог?!), курткой вместо матраса и седлом вместо подушки, будет крепким и безмятежным. Ни одна подлая веточка–колючка не вопьется в бока нашего счастливчика! Впрочем, мест для сна много, и выспаться можно также и: на дереве (хищники не дремлют!); в седле - лошадь при этом ступает мягко и осторожно, плюя на деревья, коряги, кустарники и прочее, могущее помешать сну наездника; спине бегущего волка/летящего дракона (да-да, бывает и такое!); на броне местного варианта танка; на мягком теплом песке в пустыне или на берегу; на прогретых за день, удобных камнях. (Нет, все-таки попаданец йог!) Поднявшись с вышеуказанных лежанок, герой испытывает невыносимые муки: как правило, у него слегка свело спину. Ненадолго: пара приседаний, умывание в реке/из фляги, и он как новенький.
(Признаюсь: вот тут я просто бессовестно завидую, поскольку очень свежи воспоминания о нескольких моих ночевках во время ночной рыбалки на берегу реки, на пляже, а значит, на «мягком, теплом песке». Теплым песок был, пока не зашло солнце. Лежать было твердо, бугристо, холодно, ветрено и комарно, особенно под утро. Спасали только прогулки к удочкам в качестве разминки. Поспать практически не удалось, а из-за холода приходилось часто бегать за кусты саксаула, в котором могли притаиться змеи (змеи не оказалось, зато там сидел в засаде варан, размером с небольшого крокодила, напугавший до чертиков – дело было в Средней Азии.) К утру наша группа рыбаков тряслась от холода, пытаясь согреться друг о друга, и накидывая на костер палатку, в надежде, что так сохранится тепло, едва не загасив при этом огонь и не обжегшись сами. Но тепло стало только когда взошло солнце. Причем стало не просто тепло, а невозможно жарко, и мы жутко обгорели.)
Общение с местным населением будет для вас очень легким - ведь сменив мир, вы по-прежнему будете слышать до боли родные слова, такие как: «Автоматически, машинально, закон притяжения, упс, вау, нямка, вкусняшка, окей (!), телепортация, левитация, телепатия, трансформация, файербол (особенно файербол! Почему маги швыряются именно файерболами в каждом втором фэнтези?), портал, броуновское движение (!)» и так далее и тому подобное…
А еще я завидую способности попаданцев резать себе руки. Понадобилось нацедить стаканчик–другой крови? Да без проблем! Рубанул(а) себе по руке, или наоборот – медленно (наслаждаясь?) провел(а) ножом по ладони (почему, кстати? При постоянном применении меча или при верховой езде ранить ладонь верх глупости) и цедишь себе на здоровье. Обмотал тряпкой (целитель-то не всегда имеется поблизости!) - и дальше скачи по своим делам, изредка морщась от пощипывания в ладони. Анализ крови, понимаешь, из пальца сдаешь, и то место укола болит на второй день, а тут распахал собственноручно собственную руку (пардон за тавтологию) и доволен, как слон.
А когда ваш путь подойдет к концу, и вы, наконец, встретите своего возлюбленного или возлюбленную, то (в романах с любовной линией) этот самый возлюбленный или возлюбленная с удовольствием слижет всю грязь с вас прямо там, в лесу (пустыне), или в номере дешевой забегаловки, не пущая вас в душ/бочку с водой, ибо невтерпеж! Только вот намертво приросшие к вам кожаные штаны стянет. И слижет эту грязь не только с рук, ног, живота и пр., но заглянет даже в труднодоступные места. Ведь вы же их тщательно промывали - зачищали, пользуясь ручейком и лопушком в тех самых кустиках, а-а? Ну, а если нет, что ж, вы подумаете об этом завтра, как говаривала, к своему счастью, никогда не существовавшая Скарлетт О Хара, иначе вращаться бы ей в гробу, аки пропеллер, ведь она палочка-выручалочка очень многих попаданцев...
©Rasstegaj
