Тепловизор — глаза современной армии: он применяется в бронетанковых войсках, военной авиации, спецподразделениях. С его помощью боевые действия можно вести круглые сутки и в условиях плохой видимости. Ключевой элемент этого прибора — специальная матрица. Она производится всего в нескольких странах мира, и Россия на протяжении многих лет зависела от ее импорта. После введения санкций против военных предприятий России производство собственных матриц стало проблемой национальной безопасности.
Дмитрий Рогозин, курирующий ВПК в правительстве, еще в 2012 году пообещал, что мы вот-вот наладим производство собственных матриц.
В 2013-м под стратегическую задачу создали компанию, и в ее совете директоров тут же оказался «племянник Рогозина». С тех пор прошло пять лет…
Предприятие получило сотни миллионов рублей из бюджета; половина его долей меняла собственников в офшорах по очень странным схемам, чтобы в конечном счете оказаться у сына генерала ФСБ Сергея Беседы. Но серийное производство матриц так и не было налажено.
Загадочный офшорный инвестор
«Пока мы не производим матрицы для наших российских тепловизоров, но через год будем их делать. Фактически даны уже все указания правительством нашей промышленности. Я уверен, они исполнят! Через год у нас будет своя матрица для собственных тепловизионных приборов!» — со свойственной ему уверенностью и напором
говорилДмитрий Рогозин в эфире канала «Россия 24» в 2012-м году.
Через год, в сентябре 2013-го, в подмосковном Щелкове появилась компания «Фотоэлектронные приборы». Она создавалась как раз для того, чтобы наладить производство собственных матриц и избавиться от импортной зависимости.
«Фотоэлектронные приборы» находятся в здании государственного научно-исследовательского института «Циклон» — одного из немногих предприятий в России (входит в госкорпорацию Ростех), которое производит тепловизионные прицелы с помощью импортируемых матриц.
«Циклон» получил 50% в «Фото-электронных приборах»: государственный институт внес в уставной капитал право пользования своим имуществом на общую сумму 385 млн рублей. А другие 50% в компании, работающей над важной для России военной технологией, получила фирма, зарегистрированная на Кипре, — Rayfast Investments. Ее бенефициары прятались в более закрытых юрисдикциях: в Панаме и на Британских Виргинских островах.
Кто скрывался за этими офшорами?
Турецкий солдат, вооруженный тепловизором. Фото: Reuters
Сын генерала
В 2014 году, после начала войны на Юго-Востоке Украины, Сергей Беседа (в то время начальник Службы оперативной информации и международных связей ФСБ России) попал в санкционные списки США и Евросоюза как возможный куратор непризнанных республик Донбасса со стороны российских спецслужб.
У Сергея Беседы есть сын, Алексей. В том же 2014 году неизвестные хакеры взломали почту Алексея Беседы на сервисе mail.ru. В течение четырех лет в России об этом никто не знал, пока журналисты «Новой газеты» не обратили внимания на статью в известном издании
The Intercept (его репортеры публиковали секретные файлы Эдварда Сноудена), основанную на документах из почты Беседы-младшего. Мы обратились в The Intercept, и сотрудник издания связал нас с человеком, который передал архив почты.
В нем мы обнаружили уникальные документы о сделках офшорных компаний, к которым имели отношение сын генерала ФСБ, а также его работодатель — предприниматель Константин Николаев (совладелец группы «Н-Транс»).
В частности, эти документы показывают, как доля в стратегическом предприятии — «Фотоэлектронных приборах» — оказалась, по сути, подаренной компании из Панамы Baron Commercial. Судя по письмам, за этой компанией могли стоять интересы Алексея Беседы и Александра Тарасова (в то время замдиректора государственного института «Циклон»).
Документы из электронной почты сверялись с данными из открытых источников; мы также связались с несколькими людьми из переписки, включая Алексея Беседу, и никто из них не стал отрицать ее подлинность.
Не мажор
Впервые имя Алексея Беседы стало известно широкой публике в 2013 году, когда газета «Ведомости» обнаружила, что сын генерала ФСБ в возрасте 26 лет стал обладателем 4,3 га дорогой земли и стоящих на ней дворцов в поселке Акулинино Московской области по соседству со знаменитым «шубохранилищем» Владимира Якунина.
На какие средства 26-летний выпускник МГИМО мог приобрести такую недвижимость, до сих пор остается загадкой.
Знакомые Беседы характеризуют его как скромного человека. «Он — не папа, почему он должен интересовать журналистов? Обычный парень. Живет с семьей в «двушке», ездит на обычной машине. По моим представлениям, он не похож на мажора, впрочем, может, я чего-то не знаю», — сказал «Новой газете» один из знакомых Беседы. Другие подтверждают: «Экстравагантных вечеринок не устраивает, ходит в обычные московские бары с друзьями, про своего высокопоставленного отца никогда не упоминал».
Беседа действительно не похож на сына влиятельного силовика. В его соцсетях нет фотографий шикарных машин или роскошных интерьеров; он продает подержанные вещи в интернете, зарегистрирован на каучсерфинге (сервисе, где пользователи могут бесплатно оставаться в гостях друг у друга). Беседа подписан на модные издания (The Village и FurFur), он читает оппозиционный паблик «Усы Пескова» и буддистского гуру Далай Ламу.
Все в публичном облике Алексея Беседы говорит о том, что он не пользуется служебным положением своего отца. И только активы, записанные на его имя, могут говорить об обратном.
Подарок на сотни миллионов
Алексей Беседа и его партнеры начинают обсуждать в переписке «Фотоэлектронные приборы» и производство матриц для тепловизоров еще летом 2013 года. В обсуждении проекта участвовали условно три стороны:
- Константин Николаев (инвестор, через своих менеджеров)
- Александр Тарасов (представитель института «Циклон»)
- Алексей Беседа (медиатор между первыми двумя сторонами)
Об Александре Тарасове почти ничего не известно, кроме того, что в то время он трудился заместителем своего отца — генерального директора государственного института «Циклон» Виктора Тарасова.
Казалось бы, Тарасов-младший в переговорах должен был представлять интересы госпредприятия, которому принадлежит 50% «Фотоэлектронных приборов». Но в своих письмах Николаеву Тарасов вместе с Беседой больше беспокоятся о выгоде панамской компании Baron Commercial.
«Для реализации проекта требуется около 2,5 млрд руб. Из них вами финансируется менее 400 млн (около 15%), а для привлечения подавляющей части остальных 2+ млрд применяется бизнес и залоги от другой стороны (государственных предприятий. — Ред.). Нездоровая диспропорция», — пишет Тарасов в одном из писем менеджерам Николаева.
Можно было бы подумать, что Тарасов в этом письме отстаивает интересы той самой «другой стороны», то есть государственных предприятий, которые должны были предоставить «подавляющую часть» финансирования и залоги. Но нет: в этом письме Тарасов добивался лучших условий для панамской компании, Baron Commercial, которая получила долю в проекте по производству матриц в результате очень странной сделки:
- В сентябре 2013 года кипрская компания Rayfast Investments вместе с «Циклоном» учреждают «Фотоэлектронные приборы» (каждая сторона получает по 50%)
- На тот момент 100% Rayfast Investments принадлежит фирме с Британских Виргинских островов, Bluebell Investments Trading. Судя по документам из почты Алексея Беседы, которые подтверждаются открытыми данными, бенефициар Bluebell — Константин Николаев
- (ДОКУМЕНТ .PDF) 6 декабря 2013 года Bluebell продает 100% Rayfast Investments фирме из Панамы, Baron Commercial, за 10 тысяч долларов . Судя по тексту писем, за компанией Baron Commercial могли стоять интересы Алексея Беседы и Александра Тарасова
- (ДОКУМЕНТ .PDF) Через четыре дня, 10 декабря 2013 года, Baron Commercial продает 50% Rayfast Investments фирме Rubyshine Ventures уже за 187 млн рублей (в то время 5,7 млн долларов). В документах из почты Алексея Беседы говорится, что бенефициаром Rubyshine Ventures был все тот же Константин Николаев.
Эта сделка выглядит так, как если бы вы продали кому-то двухкомнатную квартиру за одну тысячу рублей, а через четыре дня выкупили обратно одну комнату этой квартиры за 1 млн рублей.
Зачем бизнесмен Николаев продал 100% компании за 10 тысяч долларов, а затем выкупил 50% той же компании за 187 млн рублей, или в 1100 раз дороже?
Сам Николаев не стал объяснять «Новой газете» экономическую природу этой сделки. В ее результате панамская компания, близкая к сыну генерала ФСБ и сыну директора госпредприятия, получила 25% в «Фотоэлектронных приборах» и 187 млн рублей.
Александр Тарасов не ответил на звонки журналистов и через своего знакомого отказался разговаривать с «Новой газетой».
Архив электронной почты Алексея Беседы обрывается летом 2014-го. С тех пор структура собственников Rayfast Investments менялась еще несколько раз, пока в 2016 году единственным владельцем кипрской компании (через промежуточные структуры) не оказался Алексей Беседа. (Таким образом, сыну генерала ФСБ сегодня принадлежит половина предприятия по производству матриц.)
Провал
«Фотоэлектронные приборы» — яркий пример государственно-частного партнерства по-русски, где государство обеспечивало основное финансирование, брало на себя все риски, а частный офшорный инвестор оказывался в привилегированном положении.
Из переписки Алексея Беседы следует, что с момента основания «Фотоэлектронных приборов» в совет директоров компании входил Роман Рогозин — человек, которого зампред правительства Дмитрий Рогозин называл в твиттере «племянником».
В том же архиве почты есть проект письма вице-премьера Рогозина на имя директора Внешэкономбанка с просьбой выделить кредит «Фотоэлектронным приборам». Рогозин не стал подробно отвечать «Новой газете» на вопрос о том, лоббировал ли он интересы своего «племянника», а сообщил, что никакого племянника у него нет (подробно об этом — ниже).
Фото: Елена Пальм / ИТАР-ТАСС / Интерпресс
Как бы то ни было, в 2015 году завод по производству матриц для тепловизоров был включен в программу поддержки инвестиционных проектов правительства. На сайте Минэкономразвития подробно расписывались условия кредита: Внешэкономбанк должен был выделить 2,3 млрд рублей под 11,5% годовых. При этом поручителями по кредиту выступали «Росэлектроника» и сам «Циклон»; они же должны были предоставить залоги (но позже структуры Ростеха отказались от этой идеи).
А все обязательства частного инвестора (Rayfast Investments) ограничивались только обещанием дополнительно инвестировать в проект «в случае непредвиденных обстоятельств» (так дословно было указано в заявке на кредит).
В том же 2015 году государственный Фонд развития промышленности выделил «Фотоэлектронным приборам» кредит 500 млн рублей под 5% годовых.
Впрочем, как рассказал «Новой газете» источник, знакомый с деталями проекта, в последний момент что-то пошло не так, и кредит Внешэкономбанка, уже одобренный на уровне Министерства экономического развития, не был выдан. По словам источника, в последний момент структуры Ростеха отказались предоставить залоги по кредитам.
Во Внешэкономбанке эту информацию подтвердили. «В последний момент материнская компания не одобрила залоги. Мы два года готовили проект, торопились, чтобы попасть в программу, насколько я понимаю, все начальники были в курсе. Но это жизнь, это бизнес, такое случается…» — сказала «Новой газете» сотрудник Внешэкономбанка, которая отвечала за проект.
Стратегический для страны проект, в который госструктуры уже вложили почти 1 млрд рублей, так и не сложился.
Алексей Беседа, как и его партнеры, общаться с «Новой газетой» не пожелал, сказав, что не видит в этой истории коррупции.
Винтовки и патроны
Константин Николаев умеет выбирать партнеров по бизнесу. Свою первую крупную компанию он развивал вместе с владельцем «Северстали» Алексеем Мордашевым. Давний друг Владимира Путина, Аркадий Ротенберг, был партнером Николаева в строительстве дороги через Химкинский лес, а с другим хорошим знакомым президента, Геннадием Тимченко, он владел компанией-перевозчиком нефти и нефтепродуктов.
Производство матриц для тепловизоров — тоже не единственный опыт партнерства Николаева с родственниками генерала Беседы и вице-премьера Рогозина.
Иллюстрации: Юлия Дробова, инфографика: Кристина Прудникова, специально для «Новой газеты»
В 2010 году Николаев стал совладельцем группы компаний «Промтехнологии», которая построила завод по производству винтовок Orsis. Первый генеральный директор завода Алексей Соколов рассказывал
в интервью, что Николаева привела в этот бизнес жена Светлана — страстная любительница высокоточной стрельбы.
А вот кто привел на завод сына тогдашнего представителя России при НАТО Дмитрия Рогозина, Алексея, — неизвестно. Но с момента создания «Промтехнологий» Алексей Рогозин работал в компании заместителем гендиректора.
В 2012 году, когда его отца, Дмитрия Рогозина, назначили вице-премьером, курирующим ВПК, разразился скандал. Рогозин-старший был вынужден написать эмоциональный пост на своей личной странице в фейсбуке: «На семейном совете мы с сыном приняли трудное решение о необходимости ему уйти с родного предприятия, чтобы ни в коем случае не давать повода говорить о «конфликте интересов». Наша семья всегда, можно сказать веками, имела непосредственное отношение к армии. Понятие честь, порядочность, репутация — для нас не пустой звук».
Сын Алексей действительно покинул пост замдиректора «Промтехнологий». Но через некоторое время, без лишнего шума, его место на «родном предприятии» занял другой родной для вице-премьера человек — «племянник Роман».
А был ли племянник?
В 2012 году «Промтехнологии» приобрели доли в двух патронных заводах — Тульском и Ульяновском, которые за последние пять лет продали боеприпасы различным силовым и военным ведомствам почти на 2 млрд рублей.
Из квартальных отчетностей обоих оборонных предприятий следует, что в том же 2012 году в их советы директоров вошли Александр Беседа (второй сын генерала ФСБ и брат Алексея) и заместитель генерального директора «Промтехнологий» Роман Рогозин — человек, которого вице-премьер Рогозин неоднократно упоминал в соцсетях.
Например, в 2010 году он
писал: «Мой племянник Роман получил первую боевую награду. Мой респект». В 2011 году он снова
упоминаетродственника: «Племянник Роман Рогозин служит в армии и по выходным публикует забавные заметки
в ЖЖ». Дата рождения ЖЖ-юзера, на которого ссылался зампред правительства, совпадает с датой рождения Романа Рогозина — бывшего члена совета директоров заводов по производству матриц для тепловизоров и патронов.
Журналисты «Новой газеты» заблаговременно связались с представителем вице-премьера и попросили прокомментировать работу его племянника в предприятиях курируемой им сферы. Спустя несколько недель после запроса, помощник Рогозина Никита Анисимов неожиданно сказал «Новой газете»: «У Дмитрия Рогозина нет племянника по имени Роман. И вообще нет племянника».
Он не стал пояснять, какого «племянника Романа» вице-премьер Рогозин упоминал в своем твиттере как минимум шесть раз, по подсчетам «Новой газеты».
А спустя еще некоторое время после нашего разговора с помощником Рогозина, твиты о племяннике стали пропадать из аккаунта вице-премьера (хотя большинство из них до сих пор доступны в кэше гугла).
До сих пор зависимы
После того как проект по созданию матриц на базе компании «Фотоэлектронные приборы» не сложился, государственные структуры, видимо, решили самостоятельно наладить их производство, без помощи инвесторов из офшорных юрисдикций и родственников чиновников военной сферы.
В июле 2016 года новый директор «Циклона» Александр Борисов в ходе единого дня приемки военной продукции в Министерстве обороны даже
заявил, что силами «Циклона» создан опытный образец российской матрицы: «Получены образцы, соответствующие по параметрам мировому уровню. Создано производство микродисплеев с объемом выпуска до 10 000 штук в год».
Впрочем, в пресс-службе «Циклона» «Новой газете» позже пояснили, что Борисов неправильно выразился и что производство еще не налажено, а только планируется его наладить.
А в годовом отчете «Циклона» говорится, что институт до сих пор вынужден импортировать «микроболометрические матрицы необходимого формата» для производства тепловизоров.
Китайский тепловизор Dali на выставке, которую посещал Рогозин. Фото: РИА Новости
https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/02/26/75605-synki-otechestva
, а знакомые до сих пор живут...
