И не с кем стрелы разослать к соседям в чуждые пределы
С уходом Лужкова наша имперская политика понесла тяжелую утрату 0
Сняли Лужкова – и кончилось бабье лето: мчатся тучи, рвутся тучи, и будущий мэр – соверешеннейшим неведимкою. Одно только прозреваю в наступившей мгле: кем бы он ни был, в мировом политическом пространстве умолк соловей российского империализма, носитель мягкой силы, соборного разума и твердой исторической памяти. Некому больше приехать на Украину и солидным таким баском напомнить, что Севастополь не входил в указ Верховного Совета от 1948 г. о передаче Крыма Украине и оставался городом прямого союзного, то есть, по правопреемству – российского подчинения, а потому здесь надо построить дом для российских моряков, филиал МГУ и торговый центр. И вообще: Севастополь-Крым-Россия. Или приехать в Латвию и объявить, стуча кузькиной матерью по столу: хватит дурака валять, исполнились времена и сроки делать русский вторым государственным.
Это Петр, когда строил Петербург, думал, что грозить шведам мы будем отсель. А в последние 18 лет грозили шведам, ляхам, литам и разным и ныне диким финнам из старушки-Москвы. И с Тверской площади более, чем со Смоленской.
У столицы Москвы – что бы что кто ни думал о нашей централизованности и вертикальности – была своя собственная внешняя политика. И для нас, посольских, приезд Лужкова и даже главы московского департамента по внешним связям Дмитрия Мурадова (эллиниста, бывшего посла на Кипре, который упорно отстаивал сохранение с ним соглашения об избежании двойного налогообложения: заплатил налоги на Кипре – спи спокойно) был важным дипломатическим событием. А нынче уж неоткуда будет грозить.
Лужков совершал официальные, неофициальные и дружеские визиты, встречался на высшем уровне, делал заявления и даже становился персоной нон грата. В третьем, четвертом кольце, да что там – даже во МКАДе ему было тесно. Московский мэр мыслил масштабами Уинстона Черчилля, Метерниха и князя Горчакова .
Еще нынешним летом, съездив в Крым после долгого запрета въезжать на Украину, Лужков поддержал строительство моста из Краснодарского края в Керчь. «Это потрясающее по выгодности дело. Это сокращение на тысячу километров пути следования Лондон – Индия и это развитие восточной части Крыма». Чего там, «Москва–Петушки»: Лондон – Нью-Дели, вот наш масштаб.
Пусть МИД и внешнеполитическая служба президента нервно кусают ногти. Лужков от имени Москвы пророчески признал независимость Абхазии еще в 2006 году. «Российская столица будет строить свои взаимоотношения с Абхазией как с самостоятельным государством, независимо от позиции Тбилиси», – заявил тогда мэр. А еще в 2004 г. Саакашвили обещал «конфисковать все экономические интересы Лужкова в Абхазии». Не российские, а Лужкова. Государство,член ООН, против мэрии города. И было что забирать. Что, конфисковал? Накоси, конфискакуси. У самого всю Абхазию конфисковали без права переписки.
Еще в том же 2004 г. у Лужкова было собственное вассальное княжество на Кавказе – в Аджарии. Лужков и князь Абашидзе «так сроднились, что как-то раз Лужков перед камерами назвал Абашидзе своим братом-близнецом. Растроганный Абашидзе в ответ признался в том, что они с Лужковым действительно так похожи, что как-то раз их перепутала даже собака Юрия Михайловича. Когда они оба были у Лужкова на даче, вошла собака, лизнула Абашидзе руку и распласталась у ног. А когда вошел сам Лужков, собака бросилась на него со звериным оскалом, не осилив сразу двух Лужковых».
Четыре лапы, уши, хвост –
Таких полно вокруг
Шагает рядом лучший пес –
Мой самый близкий друг!
Когда Саакашвили объявил блокаду Аджарии в 2004 году «Аслану Абашидзе не без помощи Юрия Лужкова удалось договориться с российскими энергетиками о бесперебойных поставках электричества в Аджарию, причем на льготных условиях. Благодаря действовавшему до начала этой недели прямому авиасообщению между Батуми и Москвой именно российская столица стала главным рынком сбыта аджарских мандаринов». Тогда же для Аджарии ввели льготный визовый режим: в отличие от остальных обладателей грузинских паспортов; Лужков летал с посредническими миссиями, чтобы спасти княжество, а после того, как это не удалось, принял свергнутого князя при московском дворе.
У Лужкова были собственные отношения с Лукашенко и собственная политическая линия в отношении Белоруссии, которая стала особенно заметной, когда разошлась с кремлевской в нынешнем году. Лукашенко проигнорировал 45-летие президента России Дмитрия Медведева, но поздравил с 74-м днем рождения Юрия Лужкова, пожелав «здоровья и удачи ему и его семье». «Москва для Белоруссии делает столько, сколько не делает ни один регион мира, – отметил тогда же белорусский президент. – У Белоруссии нет никаких проблем с Москвой. Вы всегда идете нам навстречу, всегда нас поддерживаете».
Лужков защищал Лукашенко от критики российских федеральных властей, например высказал мнение, что Кудрину не следовало критиковать политику властей Белоруссии. «Я не очень понимаю его (Кудрина) высказывание в адрес руководства Белоруссии. Не его это дело». А до этого призывал защищать Белоруссию от международного давления.
Эти отношения стоят на прочной экономической базе. В прошлом году в центре Минска на улице Коммунистической был открыт Дом Москвы (а домов таких по свету не счесть), который возводился под патронажем и за счет средств московской мэрии. В четырехэтажном здании разместились офисные помещения для представительств российских компаний, небольшая гостиница, киноконцертный и конференц-залы. Елена Батурина строит в Минске много чего и в частности первый в Белоруссии настоящий небоскреб, обсуждая одновременно их будущее размножение до Минск-сити. К тому же в Белоруссии идет программа по переоборудованию стадионов новыми пластиковыми креслами.
В течение всего своего правление Лужков предлагал вернуться к советский идее поворота сибирских рек на Юг, и таким образом экономически и политически привязать к России ее бывшие среднеазиатские колонии. Последний раз – в 2009 году во время визита в Казахстан. Тогда же он предложил Назарбаеву пойти по пути Чавеса и национализировать природные ресурсы, в начале 90-х отданные западным кампаниям на колониальных условиях. В Киргизии правительство Москвы владеет санаториями в районе Иссык-Куля, в Таджикистане занимается проблемами водоснабжения населения. Поздравлял с победой новоизбранных и переизбранных президентов стран СНГ (по протоколу – это не его уровень), а они их с радостью принимали. Например, с трудом пробившийся к победе сквозь протесты и беспорядки президент Армении Серж Саргсян. Но и в Азербайджане уже сегодня беспокоятся, что отставка Лужкова ударит по бизнесу азербайджанцев в Москве.
В 2006 году Лужков провел церемонию открытия микрорайона «Москва», построенного на деньги Москвы в столице Монголии Улан-Баторе, и стал первым иностранцем – почетным гражданином Улан-Батора. До этого – только Чингиз-хан и потомки. А ведь эта штука будет подальше Нью-Дели Киплинга.
Милостив с друзьями, к врагам суров. Лужков выступал против вступления России в ВТО «Если мы вступим в ВТО, то кто от этого выигрывает? Мы можем вляпаться во что-то жутко пахнущее. Мы можем грохнуться и не подняться после таких вступлений. Сегодня я, очень скептически относящийся к Америке, должен поблагодарить США за то, что они не пускают нас в ВТО».
В Литве Лужков по просьбе российского посла восстанавливал памятник советским воинам и трудящимся, призывал бойкотировать Эстонию, в Латвии открывал автосборочный завод в Елгаве, где Московскому правительству принадлежит 92 % и требовал сделать русский язык государственным.
Если с западными странами Лужков общался на уровне мэров столичных метрополий (не всегда успешно, учитывая, что мэрами то Берлина, то Лондона становились геи) и почти никогда не был принят на высшем уровне, то в бывших советских республиках и сателлитах Лужков вел относительно независимую постимперскую неоколониальную политику: поддерживал русские общины и их образовательные нужды, старался завладеть курортными и гостиничными объектами, получать строительные подряды, приезжал поддержать и похвалить одних политиков и выбранить других.
Одним нравилось, другим нет, но и те, и другие, считали Лужкова рукой Москвы – не города, а бери шире. У соседей были свои представления о российской политике, навеянные сухим шелестом страниц журналов The Economist, газеты «Дзенник» и «Львiвской правды». В России есть Путин, металлов тверже он и выше пирамид, и уж точно значительно тверже и выше Лужкова Юрия Михайловича, 1936 года рождения. Народ в России безмолвствует, а начальство если что и говорит – то неспроста. Не может Лужков говорить что-то сам, по собственной инциативе и разумению грозить шведам и ляхам, а тунгусов и калмыков миловать. А если грозит, значит не только от себя. Президенты наши, нежные души, по каким-то соображениям придворного международного этикета сами грозить не хотят, вот Лужкова с цепи и спускают. А значит, что у него на языке, то у президентов на уме. А стало быть, вот ты какой, российский внешнеполитический олень: рога бодатые, копыта острые, глаза кровью налились, из ноздрей – пламя. А у президентов может такого пламени и нет. Так, искра.
Ну, теперь увидят соседи, как Лужкова снимали, да как он не послушался, может поймут, что не такой уж он был выразитель тайных помыслов и дум широкого – от Атлантики до Аляски –стремленья. Не стало Лужкова, и не с кем теперь гибель разослать к соседям в чуждые пределы.
А вот звук в батареях: ровно в полдень у нас на северо-западе начали топить. Это последний подарок уходящего Лужкова, или попытка заручиться поддержкой москвичей