Есть вот такая оценка возможностей современной системы ПВО Сирии.
Уже больше года внимание всего мира приковано к ближневосточному региону, где в очередной раз решается судьба многих народов мусульманских стран. Новым объектом непосредственных государственных интересов США и их союзников по НАТО явилась Сирия с неугодным Западу режимом Башара Асада. Страна балансирует на грани настоящей гражданской войны с многочисленными людскими и материальными потерями. Гибнет мирное население, противоборствующие стороны, как водится, взаимно возлагают вину за это друг на друга. Отряды оппозиции, поддерживаемые Западом, приобретают организованную структуру, единое управление, получают поддержку вооружением, боеприпасами, продовольствием и т.п. с территории Турции, Ирака, Иордании, Ливана, так как сухопутные и воздушные границы Сирии практически открыты. Правительственные войска удерживают города и крупные населенные пункты, в то время как оппозиция контролирует около половины территории страны, включая почти всю сельскую местность.
Сохранение суверенитета и территориальной целостности Сирии имеет важное геополитическое значение. Стабильность и мощь Сирии крайне важны и для России, стремящейся сохранить свое влияние в Ближневосточном регионе. Совершенно очевидно, что военное вмешательство Запада и свержение законного правительства Сирии откроют прямой путь агрессии на Иран, что, в конечном итоге, представит определенную угрозу самой России.
Геополитическое положение Сирии крайне незавидное. Страна находится во враждебном окружении: с юга – Израиль, полыхающий Ливан, на востоке – нестабильная Палестина, Ирак, с севера – враждебная Турция.
Военная доктрина Сирии строится на принципе оборонной достаточности, которым определяется развитие вооруженных сил. Главным противником в Дамаске видят Израиль, не исключая угрозы военных конфликтов с Ираком и Турцией.
ВС Сирии развивались исходя из этих задач и сегодня являются одними из самых сильных среди ВС стран арабского мира. Мощные сухопутные войска (3 армейских корпуса, 12 дивизий, 7 из них – танковые, 12 отдельных бригад, 10 полков спецназа, отдельный танковый полк) крайне нуждаются в прикрытии от ударов с воздуха. Боевые возможности авиации Израиля и Турции на порядок превосходят возможности ВВС Сирии. Несомненно, Сирия, как и любая страна, неспособна противостоять действиям объединенной группировки ВВС коалиции государств НАТО в случае проведения ими воздушных операций. Поэтому сирийцы давно уже заботятся о развитии системы противовоздушной обороны, приобретая современные средства ПВО в России, Белоруссии, Китае. По оценкам специалистов, ПВО Сирии сегодня представляют собой достаточно грозную силу.
Уничтожение 22 июня 2012 г. средствами ПВО Сирии турецкого самолета-разведчика наглядно подтверждает это. По мнениям многих политологов, сбитый «Фантом» явился едва ли не гарантией предотвращения готовящегося натовского вооруженного вмешательства, спешащего на помощь оппозиции. Эффективность сирийской ПВО не ставится ни в какое сравнение с ПВО Ливии, которая не смогла никоим образом противостоять современной группировке ВВС НАТО.
Взглянем пристальнее на состояние геройской ПВО, рассмотрим некоторые особенности построения ее составляющих, постараемся дать объективную оценку боевым возможностям гаранта суверенитета и сохранения сирийской государственности.
Что имеется в арсенале войск ПВО Сирии?
На вооружении войск ПВО Сирии стоят зенитные ракетные и артиллерийские системы и комплексы как современных, так и устаревших типов, прошедшие арабо-израильскую войну 40-летней давности. В свое время поистине неоценимую помощь ($13,4 млрд. долга так и остались невыплаченными!) в поставках вооружения, обучении личного состава стране оказал Советский Союз, поэтому практически все вооружение (не только зенитное) имеет советское и российское происхождение. Сегодня в составе ПВО Сирии насчитывается около 900 единиц ЗРК и более 4000 зенитных орудий различных модификаций. Наибольшую досягаемость по дальности имеют ЗРК С-200 «Ангара» и С-200В «Вега» (около 50 ПУ), С-75 «Двина»; С-75М «Волга». Крайнюю озабоченность Израиля вызывают современные ЗРС средней дальности – С-300 ранних модификаций (48 ЗРК), которые в конце 2011 г. якобы поставлены Россией (по другим сведениям – Белоруссией и Китаем). Наибольшее представительство в системе ПВО Сирии имеют ЗРК и ЗРС средней дальности, среди которых имеются современные комплексы «Бук-М1-2», «Бук-М2Э (36 СОУ, 12 ПЗУ), а также устаревшие ЗРК C-125 «Нева», С-125М «Печора» (140 ПУ), 200 СПУ «Куб» («Квадрат»), 14 батарей ЗРК «Оса» (60 БМ). Кроме того, в 2006 г. был заключен контракт на поставку Сирии 50 самых современных ЗРПК «Панцирь-С1Э», часть из которых уже находится на вооружении. В составе сухопутных войск имеются ПУ ЗРК «Стрела-1», БМ «Стрела-10» (35 единиц), около 4000 ПЗРК «Стрела-2/2М)», «Стрела-3», более 2000 зенитных артиллерийских комплексов ЗУ-23-2, ЗСУ-23-4 «Шилка» (400 единиц). На длительном хранении находятся зенитные артиллерийские орудия калибров 37 мм и 57 мм, а также 100 мм пушки КС-19.
Как видим, основная масса ЗРК и ЗРС (около 80%) представлена устаревшими образцами ВВТ. Тем не менее, все комплексы за прошедшие годы прошли (или проходят) глубокую модернизацию и в той или иной степени отвечают современным требованиям.
Средства радиолокационной разведки представлены локаторами П-12, П-14, П-15, П-30, П-35, П-80, радиовысотомерами ПРВ-13, ПРВ-16, идеология разработки которых берет начало со второй половины прошлого века. Эта техника 30–40 лет назад в арабо-израильских войнах еще могла кое-как противостоять тогдашнему воздушному противнику, применяя имеющиеся режимы отстройки от различных типов помех, смену рабочих частот и др. Сегодня эти образцы, во-первых, выработали технический ресурс, во-вторых, безнадежно отстали от возможностей вероятного противника по нанесению «радиоэлектронных ударов». В лучшем случае, группировка ПВО может использовать эти РЛС в мирное время при несении боевого дежурства в целях обнаружения самолетов-нарушителей, вскрытия начала удара средствами воздушного нападения (СВН), управления воздушным движением и т. п.
Для того чтобы система ПВО работала эффективно, необходимо чтобы все ее составляющие выполняли свое функциональное предназначение, внося свой вклад в решение задач противовоздушной обороны. Судить о мощи системы ПВО по факту поражения одного сбитого в мирное время самолета-нарушителя государственной границы нельзя. Обстановка в ходе боевых действий будет совершенно иная. Массовое применение малоразмерных воздушных целей – элементов ВТО (типа БЛА, крылатых ракет, УАБ, управляемых снарядов и т. п.), применение интенсивного огневого и радиоэлектронного противодействия против огневых средств ПВО, вывод из строя системы управления и разведки, широкое применение ложных и отвлекающих целей – в таких неимоверно сложных условиях будет функционировать система ПВО. Отражение ударов современных СВН, объединенных в сложную высокоорганизованную систему, возможно только при противопоставлении ей адекватной высокоэффективной системы ПВО. Здесь особую важность приобретают состояние и возможности систем управления, разведки воздушного противника и оповещения о нем, тщательно организованной и построенной системы зенитного ракетного и артиллерийского прикрытия (ЗРАП), а также истребительно-авиационного прикрытия (ИАП).
СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ
Система управления боевыми действиями группировок войск ПВО Сирии построена по обычной классической схеме, объединяющей управления и штабы зон ПВО (Северную и Южную), командные пункты (пункты управления) зенитных ракетных (артиллерийских) соединений, частей и подразделений, радиотехнических частей и подразделений. Система связи представлена традиционными каналами тропосферной, релейной, коротковолновой радиосвязи, также широко применяется проводная связь.
Для управления силами и средствами противовоздушной обороны имеется три полностью компьютеризированных командных пункта. Они позволяют до начала противовоздушного боя обеспечить работу органов управления при организации ПВО, планировании боевых действий и вести обмен оперативно-тактической информацией. Возможности же централизованного автоматизированного управления боевыми действиями всей группировки ПВО весьма низкие вследствие ряда причин.
Во-первых, чрезвычайна низка степень оснащения соединений и частей ПВО современными средствами автоматизации. Система управления противовоздушным боем представлена образцами АСУ из состава зенитных ракетных комплексов и систем, причем старого парка. Например, для управления ЗРК С-75, С-125 и С-200 применяются КСАУ АСУРК-1М(1МА), «Вектор-2», «Алмаз», «Сенеж-М1Э», «Протон», «Байкал», которые были приняты на вооружение еще в середине прошлого века. Идеология управления боевыми действиями средств ПВО, реализованная в этих средствах, для современных условий совершенно не годится и является безнадежно устаревшей. Имеющиеся образцы АСУ позволяют автоматизированным способом решать задачи сбора, обработки, отображения и передачи радиолокационной информации применительно для КП отдельных однородных формирований ПВО (дивизионов, полков, бригад). Централизованное управление боевыми действиями смешанных группировок ПВО как в зонах, так и в объединениях не реализовано ввиду отсутствия средств АСУ для решения этих задач.
С одной стороны, известно, что децентрализациия управления значительно снижает общую эффективность системы ПВО из-за отсутствия взаимодействия, пропусков воздушных целей, излишнего сосредоточения огня и др. Хотя, с другой стороны, в условиях отражения ударов СВН высокой плотности, в сильных (подавляющих) помехах, мощного огневого противодействия самостоятельные действия огневых зенитных средств могут являться единственным действенным способом решения задач ПВО. Разработка до боя детальных указаний по ведению огня и взаимодействию с распределением ответственного пространства между огневыми единицами в группировке и между группировками может значительно приблизить эффективность системы ПВО к потенциально возможной. В этих условиях децентрализованное управление может быть предпочтительным. Ярким примером ущербности излишней централизации управления является безнаказанная посадка на Красной площади легкомоторного самолета, происшедшая 25 лет назад, который пролетел через достаточно сильную группировку ПВО на западе СССР, бесполезно ожидающую из Москвы команды на открытие огня и поражение обнаруженной и сопровождаемой ею воздушной цели.
Во-вторых, далеко не благополучно обстоят дела с состоянием АСУ боевыми действиями не только на КП (ПУ) группировок ПВО, но и в самих зенитных средствах. Например, батарейный командирский пункт ПУ-12 для ЗРК «Оса» автоматизированно решает лишь узкий круг задач завязки и сопровождения трасс по данным собственной РЛС, пересчета координат РЛИ от «цифрового» источника. Более того, целеуказание на боевые машины приходится выдавать неавтоматизированным способом, голосом с выдачей координат цели, что также снижает эффективность управления. Учитывая то, что комплексы «Оса» в настоящее время прикрывают бригады С-200, для уничтожения которых могут быть использованы крылатые ракеты, УАБ и другие малоразмерные, скоростные цели, применение ПУ-12 в условиях крайнего дефицита времени становится практически бесполезным.
Для управления ЗРК «Квадрат» применяется комплекс управления К-1 («Краб»), созданный в 1957-1960 гг. Комплекс позволяет на месте и в движении наглядно отображать на пульте командира бригады воздушную обстановку по информации от сопрягаемой РЛС старого парка. Операторам приходится вручную одновременно обрабатывать до 10 целей, выдавать по ним целеуказания с принудительным наведением антенн станций наведения. Для обнаружения самолета противника и выдачи целеуказания на дивизион с учетом распределения целей и переноса огня ему требуется 25-30 с, что в условиях ведения современного скоротечного противовоздушного боя недопустимо много. Дальность действия радиолиний ограничена и составляет лишь 15–20 км.
Более высокими возможностями обладают автоматизированная систему управления огнем современных ЗРС и ЗРК Бук-М2Э, С-300 и «Панцирь-С1Э» (если они поставлены в полной комплектации с пунктами боевого управления). В этих средствах АСУ решаются задачи автоматизированной выработки решений на отражение ударов СВН (ведение огня), постановки огневых задач, контроля за их выполнением, регулирования расхода ракет (боеприпасов), организации взаимодействия, документирования боевой работы и др.
Тем не менее, наряду с высоким уровнем автоматизации процессов управления огнем среди составных элементов комплекса, нерешенной остается проблема взаимодействия с внешними средствами ПВО. При таком разнообразии средств смешанной группировки ПВО на первый план выходит проблема организации централизованного автоматизированного управления ею.
В-третьих, проблема усугубляется также из-за невозможности информационно-технического взаимодействия различных КСАУ. Система сбора и обработки радиолокационной информации при таком оснащении АСУ может быть только неавтоматизированной с применением планшетов. Радиолокационная информация, полученная с использованием РЛС типа П-12, П-14, П-15, П-30, П-35, П-80, ПРВ-13 и ПРВ-16 (возможно и РЛС нового парка) может быть обработана и использована с применением автоматизированных постов обработки радиолокационной информации (ПОРИ-1, ПОРИ-2), однако сведений об их наличии у Сирии не имеется. Как следствие, система разведки и оповещения о воздушном противнике будет функционировать с большим запаздыванием радиолокационной информации.
Таким образом, в условиях интенсивного огневого и радиоэлектронного противодействия централизованное управление средствами ПВО при ее оснащении устаревшими образцами АСУ, несомненно, будет утрачено, что снизит потенциальные возможности группировки по уничтожению воздушных целей.
РАДИОТЕХНИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА
Боевое применение группировок радиотехнических войск (РТВ) Сирии имеет ряд характерных особенностей. Вполне очевидна возросшая роль радиотехнических войск в системе противовоздушной обороны в вооруженных конфликтах последних десятилетий, от эффективности которых главным образом зависит качество управления, а значит, и успех борьбы с авиацией и беспилотными средствами противника. Тем не менее, одно из слабых мест сирийской ПВО – радиотехнические войска, оснащенные устаревшими, полностью выработавшими ресурс эксплуатации РЛС. Около 50% РЛС, имеющихся на вооружении радиотехнических рот, батальонов и бригад, требуют капитального ремонта, 20-30% – небоеготовы. Радиолокаторы П-12, П-14, П-15, П-30, П-35, П-80 хорошо знакомы американским военным специалистам и их коллегам из НАТО по Вьетнаму, арабо-израильским войнам и войнам в Персидском заливе.
В то же время в развитии и боевом применении западных СВН за несколько последних десятилетий произошел значительный качественный прорыв. Совершенно очевидно, что сирийские (читай, еще советские) средства РТВ не в состоянии эффективно противодействовать современным средствам воздушного нападения по ряду причин:
1. Низкая помехозащищенность группировки РТВ. Образцы РЛС, проектируемые в середине прошлого столетия, а также и создаваемая на их основе группировка РТВ были способны обеспечить выполнение боевых задач в условиях применения активных шумовых помех слабой интенсивности (до 5–10 Вт/МГц), а в отдельных секторах (на отдельных направлениях) – в условиях применения активных шумовых помех средней интенсивности (30–40 Вт/МГц). В операции 2003 г. «Шок и Трепет» против Ирака силы и средства РЭБ коалиции стран НАТО создавали плотности помех на два порядка выше – до 2-3 кВт/МГц в заградительном режиме и до 30-75 кВт/МГц – в прицельном. При этом РЭС РТВ и ЗРК С-75 и С-125, находящиеся на вооружении ПВО Ирака, подавлялись при 10-25 Вт/МГц.
2. Низкий уровень автоматизации управления силами и средствами радиолокационной разведки. Имеющиеся в составе РТВ Сирии средства радиолокационной разведки не способны функционировать в едином информационном пространстве из-за отсутствия единого автоматизированного центра сбора и обработки информации. Сбор и обработка информации неавтоматизированным способом приводят к большим неточностям, задержкам передачи данных о воздушных целях до 4–10 мин.
3. Невозможность создания радиолокационного поля с требуемыми параметрами. Фрагментарное радиолокационное поле позволяет оценивать лишь частную воздушную обстановку и принимать по ней отдельные решения на ведение боевых действий. При создании группировки РТВ необходимо учитывать географические особенности района предстоящих боевых действий, его ограниченные размеры, наличие больших зон неконтролируемого группировкой радиотехнических войск воздушного пространства. Горные районы мало подходят для развертывания подразделений РТВ, потому создание сплошного радиолокационного поля крайне проблематично. Возможности маневра подразделений и частей РТВ также предельно ограничены.
Особенности сложного рельефа местности позволяют создать трехдиапазонное радиолокационное поле со следующими параметрами:
— высота нижней границы сплошного радиолокационного поля: над территорией Сирии, в приморском районе и по линии развода войск с Израилем – 500 м; по границе с Ливаном – 500м; над территорией Ливана – 2000 м;
— по границе с Турцией – 1000 – 3000 м; по границе с Ираком – 3000 м;
— высота верхней границы сплошного радиолокационного поля над территорией Сирии – 25 000 м;
— глубина радиолокационного поля (удаление рубежей обнаружения) за сирийско-израильской границей может составить 50 – 150 км;
— перекрытие радиолокационного поля – двух- трехкратное;
— на высотах 100–200 м радиолокационное поле носит только очаговый характер практически на всех важных направлениях.
Конечно, повышению эффективности группировки РТВ Сирии способствует проводимая модернизация состоящих на вооружении устаревших РЛС советского производства. Так, в начале 2012 г. были модернизированы российская РЛС, развернутая на горе Джабаль аль-Харра к югу от Дамаска, и сирийская РЛС, расположенная в Ливане на горе Санин. Это привело к возможности оперативно получать информацию предупреждения о возможных воздушных атаках со стороны Израиля. Однако для решения проблемы необходимо радикальное переоснащение РТВ современными эффективными РЛС. Частично это происходит при поставках систем ЗРС и ЗРК, в составе которых имеются современные РЛС с высокой энергетикой и помехозащищенностью.
Учитывая особенности оснащения РТВ, рельеф местности, опыт боевого применения сил и средств разведки воздушного противника Сирии, можно предложить ряд основных организационных и тактических рекомендаций.
В состав подразделений радиолокационной разведки целесообразно ввести в качестве штатных элементов боевого порядка уголковые отражатели и имитаторы радиолокационного излучения станций (ИРИС) переносного типа. Уголковые отражатели устанавливать на ложных и боевых (запасных) позициях группами или одиночно на удалении до 300 м от РЛС (СУРН, СОЦ БМ). Переносные ИРИС устанавливать на удалении от нескольких сот метров до нескольких километров от антенного поста или СУРН ЗРК.
Использовать РЛС, выведенные из строя, но с исправными передающими системами в качестве ложных (отвлекающих). Развертывание таких РЛС проводить на боевых позициях на удалении 300–500 м от командных пунктов (пунктов управления), включение на излучение осуществлять с началом налета СВН противника.
На всех КП (ПУ) и на направлениях вероятных действий СВН противника развертывать сеть постов воздушного наблюдения, оснащая их средствами наблюдения, связи и передачи данных. Для оперативного оповещения о пролетах СВН организовывать специальные оперативные каналы передачи особо важной информации.
Важное значение для повышения скрытности элементов системы разведки воздушного противника имеет комплекс организационных мероприятий. На каждой позиции РЛС следует проводить тщательную маскировку и инженерное оборудование сразу после развертывания. Окопы для станций разведки отрывать с таким расчетом, чтобы нижний излучатель антенны находился на уровне земли. Все кабельное хозяйство должно быть тщательно укрыто на глубину 30-60 см. Возле каждой РЛС следует оборудовать окопы и щели для укрытия личного состава. Смену позиций подразделений радиолокационной разведки проводить немедленно вслед за пролетами самолетов-разведчиков, после работы на излучение даже на непродолжительное время, при нахождении на позиции более четырех часов.
Для снижения заметности РЛС в видимом и ИК диапазонах на окружающем фоне проводить маскировочное и деформирующее окрашивание, создавать ложные тепловые цели из подручных средств (разведением костров, зажигание факелов и т. п.). Ложные тепловые цели необходимо размещать на местности на реальных расстояниях, соответствующих расстояниям между элементами боевых порядков. Целесообразно использовать ложные тепловые цели в комплексе с уголковыми отражателями, прикрывая их маскировочными сетями.
В условиях применения противником ВТО создавать радиолокационные поля дежурного и боевого режимов. Дежурное радиолокационное поле создавать на базе РЛС дежурного режима метрового диапазона волн, которые разворачивать на временных позициях. Радиолокационное поле боевого режима создавать скрытно на базе современных РЛС боевого режима из состава поступающих на вооружение ЗРС (ЗРК). На ракетоопасных направлениях создавать полосы предупреждения на базе маловысотных РЛС, а также постов визуального наблюдения. При выборе позиций для их развертывания добиваться, чтобы углы закрытия в секторах вероятного обнаружения крылатых ракет не превышали 4-6 мин. Разведку воздушного противника до начала активных действий СВН вести локаторами преимущественно метрового диапазона волн с временных позиций. Выключение этих РЛС и маневр на запасные позиции проводить немедленно после включения РЛС боевого режима на боевых позициях.
В целях организации защиты РЛС от ударов противорадиолокационных ракет (ПРР) в подразделениях радиолокационной разведки необходимо проводить следующие мероприятия:
— целенаправленно проводить психологическую подготовку личного состава и тренировку боевых расчетов в боевой работе при применении противником ПРР;
— проводить заблаговременный и тщательный анализ ожидаемых направлений, районов, скрытых маршрутов выхода носителей ПРР к рубежам пуска ракет;
— осуществлять своевременное вскрытие начала удара воздушного противника и обнаружение подхода его самолетов-носителей к рубежам пуска ПРР;
— реализовывать строгую регламентацию работы РЭС на излучение (преимущественно применять РЛС метрового диапазона волн и ПРВ для обнаружения и сопровождения целей);
— на этапе организации боевых действий осуществлять максимальный разнос частот однотипных РЭС в подразделениях, предусмотреть периодический маневр частотами;
— немедленно выключать РЛС сантиметрового и дециметрового диапазонов волн после пусков ПРР.
Эти и ряд других мероприятий, несомненно, известны боевым расчетам РЛС, изучавшим опыт боевых действий и готовящихся к современной войне. Несмотря на кажущуюся простоту и доступность, их проведение, как показывает практика, позволяет существенно повысить выживаемость элементов системы разведки воздушного противника в условиях сильного огневого и радиоэлектронного противодействия.
ПОТЕНЦИАЛ ЕСТЬ, НО ОН НЕДОСТАТОЧЕН
Имеющимся количеством ЗРК и ЗРС, а также многочисленными зенитными артиллерийскими комплексами система зенитного ракетного и артиллерийского прикрытия (ЗРАП) ПВО Сирии способна создать достаточно высокие плотности огня над основными объектами страны и войсковыми группировками.
Наличие в системе ПВО разнотипных ЗРК, ЗРС и ЗАК позволяет построить многослойную систему огня зенитных средств с концентрацией их усилий на прикрытии наиболее важных объектов. Так, система С-200 позволит уничтожать наиболее важные цели на дальностях 140 – 150 км от границ морского побережья, на дальностях до 100 км от крупных промышленных центров и в горных районах на сопредельной территории с Ливаном и Турцией. Системы С-75, С-300 имеют досягаемость до 50-70 км над прикрываемыми объектами (с учетом значений углов закрытия и воздействия помех). Огневые возможности современных ЗРК и ЗРС «Бук-М1-2, 2Э» и «Панцирь-С1Э» обеспечат высокую плотность огня на средних высотах и дальностях до 20-25 км. Дополняет систему ЗРАП на малых и предельно малых высотах огонь многочисленных ЗАК типа «Шилка», С-60, КС-19.
Анализ системы огня свидетельствует, что между Северной и Южной зонами ПВО Сирии имеется провал в интегральной зоне поражения, в первую очередь на предельно малых, малых и средних высотах. Разрыв зоны поражения хотя и прикрыт двумя-тремя ЗРК С-200 со стороны каждой зоны, однако, вероятно, положение их стартовых позиций давно разведано и известно противнику. С началом активных боевых действий по данным стартовым позициям в первую очередь будут нанесены удары крылатыми ракетами, поэтому целесообразно на этом направлении в Северной и Южной группировках ПВО содержать в срытом резерве ЗРС С-300П, ЗРК «Бук-М2Э» для восстановления нарушенной системы огня.
Кроме того, имеется скрытый подход с северо-западного направления на предельно малых и малых высотах в Северной зоне ПВО, прикрытый тремя дивизионами С-200, тремя дивизионами С-75 и двумя дивизионами С-125, позиции которых также, несомненно, разведаны. По этим позициям с началом активных действий авиации противника будут нанесены удары крылатыми ракетами, РЭС ЗРК будут подвержены воздействию активных помех, от которых данные типы комплексов фактически не защищены. В этом случае на этом направлении необходимо содержать в скрытом резерве ЗРС С-300П, ЗРК Бук-М2Э для усиления системы огня и ее восстановления.
Для отражения ударов СВН с Ар-Раканского (северного), Аль-Хасанского (северо-восточного), Даур-Аззаврского направлений, которые остаются неприкрытыми в общей системе ПВО, целесообразно организовать нескольких групп ПВО для действий из засад и в качестве кочующих. В состав таких групп следует включить ЗРК «Бук-М2Э», ЗРПК «Панцирь-С1Э», ПЗРК, 23-мм и 57-мм зенитные орудия.
Предварительная, поверхностная оценка системы огня показывает, что основные усилия войск ПВО сосредоточены на прикрытии двух направлений: юго-западного (граница с Ливаном и Израилем) и северо-западного (граница с Турцией). Наиболее сильный «зонтик» ПВО создан над городами Дамаск, Хама, Идлиб, Алеппо (столица, крупные промышленные и административные центры). Кроме того, в этих городах находятся основные аэродромы базирования как гражданской, так и военной авиации, а также сосредоточены крупные группировки правительственных войск. Положительно то, что дальнобойными ЗРК прикрыта основная территория страны, при этом обеспечивается вынос зоны поражения далеко на подступы к основным административным и промышленным центрам, морским портам, аэродромам, группировкам войск. Исключение составляет неприкрытый участок территории на северо-востоке Сирии, граничащий с Ираком.
Стационарная система ЗРАП является основой для прикрытия группировок сухопутных войск, которая дополняется огнем ствольных зенитных подвижных комплексов ПВО. Как уже отмечалось, этих средств в штатных структурах танковых (механизированных) дивизий и бригад имеется до 4000 единиц (одних только ЗСУ «Шилка» насчитывается около 400). Эти средства достаточно эффективны при борьбе с низколетящими самолетами, вертолетами, подвижны, мобильны и представляют собой, в совокупности с другими средствами, достаточно грозную силу.
Группировка ПВО способна вести борьбу со всеми типами воздушных целей во всем диапазоне высот, потенциальные возможности группировки ПВО позволяют уничтожить до 800 СВН вероятного противника до израсходования боекомплекта ракет и боеприпасов в простых беспомеховых условиях. Кратность перекрытия зон поражения составляет 8 – 12 и позволяет: сосредоточивать огонь нескольких комплексов (преимущественно разнотипных) для поражения наиболее опасных и важных целей, содержать достаточное количество сил и средств ПВО в резерве, при необходимости осуществлять маневр для восстановления нарушенной системы огня группировки ПВО, осуществлять маневр огнем в ходе отражения ударов воздушного противника.
Как видим, потенциальные возможности системы ПВО Сирии достаточно высоки. С большей надежностью средствами ПВО прикрыта прибрежная Средиземноморская зона Сирии, особенно в районе морских портов Тартус, Банияс, Латакия. Кроме имеющихся стационарных средств ПВО, в этих районах предположительно развернуты недавно поступившие на вооружение ПВО Сирии ЗРК «Бук-М2Э». Сбитый в этом районе разведывательный турецкий самолет пролетал вдоль берегов Сирии, несомненно, чтобы вскрыть ее национальную систему ПВО, «познакомиться» с появившимся новым вооружением, спровоцировать локаторы противовоздушной обороны на работу в активном режиме, выявить их расположение, обнаружить неприкрытые участки в зонах ПВО, оценить возможности всей системы. Что же, в некоторой степени самолету-разведчику это удалось. Уничтожение турецкого разведчика продемонстрировало, что система ПВО у Сирии есть и способна выполнять боевые задачи.
Однако говорить об ее эффективности в превосходных тонах весьма преждевременно. Системе ЗРАП, как и другим составляющим системы ПВО Сирии далеко до совершенства. Оптимистическая картина омрачается тем, что основная масса зенитно-ракетного вооружения устарела и не отвечает сегодняшним высоким требованиям. Вооружение и техника – задумки и производства середины прошлого века – неспособны противостоять высокоорганизованному, технически оснащенному воздушному противнику, имеющему в арсенале самые современные системы разведки, управления, огневого и радиоэлектронного противодействия.
Основные типы ЗРК старого парка (ЗРК С-200, С-75, С-125, «Оса», «Квадрат») слабо защищены от пассивных помех, практически не защищены от активных помех, не имеют специальных режимов работы в условиях применения элементов ВТО (ПРР, УР, УАБ). Опыт локальных войн и конфликтов свидетельствует о том, что противник будет предпринимать все усилия для снижения огневых возможностей группировки ПВО, противодействию стрельбы ЗК и снижению их эффективности до минимума. Практика показывает, что система ПВО будет первоочередным объектом поражения, когда мощными огневыми ударами крылатых ракет, «радиоэлектронным ударом» будут в течение 3-4 суток подавлены и уничтожены системы разведки, управления, огневые средства системы ПВО. Примеров тому предостаточно. В условиях сильного огневого и радиоэлектронного противодействия воздушного противника возможности группировки ПВО Сирии в начальный период войны могут быть снижены на 85-95 %.
Конечно, полная реализация потенциальных огневых возможностей группировки ПВО весьма проблематична и практически невыполнима. Однако, применяя комплекс мероприятий организационно-тактического характера, можно значительно повысить выживаемость системы, а вместе с ней – и эффективность ПВО.
В первую очередь необходимо провести меры организационного характера:
1. Особое внимание следует уделить разработке заблаговременных указаний по ведению огня и взаимодействию, что чрезвычайно важно при отсутствии централизованного управления боевыми действиями в ходе отражения ударов СВН. Распределение ответственного пространства, определение порядка и последовательности уничтожения воздушных целей позволят эффективно реализовать взаимодействие между различными самостоятельными группировками ПВО в ходе отражения удара.
2. Создать смешанные группировки ПВО с разнотипными ЗРК и ЗАК (бригады, полки, дивизионы, группы ПВО), применяя их для решения конкретных задач прикрытия важных объектов на различных направлениях. При этом важно тщательное построение системы огня без провалов (с учетом горного рельефа местности) во всех диапазонах высот, особенно на малых и предельно малых высотах.
3. Для самоприкрытия использовать не только ПЗРК, ЗУ-23, ЗСУ-23-4 «Шилка», но и ЗРК «Оса», «Квадрат», «Панцирь-С1Э», 37-мм АЗП, 57-мм АЗП, 100-мм ЗП, особенно для самоприкрытия ЗРК С-200, ЗРС С-300П.
4. Создать дежурную группировку ПВО, содержащуюся на временных позициях и ведущую разведку воздушного противника на частотах мирного времени.
5. Построить ложную систему огня с демонстрацией ее функционирования работой мобильных, подвижных ЗРК.
6. Стартовые и огневые позиции тщательно оборудовать в инженерном отношении, провести их маскировку; оборудовать ложные, подготовить 2-3 запасные позиции.
7. На вероятных скрытых подходах авиации противника предусмотреть и спланировать применение мобильных групп ПВО для действий в качестве кочующих и из засад.
С началом активных действий авиации противника целесообразно применять следующие рекомендации:
1. Дивизионы С-200, С-300П привлекать только для уничтожения наиболее опасных и наиболее важных целей с учетом возможности их обстрела.
2. Для сосредоточения огня использовать разнотипные ЗРК.
3. Для восстановления нарушенной системы огня использовать мобильные ЗРК «Бук-М2Э» и ЗРС С-300П.
4. Ограничить работу РЭС ЗРК на излучение, включение ЗРК на излучение осуществлять только при наличии ЦУ с ВКП.
5. Стрельбу вести по целям с минимальным параметром и в глубине зоны поражения, максимально возможно ограничивая время выхода в эфир.
Таким образом, потенциальные возможности системы ЗРАП достаточно высоки, однако их реализация в борьбе с современным воздушным противником требует приложения определенных усилий. Система ПВО проявит свою силу только при организованном использовании своих составляющих, одной из которых является система истребительного авиационного прикрытия (СИАП).
Система истребительного авиационного прикрытия Сирии имеет те же проблемы, что и все ВС страны. Истребительная авиация ВВС состоит из четырех эскадрилий на МиГ-25, четырех – на Миг-23МЛД, четыре эскадрильи вооружены МиГ-29А.
Основой истребительной авиации являются 48 истребителей Миг-29А, модернизированные на рубеже веков. 30 перехватчиков МиГ-25 и 80 (по другим источникам 50) истребителей МиГ-23МЛД уже устарели и имеют ограниченные возможности боевого применения. Даже наиболее современный из представленного парка – МиГ-29 нуждается в доработках. Кроме того, в активном составе ВВС насчитывается свыше 150 истребителей МиГ-21, однако их боевая ценность весьма мала.
Слабым местом СИАП является воздушная разведка. У сирийской авиации отсутствуют РЛС воздушного базирования – самолеты ДРЛОиУ и поэтому в случае вооруженного конфликта сирийским летчикам придется полагаться только на наземные станции разведки и наведения, также представленные устаревшим парком.
Эффективность истребительного авиационного прикрытия зависит от количества и боевых возможностей истребителей, наличия числа истребителей в различных степенях готовности, возможностей систем разведки и управления по дальности обнаружения СВН, количеству наведений, их устойчивости в условиях РЭБ, характера действий авиации противника (высоты, скорости, глубины удара, типов летательных аппаратов и т. д.), уровня подготовленности летного состава, времени суток, погодных условий и других факторов.
Расчетная эффективность истребительного авиационного прикрытия (как отношение количества уничтожаемых СВН истребительной авиацией к общему количеству СВН, участвующему в налете в полосе (районе) ответственности) составит около 6-8%. Конечно, этого явно недостаточно, тем более, даже эту невысокую эффективность возможно достичь только лишь при высоком уровне подготовленности летного состава.
Таким образом, возможности СИАП по срыву выполнения боевой задачи авиации противника крайне незначительны. Страны вероятного противника (Израиль, Турция) имеют общее военно-техническое превосходство над Сирией и подавляющее в военной авиации, системах управления войсками, связи, разведки. ВВС этих стран более многочисленны, маневренны, парк боевой техники постоянно пополняется современными образцами вооружений.
В целом, оценка состояния сирийской ПВО двойственна и неоднозначна.
С одной стороны, группировки ПВО имеют большое количество образцов самого разнообразного зенитного вооружения и военной техники. Смешанный принцип комплектования войсковых формирований позволяет создать многослойную систему огня во всех диапазонах высот, обеспечивающую обстрел и поражение всего многообразия современных СВН. Зона ПВО над важными объектами (столицей, крупными промышленными центрами, морскими портами, группировками войск, аэродромами) может иметь 10-12-кратное перекрытие зон поражения и обстрела разнотипных ЗРК, ЗРС и ЗАК. Наличие в группировках дальнобойных ЗРК позволяет осуществить вынос зоны поражения на дальние подступы к прикрываемым объектам. Система истребительного авиационного прикрытия повышает возможности ПВО по перехвату наиболее опасных воздушных целей над труднодоступными для наземных средств ПВО районами, на важных направлениях и т. п.
Система ПВО достаточно сильна и способна выполнять боевые задачи как в мирное, так и в военное время. Уничтожение одиночных воздушных целей, самолетов-нарушителей, отражение ударов СВН небольшой плотности в помехах средней интенсивности – вполне посильные задачи для сирийской ПВО.
С другой стороны, имея в своем составе всего лишь 12-15% современного вооружения, системе ПВО трудно рассчитывать на успех в противодействии сильному, высокоорганизованному, оснащенному самым современным вооружением, системами управления и наведения оружием (прежде всего, высокоточным) воздушному противнику. Применяя комплекс организационных, оперативно-тактических и технических мероприятий, можно добиться некоторых успехов в сложном деле борьбы с современным воздушным противником. Однако в нынешнем состоянии система ПВО Сирии не сумеет противостоять объединенным ВВС коалиции западных государств, проводящих воздушно-наступательные операции с применением нескольких тысяч крылатых ракет, истребителей, бомбардировщиков, боевых вертолетов при обязательном предварительном огневом и радиоэлектронном подавлении систем ПВО.
Сирийской ПВО крайне необходимы радикальное переоснащение на современную боевую технику, глубокая модернизация имеющихся образцов ВВТ. Крайне важны качественная подготовка военных кадров, подготовка их к ведению противовоздушных боев с технически превосходящим противником, обучение приемам ведения зенитной стрельбы (пускам ракет) всеми видами имеющегося зенитного оружия как современного, так и техники прошлого века. Только при этих условиях можно рассчитывать на успех в деле защиты воздушного пространства.
Автор: Анатолий Дмитриевич ГАВРИЛОВ – генерал-лейтенант запаса, доктор военных наук, профессор, Заслуженный военный специалист.
http://www.oborona.ru/includes/periodic ... tail.shtml
