Васильева — одна из десятков тысяч людей, которые бежали в Россию из расположенных на юго-востоке Украины Донецкой и Луганской областей за два с половиной месяца, прошедшие с тех пор, как начались бои между пророссийскими сепаратистами и украинскими силами.
Многие из них возмущены, обижены и испуганы. Они хотят остаться в России, как бы им ни было страшно начинать жизнь заново едва ли не с нуля.
По данным ООН, с начала года 110 тысяч украинских беженцев перешли российскую границу и еще 54 тысячи покинули свои дома и отправились в другие регионы Украины.
Среди бежавших в Россию ощущается явная озлобленность, наглядно демонстрирующая раскол в украинском обществе, который не будет преодолен, даже если правительство сумеет взять под контроль удерживаемые сепаратистами территории.
На юго-востоке Украины многие чувствуют отчуждение от западной половины страны, культурно и экономически ориентирующейся на Европу. Российская пропаганда усиливает этот раскол, утверждая, что русскоговорящее население Украины стало украинцами лишь случайно.
Сам президент Владимир Путин в какой-то момент заговорил на языке сепаратистов, назвав в апреле использовавшимся в царские времена термином «Новороссия» такие регионы, как Донецкая и Луганская область, переданные Украине в 1920-х годах советской властью. «Зачем они это сделали — Бог их знает», — заявил он в эфире российского телевидения.
Новое прозападное правительство Украины пока не смогло ни убедить местных жителей в обратном, ни завоевать их доверие.
В результате часть переходящих российскую границу беженцев убеждена, что задача украинских сил — не нейтрализовывать сепаратистов, а заставлять таких людей, как они, покидать страну. На устах у многих слово «чистка», регулярно встречающееся в новостных репортажах на российском государственном телевидении.
«Для них мы всегда были москалями», — говорит Васильева. Москали — это оскорбительное украинское наименование русских.
Она, как и многие другие, завидовала, когда Россия взяла под контроль Крым, и надеялась, что ее регион тоже станет российским. «Мы всегда считали себя русскими», — утверждает она.
