Да? Интересно....
О прошлой службе
- Автор темы ccsr
- Дата начала
- Статус
Т.к. вы представления не имеете что такой утвержденный план отпусков, который доведен под роспись каждому офицеру, то вы никогда не поймете, что ПНШ не обязан оповещать кого-либо о том, что он должен вовремя уйти в отпуск - соблюдать план обязанность каждого офицера, и если он не соблюдается, то за это могут наказать. Как раз именно в этой ситуации и были проявлены товарищеские отношения двух однокашников - ПНШ решил не доводить до взыскания своего товарища-ротного, и сам ему напомнил о его промашке. Это понимают лишь те, кто сам это прошёл, и в отличие от вас понимают что за этим стоит и чем это могло обернуться.
Не забывайте, что вы и не были допущены в офицерский круг, а поэтому как там общаются сослуживцы вы просто не в курсе. Вот вы пишите что не видели выпившего офицера, а мне приходилось видеть выпивших солдат даже на боевом дежурстве, и поверьте в такой ситуации литературный язык не совсем уместен и вряд ли заменит матерный.
Так вы и на разборах не бывали, чтобы судить о том, что там бывает. Мало того, вы видимо не поняли, что два офицера-однокашника разговаривали наедине, и с неким юмором по поводу ротного и его роты, которая в отличие от технических рот, действительно была "не сахар" и в которой служили не самые лучшие солдаты. Так что не надо делать глубоко идущие выводы по разговору двух друзей - они не балетное училище заканчивали.
Ну а то что вы общаетесь с бывшими командирами, то это значит что они хорошими воспитателями были - вам действительно повезло, раз они смогли привить вам уважение к военной службе. Некоторые увольняются из армии с ненавистью к командирам, не понимая, что именно их поведение в большинстве случаев и явилось основой для применения к ним дисциплинарных мер. Что бывает из этого, можете узнать из описанного мною случая...
"В один из первых приездов в знаменитую 3 отдельную Бригаду спецназ (в интернете о ней есть информация) моим глазам предстала небольшая сценка, особо меня не удивившая, но несколько не соответствующая той гармонии, свойственной трудовым будням соединения. От КПП в сторону внутренних построек следовал какой-то здоровый краснопогонник в сопровождении прапорщика, видимо прибывшие из другого гарнизона. Как любой офицер, окончивший училище и имеющий опыт общения с личным составом, я сразу понял, что это дембель, который забил на всё и всех (до приказа оставалось меньше месяца). Выражение его лица напоминало высокомерие столичного кренделя, прибывшего на деревенскую танцплощадку, а посему презрительно оглядывающих местных аборигенов. Меня это позабавило: таких пижонов в армии не особо любят и я бы не советовал никому вести себя таким образом. Возможно, этот эпизод и прошёл бы незамеченным, если бы на следующий день я не увидел этого же бойца, отрабатывающего строевые приёмы с оружием (в качестве которого была обычная метла) под командованием конвоира. Происходило это не на плацу (спецназ не позволит позорить столь святое для него место), а на территории караульного городка, где и находилась гауптвахта. То усердие, которое демонстрировал этот дембель, выполнявший строевые приёмы, напрочь разрушило моё мнение, что для подготовки солдат роты почётного караула требуется длительное время. Намеченным глазом я сразу определил, что уже через месяц таких занятий его можно выпускать к посту № 1 страны, немного откорректировав улыбку и радость на его сияющем лице, свидетельствующих о получаемом удовольствии. Впоследствии я видел этого «орла» метущим плац так добросовестно, что после его работ можно было чистым подворотничком оценивать качество уборки. Если бы «духи», которых он гнобил несколько суток назад, видели это, то не то, что гладить – он бы и масла по «дедовской» норме никогда не получил бы.
Конечно, столь разительные перемены человеческой личности меня несколько озадачили: я никогда бы не поверил, что гауптвахта за одни сутки способна изменить человека, если бы сам это не видел. Пришлось обратиться за разъяснением к бригадным офицерам, и они мне поведали историю знаменитой гауптвахты этого соединения. Ничего интересного собой она не представляла (две – три камеры), но дух царившей в ней был известен всей 2 Гвардейской танковой армии и пользовался заслуженным авторитетом среди командиров, как дивизионного звена, так и ниже (бригада стояла недалеко от штаба армии). Лучшего средства перевоспитания различных отморозков, у которых впереди маячил дисбат (а доводить до этого никто из начальников не желает), чем эта губа, не существовало. Скажу больше: попасть в это заведение можно было только в том случае, если командир имел личные дружеские отношения с комбригом и периодически оказывал ему различные знаки внимания в виде стройматериалов, запчастей и прочих мелочей, без которых не обходится военный быт. Но даже это не гарантировало желаемый результат: комбриг В.М. считал святым боевую подготовку разведчиков, а отвлекать по пустякам четырёх человек в караул дополнительно, считал глупостью. Да и в роте спецназ найти этих четырех человек дополнительно большая проблема – знатоки подтвердят. Но иногда, когда провинившийся спецназовец загремит на нары, комбриг великодушно позволял своим друзьям заполнить вакантные места камер особо отличившимся армейцам. Как впоследствии выяснилось, в дивизиях существовала даже очередь на отправку провинившихся и только самые отъявленные нарушители могли быть удостоены этой высокой чести. Слава этого заведения была настолько велика, что одна угроза отправить на губу в знаменитую бригаду, заставляла присмиреть казарменных выпивох и дебоширов. По крайней мере, те последние метров четыреста, которые они могли вразвалочку пройти до караульного помещения, оставались у них навсегда светлыми воспоминаниями о прежней жизни. Дальше они становились другими людьми, осознавшими святую обязанность честно служить Родине, как того и требует присяга. Причём ни срок службы, ни габариты, ни род войск для процесса перевоспитания роли не играли. Все выходили с единственной мыслью – больше туда никогда не попадать и насколько я понял, дважды там никто не сидел.
Для упавших в обморок правозащитников-демократов сообщаю, что ни одного побоя, или следов насилия на теле арестованных медиками бригады не зарегистрировано, как и жалоб на содержание в камерах. Прокурорских проверок по заявлениям отбывших наказание так же не проводилось, как и не было самих заявлений. Я могу лишь догадываться, что происходило с арестованными, но точно утверждать не буду, так как достоверной информацией не располагаю. Видимо в целях воспитательной работы они использовали методики сбора разведданных или, возможно, арестованные, сами добровольно решив пройти ускоренный курс спецназовской подготовки и понимая, что без строгой дисциплины это невозможно, становились на путь праведный. Впрочем, не исключаю задушевных бесед и изучение наследия марксизма–ленинизма, так благотворно влияющих на заблудшие души. Оговорюсь сразу – офицеры и прапорщики бригады в процессе перевоспитания участия не принимали, но регулярные проверки караула всеми должностными лицами проводились, о чём свидетельствовали соответствующие записи (сам проверял). Об эффективности воспитательной работы я говорить не могу – лучше меня это сделает тот, кто там побывал и встал на путь исправления. Но, уверен, что благодаря этой губе, многие изменили своё мировоззрение, что впоследствии уберегло их от более тяжёлых жизненных испытаний.
Касаясь личного состава бригады, можно сказать, что он редко туда попадал по причине того изматывающего ритма боевой учёбы, который существовал в то время. У физически измождённых людей не остаётся времени на всякие глупости, и добраться до подушки было заветной мечтой любого бойца. Как впрочем, и в любом военном коллективе, трения между военнослужащими были («броня» и прочая дурь), но любой солдат мог обратиться с рапортом о нежелании служить в бригаде, и этот рапорт был бы удовлетворён сразу же. Я о таких случаях не слышал, а вот ко мне, в других частях, подходили солдаты и со слезами на глазах просили посодействовать переводу в знаменитую часть, показывая свидетельства о своих прыжках и спортивных разрядах. К сожалению, если я и мог помочь, то только кому-то из офицеров или прапорщиков, порекомендовав их на иногда освобождающиеся должности в соединении. Справедливости ради надо сказать, что такой же дух, преданность делу и желание служить, я видел в отдельных ротах спецназ армейского подчинения, где я так же неоднократно бывал, но, тем не менее, как раз именно они просили о переводе чаще всего, заранее зная, на что себя обрекают (как вы понимаете перспективы служебного роста в бригаде были выше, что немаловажно для военного человека). Несмотря на трудности прохождения службы, основной состав спецназа перемещался из бригады в бригаду по замене (в том числе и в Старокрымскую, Чирчикскую и т.д.) и лишь немногие выходили из этого узкоспециализированного круга людей (даже медики и финансисты выполняли положенный норматив по прыжкам, хоть и имели право от этого отказаться). Со временем, почти все они страдали от компрессионных травм позвоночника, и это было настолько обыденным, как геморрой у бухгалтера. Впрочем, и других болячек у них хватало…
Нисколько не умаляя достоинств ВДВ и десантно-штурмовых частей, скажу лишь, что произнести приветствие в бригаде «Здравствуйте товарищи десантники» мог лишь глубоко не разбирающихся в тонкостях военного этикета человек, который судит по форме военнослужащих бригады и не понимает её предназначение. Правильно произнесённое «товарищи разведчики», говорило о том, что этот приветствующий имеет представление, куда он попал, и будет вести себя как человек, разбирающийся в тонкостях военной службы. Случаев карьерных переходов в другие виды вооружённых сил я не припоминаю (вплоть до вывода из ЗГВ), но, если честно признаться, были случаи дезертирства, наложивших пятно на репутацию бригады. В настоящее время соединение дислоцируется в Приволжско-Уральском военном округе, недалеко от Самары…"
Конечно, столь разительные перемены человеческой личности меня несколько озадачили: я никогда бы не поверил, что гауптвахта за одни сутки способна изменить человека, если бы сам это не видел. Пришлось обратиться за разъяснением к бригадным офицерам, и они мне поведали историю знаменитой гауптвахты этого соединения. Ничего интересного собой она не представляла (две – три камеры), но дух царившей в ней был известен всей 2 Гвардейской танковой армии и пользовался заслуженным авторитетом среди командиров, как дивизионного звена, так и ниже (бригада стояла недалеко от штаба армии). Лучшего средства перевоспитания различных отморозков, у которых впереди маячил дисбат (а доводить до этого никто из начальников не желает), чем эта губа, не существовало. Скажу больше: попасть в это заведение можно было только в том случае, если командир имел личные дружеские отношения с комбригом и периодически оказывал ему различные знаки внимания в виде стройматериалов, запчастей и прочих мелочей, без которых не обходится военный быт. Но даже это не гарантировало желаемый результат: комбриг В.М. считал святым боевую подготовку разведчиков, а отвлекать по пустякам четырёх человек в караул дополнительно, считал глупостью. Да и в роте спецназ найти этих четырех человек дополнительно большая проблема – знатоки подтвердят. Но иногда, когда провинившийся спецназовец загремит на нары, комбриг великодушно позволял своим друзьям заполнить вакантные места камер особо отличившимся армейцам. Как впоследствии выяснилось, в дивизиях существовала даже очередь на отправку провинившихся и только самые отъявленные нарушители могли быть удостоены этой высокой чести. Слава этого заведения была настолько велика, что одна угроза отправить на губу в знаменитую бригаду, заставляла присмиреть казарменных выпивох и дебоширов. По крайней мере, те последние метров четыреста, которые они могли вразвалочку пройти до караульного помещения, оставались у них навсегда светлыми воспоминаниями о прежней жизни. Дальше они становились другими людьми, осознавшими святую обязанность честно служить Родине, как того и требует присяга. Причём ни срок службы, ни габариты, ни род войск для процесса перевоспитания роли не играли. Все выходили с единственной мыслью – больше туда никогда не попадать и насколько я понял, дважды там никто не сидел.
Для упавших в обморок правозащитников-демократов сообщаю, что ни одного побоя, или следов насилия на теле арестованных медиками бригады не зарегистрировано, как и жалоб на содержание в камерах. Прокурорских проверок по заявлениям отбывших наказание так же не проводилось, как и не было самих заявлений. Я могу лишь догадываться, что происходило с арестованными, но точно утверждать не буду, так как достоверной информацией не располагаю. Видимо в целях воспитательной работы они использовали методики сбора разведданных или, возможно, арестованные, сами добровольно решив пройти ускоренный курс спецназовской подготовки и понимая, что без строгой дисциплины это невозможно, становились на путь праведный. Впрочем, не исключаю задушевных бесед и изучение наследия марксизма–ленинизма, так благотворно влияющих на заблудшие души. Оговорюсь сразу – офицеры и прапорщики бригады в процессе перевоспитания участия не принимали, но регулярные проверки караула всеми должностными лицами проводились, о чём свидетельствовали соответствующие записи (сам проверял). Об эффективности воспитательной работы я говорить не могу – лучше меня это сделает тот, кто там побывал и встал на путь исправления. Но, уверен, что благодаря этой губе, многие изменили своё мировоззрение, что впоследствии уберегло их от более тяжёлых жизненных испытаний.
Касаясь личного состава бригады, можно сказать, что он редко туда попадал по причине того изматывающего ритма боевой учёбы, который существовал в то время. У физически измождённых людей не остаётся времени на всякие глупости, и добраться до подушки было заветной мечтой любого бойца. Как впрочем, и в любом военном коллективе, трения между военнослужащими были («броня» и прочая дурь), но любой солдат мог обратиться с рапортом о нежелании служить в бригаде, и этот рапорт был бы удовлетворён сразу же. Я о таких случаях не слышал, а вот ко мне, в других частях, подходили солдаты и со слезами на глазах просили посодействовать переводу в знаменитую часть, показывая свидетельства о своих прыжках и спортивных разрядах. К сожалению, если я и мог помочь, то только кому-то из офицеров или прапорщиков, порекомендовав их на иногда освобождающиеся должности в соединении. Справедливости ради надо сказать, что такой же дух, преданность делу и желание служить, я видел в отдельных ротах спецназ армейского подчинения, где я так же неоднократно бывал, но, тем не менее, как раз именно они просили о переводе чаще всего, заранее зная, на что себя обрекают (как вы понимаете перспективы служебного роста в бригаде были выше, что немаловажно для военного человека). Несмотря на трудности прохождения службы, основной состав спецназа перемещался из бригады в бригаду по замене (в том числе и в Старокрымскую, Чирчикскую и т.д.) и лишь немногие выходили из этого узкоспециализированного круга людей (даже медики и финансисты выполняли положенный норматив по прыжкам, хоть и имели право от этого отказаться). Со временем, почти все они страдали от компрессионных травм позвоночника, и это было настолько обыденным, как геморрой у бухгалтера. Впрочем, и других болячек у них хватало…
Нисколько не умаляя достоинств ВДВ и десантно-штурмовых частей, скажу лишь, что произнести приветствие в бригаде «Здравствуйте товарищи десантники» мог лишь глубоко не разбирающихся в тонкостях военного этикета человек, который судит по форме военнослужащих бригады и не понимает её предназначение. Правильно произнесённое «товарищи разведчики», говорило о том, что этот приветствующий имеет представление, куда он попал, и будет вести себя как человек, разбирающийся в тонкостях военной службы. Случаев карьерных переходов в другие виды вооружённых сил я не припоминаю (вплоть до вывода из ЗГВ), но, если честно признаться, были случаи дезертирства, наложивших пятно на репутацию бригады. В настоящее время соединение дислоцируется в Приволжско-Уральском военном округе, недалеко от Самары…"
Так офицеры что,на другой планете служили? У нас только в роте было четыре офицера.
Я часто ходил помдежем по части, а это сутки в штабе. Я ,как помдеж ездил старшим офицерского автобуса,развозившего офицеров по домам.И в стрессовых ситуациях,типа учений,я их тоже видел. Да,как общались офицеры меж собой вне службы,или не на глазах у солдат я не знаю.И наверняка они выпивали,но я имел в виду,что на СЛУЖбЕ я не видел ни одного выпившего офицера.
Правда один раз я был свидетелем,как старлей особист отчитывал комбата подполковника за то,что тот не согласовал с ним кандидатуры двух солдат в школу прапорщиков.К одному он имел притензии.
А вообше то я не хотел спорить.Ясное дело что и части были разные,и офицеры,и солдаты.Просто мне повезло.
Во-первых, если процедура согласования с особистом не была прописана в приказах МО при отправке кандидата в данную школу прапорщиков, то особист может идти лесом, и комбату все его визги до лампочки.
Во-вторых, если особист имел претензии и не доложил о них комбату раньше, то он тоже может кричать сколько угодно, но комбат пошлет его подальше, и будет прав, потому что тот обязан предупреждать о таких военнослужащих.
В-третьих, нормальный особист не будет кричать от бессилия, а просто настрочит "телегу" на командира и вот тогда комбату действительно хреново будет, если он нарушил какую-то инструкцию или приказ.
В-четвертых, если особист был в отпуске или на лечении, а в это время поступил приказ и разнарядка на отправку к определенному сроку кандидатов на учебу, то комбат не будет дожидаться особиста, а исполнит приказ старшего начальника.
Так что не все что вы увидели в армии, столь прямолинейно можно толковать - нужно знать особенности службы, чтобы правильно понять происходящее.
Особист не кричал,и бессилия в его поведении не наблюдалось.Даже наоборот.
Он чётко ,жёстко отчитал комбата. . Подполковник молча,не возражая, внимал.
Какие у них были взаимоотношения,я не знаю,нарушил комбат что либо или нет,я тоже не знаю.
Но в любом случае вряд ли кто нибудь рискнёт особиста лесом посылать.Вон с замполитами даже в открытый конфликт чревато было вступать,а уж с сотрудником 3го главного управления КГБ...Ну если только вы такой храбрй или вам нечего терять,типа"дальше фронта не пошлют,меньше взвода не дадут",или ну очень "лохматая лапа" вас прикрывает.
Блин,старлей отчитывает подполковника,тот молчит и слушает- какие особенности службы надо знать,что бы понять,что комбат получает пилюлю от особиста?
Если не секрет,ваше звание и какие должности вы занимали?
И что вы хотите мне донести?
Последнее редактирование:
Вообще-то в вашем присутствии он не имел право этого делать - это вам так, на заметку.
Мало того, если это был тертый подполковник, и он не чувствовал за собой вины, то ему похрен все нотации особиста - он его просто проигнорировал, и в лучшем случае доложит своему руководству.
Вот и я о том же - вы даже не знаете что там за ситуация была, а уже решили что подполковник сразу стал шелковым перед особистом, хотя там может была совсем другая ситуация, и самого особиста взгрели, после того, как он не исполнил свои обязанности, а комбат доложил своему руководству, что вынужден посылать в школу тех, кого считал нужным.
Вы просто наслушались разных сказок, а если вам рассказать что один особист был на три части, причем ему геморроя и со срочниками хватало, то тогда вы немного по другому оцените "страх" перед ним офицеров, которые имели за плечами не один год службы. Единственное что было, так это то, что с ними никогда не пили и в свои компании не приглашали - т.е старались держаться от них подальше, и в его присутствии не вести разговоров на любые темы.
Кстати, с чего вы взяли что все особисты стояли на штатах 3 главка - вы похоже даже иерахию этих органов не знаете, и путаете управленческие структуры и обычных армейских особистов, которые подчинялись особому отделу (управлению особых отделов) округа (группы войск).
Ничего особенного - просто ваше возбуждение от увиденного несколько не соответствует реальной ситуации, и любой служивший знает, что серьезно копать простой особист не будет, в силу того, что для этого привлекают совсем других специалистов. Но попортить крови кому-то может - если он задастся такой целью. Напомнить вам случай с Поляковым - сколько лет его не могли вычислить, вы хоть знаете?
Последнее редактирование:
Они меня не видели-это вам так,на заметку.
А что,управление особых отделов небыли подченены 3му главному управлению КГБ?
У нашего особиста я лично видел портрет Андропова на стене,пришлось однажды у него в гостях побывать.
Я просил вас назвать ваше звание и занимаемые должности. Просто хотелось бы как то понять вашу смелость,
что вы могли бы "послать лесом" особиста. Я понимаю,если вы не попадаете в его поле зрения,вам этот особист пофиг,вы можете его даже ни разу не увидеть.Но если он пристально на вас взглянет,никуда вы его не пошлёте,максимум фигу в кармане скрутите,даже если вы сто раз правы.
Тем более,как гласит народная молва,был бы человек,а уж грешок у него найти дело техники. Тем более в армии.
И вообще,с чего вы так на меня набросились? Я только высказал своё мнение ,что некрасиво так разговаривать с друзьями,как вы описали в своём сообщении. Это моя точка зрения,и базируется она на моём воспитании и порядочности.Вам нравится так общаться с друзьями, так и ладно.
Ещё я написал,что офицеры нашей части не позволяли себе разговаривать таким тоном меж собой и с солдатами,и я ни разу не видел их выпившими. Я поправился :на службе. Как они вели себя в других местах я знать не мог,да и не хочу.
А вы мне не поверили,и пытались доказать что на самом деле офицеры намного хуже.
Вам наверняка видней. Но я хотел бы сохранить в памяти образ наших офицеров таким,каким он был до сих пор.
Мы их уважали.
Для чего в Германии вам это нужно? Может вам еще и скан моих документов требуется?
Никакой смелости - КГБ было запрещено вербовать офицеров, т.е. брать в оперативную разработку для использования в качестве своей агентуры. А вот таких как вы они могли запросто разрабатывать - вы просто этих тонкостей не знаете, а лезете что-то здесь доказывать, основываясь на случайно подслушанном разговоре. Кстати, по традиции, именно военные особисты набирают себе кадры среди действующих офицеров МО, предлагая им пройти учебу, вот поэтому тот дурак, который отчитывал подполковника, скорее всего был из комитетских срочников, попавших после учебы в особый отдел. Я уж не говорю, что в некоторых ВВУЗах МО готовились группы комитетчиков, и они то как раз сильно отличаются по менталитету от остальных - эти тонкости вы вряд ли знаете. Изучите биографию Ивашутина П.И. - это все-таки была звезда первой величины в истории наших спецслужб, и тогда поймете, что и как в том мире организовывается.
Какой еще грешок будет искать особист, если вышестоящее комитетское начальство официально дает разрешение на допуск? Он же не дурак мочиться против ветра, подставляя свое руководство по любому пустяку, и огребая от начальства за неумение адекватно оценивать ситуацию.
Врать ради вашей красивости я не намерен - я описал именно правду, а то, что вы от неё нос воротите, то это не мои проблемы. И не вам оценивать дружеские отношения среди офицеров - вряд ли вы соберетесь со своими однокашниками лет через 10-20-30-40 после окончания учебы, а вот среди офицеров это обычное явление, причем практикуются и ежегодные встречи.
Разве я пытался вас убедить не делать этого?
Ну что мне до ваших оценок моего текста, если там изложена ПРАВДА, и которая не совпадает с той, что вы нарисовали в своем воображении - так мелкое недоразумение....
«Санта-Барбара» советского периода с элементами военной службы.
В середине семидесятых годов я прибыл молодым лейтенантом-инженером в часть для прохождения дальнейшей службы сразу после выпуска из училища и с большим желанием показать себя специалистом своего профиля.
Часть, где мне предстояло служить, находилась на окраине Московской области и была сравнительно недавно сформирована на законсервированном объекте. Что это за период не буду рассказывать, но кто из офицеров прошёл этап развертывания, строительства, период летно-конструкторских испытаний и начала несения боевого дежурства, меня поймут, если при этом ещё учесть, что часть была космического направления одного из Главных управлений ГШ.
По мере вхождения в служебные дела и знакомства с офицерами стала прорисовываться общая обстановка в коллективе и конечно же стали известны отдельные моменты биографий сослуживцев. В целом это были интересные и достаточно высокообразованные офицеры, причем нередко с элементами таинственности своей карьеры. А если учесть, что старших офицеров было больше чем младших, то вполне понятно, почему любого прибывающего в часть молодого офицера интересовали подробности биографий столь неординарных личностей.
Очень загадочным, например, был майор, начальник продслужбы части (капитанская категория), который попал в часть из КГБ за какой-то проступок и дослуживал последние годы перед пенсией. Кроме него были ещё пару «ссыльных» из центрального аппарата ГШ (например знаменитый ГенМих или Юра-бьюик), которые по мере выхода на пенсию, уезжали обратно в Москву к своим семьям. Ходили слухи кто, и за что попал в немилость, но в целом это были порядочные люди, попавшие в обычную разборку с поиском виновных, что им и оборачивалось откомандированием из Москвы.
На этом фоне совсем удивительно выглядела фигура подполковника В.Б., находящегося на майорской должности, а до этого бывшим начальником самого главного отдела в нашей части. Сразу оговорюсь, что это был очень порядочный и высококвалифицированный офицер, отличный специалист, и он пользовался заслуженным авторитетом, позволившим ему впоследствии закончить службу первым заместителем командира части в звании полковник. Его историю я попытаюсь вкратце рассказать так, как я это узнал от сослуживцев.
По сложившейся тогда традиции, начальники отделов ходили дежурными по части только в праздничные и выходные дни («дедовщина» наоборот) и связано это было с пристальным вниманием к нашему объекту со стороны больших начальников – это был уникальный проект и ничего подобного тогда в Союзе не было. А так как техническая территория в то время ещё не имела работающей системы охранной сигнализации, а лишь «колючку», да и то частенько порванную стройбатовцами, то караул, помимо постов, осуществлял ещё и периодический обход периметра с докладом о состоянии дел. И вот в одно из таких дежурств начальником отдела В.Б., поступил доклад дежурному по части, что часовой заметил, как на территорию зоны по объездной дороге въехал грузовой ЗИЛ, причём не военный, судя по номерам. Естественно, дежурный выехал на техническую зону, чтобы на месте разобраться с происшествием и там, взяв разводящего с караульным, отправился к указанной точке. Действительно, среди деревьев на какой-то боковой дороге они увидели стоящий злополучный ЗИЛ и направились к нему с целью задержать нарушителя. Однако в какой-то момент автомобиль стал двигаться и на крики остановиться не реагировал. Подполковник В.Б. отдал приказ караульному открыть огонь и тот, передёрнув затвор, выпустил несколько пуль из АКМ вслед уезжающему автомобилю. ЗИЛ сразу остановился, и подбежавшие военнослужащие увидели в кабине водителя шофера и раненую в спину женщину, в крови и истерике. Что происходило дальше не буду уточнять, но женщину спасли, правда она из-за ранения получила инвалидность и стала после операции хромой с деформированным позвоночником.
Естественно это происшествие сразу же попало на доклад в Москву и весь механизм сразу завертелся, начиная от дознавателей части, следователей прокуратуры и кончая военной контрразведкой. В ходе следствия выяснилось, что колхозный шофёр заехал со своей любовницей из соседней деревни в укромное местечко, не заметив нарушенного ограждения воинской части, и там прелюбодействовал до тех пор, пока не увидел в зеркало заднего вида спешащих к нему военных. Так как он был семейным человеком и боялся скандала, то ничего умнее он не придумал, как тронуться с места. В общем, дальнейшее всё понятно – есть пострадавшая, нужен виновный. Им и был определён подполковник В.Б., так как караульный выполнял его приказ, а следователи придрались к каким-то неточностям отданных им команд, что надо было не так действовать и т.д. И этот перспективный офицер был понижен в должности не на одну ступень, а сразу на две, разумеется, в «воспитательных» целях для всех остальных (уверен, что 95% офицеров поступили бы также на его месте в подобной ситуации).
И всё же у этой истории есть и хорошие стороны. Как рассказывала наша телефонистка (она была родом из одной из ближайших деревень и была в курсе всех колхозных сплетен), сам шофёр настолько обделался от испуга, что забыл про всякое бл….во на стороне и стал регулярно ставить свечи в храме за спасение своего члена. Разгульная бабёнка, получив увечье, потеряла интерес к себе со стороны деревенских мужиков и многие семейные женщины только благодарили военных, за то, что они наказали эту шалаву таким необычным способом и спасли некоторые семьи от распада. Наш офицер выступил в виде защитника попранной чести обиженных женщин, что конечно повысило авторитет военнослужащих в данной местности.
Вот такая подмосковная «Санта-барбара», сюжет которой мог войти в латиноамериканский сериал …
P.S. За годы службы я не раз слышал, как некоторые офицеры поплатились своей карьерой из-за собственного бл…ва, но вот чтобы из-за бл…ва других пострадал порядочный офицер, я что-то не припоминаю – видимо небесная кара этой блуднице всё-таки не была санкционирована всевышним.
Понемногу эта история забылась, подполковник В.Б. по новой прошёл должность начальника отдела, потом стал первым заместителем командира, хотя конечно, не случись этого происшествия, он бы был командиром - это точно.
В середине семидесятых годов я прибыл молодым лейтенантом-инженером в часть для прохождения дальнейшей службы сразу после выпуска из училища и с большим желанием показать себя специалистом своего профиля.
Часть, где мне предстояло служить, находилась на окраине Московской области и была сравнительно недавно сформирована на законсервированном объекте. Что это за период не буду рассказывать, но кто из офицеров прошёл этап развертывания, строительства, период летно-конструкторских испытаний и начала несения боевого дежурства, меня поймут, если при этом ещё учесть, что часть была космического направления одного из Главных управлений ГШ.
По мере вхождения в служебные дела и знакомства с офицерами стала прорисовываться общая обстановка в коллективе и конечно же стали известны отдельные моменты биографий сослуживцев. В целом это были интересные и достаточно высокообразованные офицеры, причем нередко с элементами таинственности своей карьеры. А если учесть, что старших офицеров было больше чем младших, то вполне понятно, почему любого прибывающего в часть молодого офицера интересовали подробности биографий столь неординарных личностей.
Очень загадочным, например, был майор, начальник продслужбы части (капитанская категория), который попал в часть из КГБ за какой-то проступок и дослуживал последние годы перед пенсией. Кроме него были ещё пару «ссыльных» из центрального аппарата ГШ (например знаменитый ГенМих или Юра-бьюик), которые по мере выхода на пенсию, уезжали обратно в Москву к своим семьям. Ходили слухи кто, и за что попал в немилость, но в целом это были порядочные люди, попавшие в обычную разборку с поиском виновных, что им и оборачивалось откомандированием из Москвы.
На этом фоне совсем удивительно выглядела фигура подполковника В.Б., находящегося на майорской должности, а до этого бывшим начальником самого главного отдела в нашей части. Сразу оговорюсь, что это был очень порядочный и высококвалифицированный офицер, отличный специалист, и он пользовался заслуженным авторитетом, позволившим ему впоследствии закончить службу первым заместителем командира части в звании полковник. Его историю я попытаюсь вкратце рассказать так, как я это узнал от сослуживцев.
По сложившейся тогда традиции, начальники отделов ходили дежурными по части только в праздничные и выходные дни («дедовщина» наоборот) и связано это было с пристальным вниманием к нашему объекту со стороны больших начальников – это был уникальный проект и ничего подобного тогда в Союзе не было. А так как техническая территория в то время ещё не имела работающей системы охранной сигнализации, а лишь «колючку», да и то частенько порванную стройбатовцами, то караул, помимо постов, осуществлял ещё и периодический обход периметра с докладом о состоянии дел. И вот в одно из таких дежурств начальником отдела В.Б., поступил доклад дежурному по части, что часовой заметил, как на территорию зоны по объездной дороге въехал грузовой ЗИЛ, причём не военный, судя по номерам. Естественно, дежурный выехал на техническую зону, чтобы на месте разобраться с происшествием и там, взяв разводящего с караульным, отправился к указанной точке. Действительно, среди деревьев на какой-то боковой дороге они увидели стоящий злополучный ЗИЛ и направились к нему с целью задержать нарушителя. Однако в какой-то момент автомобиль стал двигаться и на крики остановиться не реагировал. Подполковник В.Б. отдал приказ караульному открыть огонь и тот, передёрнув затвор, выпустил несколько пуль из АКМ вслед уезжающему автомобилю. ЗИЛ сразу остановился, и подбежавшие военнослужащие увидели в кабине водителя шофера и раненую в спину женщину, в крови и истерике. Что происходило дальше не буду уточнять, но женщину спасли, правда она из-за ранения получила инвалидность и стала после операции хромой с деформированным позвоночником.
Естественно это происшествие сразу же попало на доклад в Москву и весь механизм сразу завертелся, начиная от дознавателей части, следователей прокуратуры и кончая военной контрразведкой. В ходе следствия выяснилось, что колхозный шофёр заехал со своей любовницей из соседней деревни в укромное местечко, не заметив нарушенного ограждения воинской части, и там прелюбодействовал до тех пор, пока не увидел в зеркало заднего вида спешащих к нему военных. Так как он был семейным человеком и боялся скандала, то ничего умнее он не придумал, как тронуться с места. В общем, дальнейшее всё понятно – есть пострадавшая, нужен виновный. Им и был определён подполковник В.Б., так как караульный выполнял его приказ, а следователи придрались к каким-то неточностям отданных им команд, что надо было не так действовать и т.д. И этот перспективный офицер был понижен в должности не на одну ступень, а сразу на две, разумеется, в «воспитательных» целях для всех остальных (уверен, что 95% офицеров поступили бы также на его месте в подобной ситуации).
И всё же у этой истории есть и хорошие стороны. Как рассказывала наша телефонистка (она была родом из одной из ближайших деревень и была в курсе всех колхозных сплетен), сам шофёр настолько обделался от испуга, что забыл про всякое бл….во на стороне и стал регулярно ставить свечи в храме за спасение своего члена. Разгульная бабёнка, получив увечье, потеряла интерес к себе со стороны деревенских мужиков и многие семейные женщины только благодарили военных, за то, что они наказали эту шалаву таким необычным способом и спасли некоторые семьи от распада. Наш офицер выступил в виде защитника попранной чести обиженных женщин, что конечно повысило авторитет военнослужащих в данной местности.
Вот такая подмосковная «Санта-барбара», сюжет которой мог войти в латиноамериканский сериал …
P.S. За годы службы я не раз слышал, как некоторые офицеры поплатились своей карьерой из-за собственного бл…ва, но вот чтобы из-за бл…ва других пострадал порядочный офицер, я что-то не припоминаю – видимо небесная кара этой блуднице всё-таки не была санкционирована всевышним.
Понемногу эта история забылась, подполковник В.Б. по новой прошёл должность начальника отдела, потом стал первым заместителем командира, хотя конечно, не случись этого происшествия, он бы был командиром - это точно.
Такая "дедовщина" до сих пор цветёт и пахнет.
Ответственными по учреждению (аналог дежурного по части) по идее могут ходить начальник и его замы. Но в обычные дни допускается дежурство начальников отделов (оперативного и безопасности). Но во время усиления ответственными ходят ТОЛЬКО начальник и его замы.А что здесь криминального? Ведь это абсолютно анонимно. Например,капитан,командир ДРГ. Была здесь такая,не скрывала. Вон Бриз,подполковник,лётчик,ЧВВКУШ.Тоже не скрывает. Я,целый сержант запаса
,замкомвзвода,начальник аппаратной даленей связи,1061 Отдельный строительно-эксплутационный батальон связи,г.Дархан,МНР. Скана документо не надо. Просто вы офицер или нет.
Разве об этом речь?
Они чем то отличаются от дружеских отношений между остальными людьми?
Ладно,закончим. Нравится так общаться- общайтесь,даже встретившьсь через 10-20-30-40 лет после учёбы.
Раз уж это специфика офицерского сообщества.
А всё же что то вас задело,раз на такой тон перешли. То ,что сержант запаса рассказал о более воспитанных офицерах,чем в вашем рассказе? Так подтянитесь до их уровня.
А вообше то речь не о том. Ну некрасиво,когда ДРУЗЬЯ,независимо офицеры они или грузчики, разговаривать в таком
тоне.
Как там у офицеров? Честь имею? Думаю что подавляющее большинство имело и имеет. С уважением.
Помню эту клоунессу.
Мышка?
Если вы не верите в то что я пишу о той жизни, то с какой стати вы поверите в то, что я напишу о себе?
Речь шла о вашем заявлении, где вы намекали что все офицеры боялись особистов, хотя на самом деле с ними практически мало кто сталкивался, да и работали они в основном по другому контингенту. С чего спрашивается тогда их бояться, тем более что любой офицер обязан уведомить своего командира о беседах с особистом?
Отличаются - вы никогда пять лет в одном коллективе плечом к плечу не стояли. Если бы простояли, тогда бы знали, почему с тех пор остаются друзьями на всю жизнь.
В советское время по телевизору шла передача "Служу Советскому Союзу" и если по ней судить, то и проблем в армии никаких не было, а все были идеальными военнослужащими. Но это не так - так что ваши лубочные картинки слишком примитивно отражают жизнь того периода, вот поэтому я удивляюсь вашей оценки РЕАЛЬНОЙ ситуации.
Ну они же ни при вас разговаривали - так что не краснейте от стыда. А уж красиво или некрасиво ДРУЗЬЯ между собой разговаривают, оставьте им самим судить - не судите и не судимы будете...
В связи с тем, что по мере отдаления событий, связанных с развалом СССР, и исчезновения Советской Армии, появляется все больше разных слухов и домыслов о том, как тогда жили и служили наши граждане, и распространяется они в сети людьми, явно не знающих реалий тех лет. Эта история вспомнилась мне, как пример того, что нельзя все услышанное воспринимать всерьёз о той жизни, и выдавать это за правду, даже если вы что-то увидели, но не знаете, что за этим скрывается.
Итак, в один из выходных дней в семидесятые годы прошлого столетия некий грибник, мужчина старше средних лет, бредя по землям Подмосковья, увидел колючую проволоку, и решив что раз там никто не ходит, то грибов за ней наверняка в изобилии, и ничего умнее не придумав, пролез под ограждением, решив что его ждёт удача. Но удачи не последовало, потому что это была позиция одного из полков ПВО Москвы (наших соседей по гарнизону), расположенного на второй «бетонке», и бдительный часовой согласно инструкции, задержал незадачливого грибника, уложив его на землю до прибытия разводящего, за что видимо впоследствии получил поощрение.
Дальше все шло по инструкции, задержанного сопроводили в караульное помещение, а потом доставили его в штаб, передав дежурному офицеру все хлопоты по оформлению происшествия. И здесь началось самое интересное, потому что у задержанного не оказалось никаких документов, так как в советское время их обычно никто с собой не носил, и установить личность грибника не представлялось возможным. Естественно, что военные не имеют право лишать свободы гражданских лиц, а поэтому в таких ситуациях они обязаны сообщить об этом особисту и передать задержанного сотрудникам органов внутренних дел, предварительно составив рапорт о произошедшем, где изложить все события с указанием подробностей, в том числе и о лице, которого задержали. Так как дежурной службе полка геморрой с этим грибником был совсем не нужен, его быстренько передали особисту, который видимо почувствовав «добычу» и возможно подумав о предстоящих поощрениях и наградах, решил дать ход делу и приступил к допросу профессионально и со знанием дела. Но вышел облом – грибник «тупил не по детски», ни в чем не признавался, шпионом себя не считал, злых умыслов не имел и откровенно говоря, не сильно переживал за произошедшее, т.к. особой вины за собой не чувствовал, с учётом того, что никаких табличек о границах поста он не видел (их скорее всего и не было) – видимо сказалась его старая армейская закалка, которая многих выручает в трудную минуту. Военный контрразведчик, поняв, что его усилия идут прахом, доложил своему дежурному по особому отделу корпуса, но там видимо дежурил более опытный оперативник, и он послал своего коллегу подальше, когда тот захотел доставить задержанного к ним, потому что везти за семьдесят километров грибника, даже без документов, никому не хочется, да и не на чем было, а посылать за ним машину дежурный явно не хотел. Вот поэтому ему посоветовали сдать этого кадра в органы внутренних дел и пусть они им занимаются, пришьют «административное правонарушение», а самому подать докладную по команде о произошедшем, и о своих действиях в этой ситуации.
Но вся беда была в том, что в выходной день найти участкового уполномоченного МВД, ответственного за несколько близлежащих деревень, было ещё труднее, чем обнаружить жизнь на Марсе – хрен вы его когда найдёте, даже если он будет сидеть дома, потому что ему и своих дел хватает, чтобы по вызовам военных куда-то бегать. Пришлось нашему особисту выходить на дежурную службу МВД по райцентру, который находился приблизительно в сорока с лишним километрах от места событий, и которые на предложение забрать в полку задержанного, вежливо послали, заявив, что раз это вы задержали, то сами и доставляйте, а они не обязаны это делать.
Как ни рвался особист довести это дело до логического завершения, хотя бы вменив грибнику административное наказание, но и с этим вышел облом, т.к. оказалось что доставить задержанного в райцентр не на чем. Кто знает то время, наверняка помнит жесточайшие приказы министра обороны о запрете эксплуатации автотранспорта в выходные дни, когда разрешалось забить в наряд дежурную машину (обычно транспортную), санитарку, дежурный тягач, пожарную машину и командирский уазик. А на все остальное должен был быть отдельный приказ, две печати в путевке и личная роспись командира, разрешающая эксплуатацию в выходной день. Так как в тот злополучный день командир полка сам убыл куда-то по службе на своём уазике, то найти машину для транспортировки задержанного не представлялось возможным, не нарушив приказы МО, на что ни один здравомыслящий временно исполняющий обязанности командира не согласится, пока не получит разрешение сверху. И потом как везти на бортовом ЗИЛе задержанного, с учётом того, что неизвестно как он себя поведёт в кабине, и какие последствия потом будут, если произойдёт ДТП или несчастный случай. А везти в кузове, предварительно не обездвижив задержанного, тоже опасно – кто его знает, что он отмочит на каком-нибудь перекрёстке и кто будет за все это отвечать. Словом возникла неразрешимая проблема, и пути её решения были туманны. А тут еще подлили масла в огонь дежурные из МВД, заявив, что задерживать гражданина СССР более четырех часов (если мне память именно на столько разрешалось) без предъявления обвинения, они не имеют права, чтобы потом самим не попасть под прокурорскую проверку. А поэтому если с момента задержания прошло больше указанного времени, то лучше всего отпустить грибника, чтобы потом самим не влипнуть в историю по его жалобе в прокуратуру, так как неизвестно какую кляузу он сочинит и кому её направит, если ему это придёт в голову. Здесь уже пришлось чесать репу не только дежурному офицеру, но и особисту, так как времени прошло много, а результатов кот наплакал. Правда районные милиционеры все же решили помочь военным, видимо им тоже не хотелось быть крайними, если бы что-то пошло не так, и поэтому они попросили сообщить все данные, которые сообщил задержанный о себе и каким-то чудом им удалось проверить их дедовским способом – звонком по телефону своим коллегам в то место, где проживал этот грибник, и там вроде подтвердили, что такой гражданин существует и проживает по указанному адресу. Это вконец добило особиста, т.к. рухнул весь план раскрыть агентурную сеть врага, работающего против нашего гарнизона и что делать с этим «агентом империализма», чтобы не потерять свое лицо, он просто не представлял. В общем кончилось всё это тем, что несчастного грибника, которого военные мурыжили уже несколько часов, выставили за ворота части, прямо к автобусной остановке, с грозным предостережением, чтобы этот злодей им больше не глаза не попадался, а то у них не все грамотные часовые, знающие устав ГиКС, и в следующий раз его могут просто пристрелить «по ошибке». Вот так закончилась эта история выходного дня, которая показала, что вся мощь вооружённых сил и доблестной военной контразведки оказалась бессильной против несчастного грибника, который по своей дури создал многим проблемы, и которые так до конца и не удалось решить объединёнными усилиями силовых ведомств в силу строго исполнения приказов министра обороны и законодательства СССР, обеспечивающего защиту советских граждан.
Итак, в один из выходных дней в семидесятые годы прошлого столетия некий грибник, мужчина старше средних лет, бредя по землям Подмосковья, увидел колючую проволоку, и решив что раз там никто не ходит, то грибов за ней наверняка в изобилии, и ничего умнее не придумав, пролез под ограждением, решив что его ждёт удача. Но удачи не последовало, потому что это была позиция одного из полков ПВО Москвы (наших соседей по гарнизону), расположенного на второй «бетонке», и бдительный часовой согласно инструкции, задержал незадачливого грибника, уложив его на землю до прибытия разводящего, за что видимо впоследствии получил поощрение.
Дальше все шло по инструкции, задержанного сопроводили в караульное помещение, а потом доставили его в штаб, передав дежурному офицеру все хлопоты по оформлению происшествия. И здесь началось самое интересное, потому что у задержанного не оказалось никаких документов, так как в советское время их обычно никто с собой не носил, и установить личность грибника не представлялось возможным. Естественно, что военные не имеют право лишать свободы гражданских лиц, а поэтому в таких ситуациях они обязаны сообщить об этом особисту и передать задержанного сотрудникам органов внутренних дел, предварительно составив рапорт о произошедшем, где изложить все события с указанием подробностей, в том числе и о лице, которого задержали. Так как дежурной службе полка геморрой с этим грибником был совсем не нужен, его быстренько передали особисту, который видимо почувствовав «добычу» и возможно подумав о предстоящих поощрениях и наградах, решил дать ход делу и приступил к допросу профессионально и со знанием дела. Но вышел облом – грибник «тупил не по детски», ни в чем не признавался, шпионом себя не считал, злых умыслов не имел и откровенно говоря, не сильно переживал за произошедшее, т.к. особой вины за собой не чувствовал, с учётом того, что никаких табличек о границах поста он не видел (их скорее всего и не было) – видимо сказалась его старая армейская закалка, которая многих выручает в трудную минуту. Военный контрразведчик, поняв, что его усилия идут прахом, доложил своему дежурному по особому отделу корпуса, но там видимо дежурил более опытный оперативник, и он послал своего коллегу подальше, когда тот захотел доставить задержанного к ним, потому что везти за семьдесят километров грибника, даже без документов, никому не хочется, да и не на чем было, а посылать за ним машину дежурный явно не хотел. Вот поэтому ему посоветовали сдать этого кадра в органы внутренних дел и пусть они им занимаются, пришьют «административное правонарушение», а самому подать докладную по команде о произошедшем, и о своих действиях в этой ситуации.
Но вся беда была в том, что в выходной день найти участкового уполномоченного МВД, ответственного за несколько близлежащих деревень, было ещё труднее, чем обнаружить жизнь на Марсе – хрен вы его когда найдёте, даже если он будет сидеть дома, потому что ему и своих дел хватает, чтобы по вызовам военных куда-то бегать. Пришлось нашему особисту выходить на дежурную службу МВД по райцентру, который находился приблизительно в сорока с лишним километрах от места событий, и которые на предложение забрать в полку задержанного, вежливо послали, заявив, что раз это вы задержали, то сами и доставляйте, а они не обязаны это делать.
Как ни рвался особист довести это дело до логического завершения, хотя бы вменив грибнику административное наказание, но и с этим вышел облом, т.к. оказалось что доставить задержанного в райцентр не на чем. Кто знает то время, наверняка помнит жесточайшие приказы министра обороны о запрете эксплуатации автотранспорта в выходные дни, когда разрешалось забить в наряд дежурную машину (обычно транспортную), санитарку, дежурный тягач, пожарную машину и командирский уазик. А на все остальное должен был быть отдельный приказ, две печати в путевке и личная роспись командира, разрешающая эксплуатацию в выходной день. Так как в тот злополучный день командир полка сам убыл куда-то по службе на своём уазике, то найти машину для транспортировки задержанного не представлялось возможным, не нарушив приказы МО, на что ни один здравомыслящий временно исполняющий обязанности командира не согласится, пока не получит разрешение сверху. И потом как везти на бортовом ЗИЛе задержанного, с учётом того, что неизвестно как он себя поведёт в кабине, и какие последствия потом будут, если произойдёт ДТП или несчастный случай. А везти в кузове, предварительно не обездвижив задержанного, тоже опасно – кто его знает, что он отмочит на каком-нибудь перекрёстке и кто будет за все это отвечать. Словом возникла неразрешимая проблема, и пути её решения были туманны. А тут еще подлили масла в огонь дежурные из МВД, заявив, что задерживать гражданина СССР более четырех часов (если мне память именно на столько разрешалось) без предъявления обвинения, они не имеют права, чтобы потом самим не попасть под прокурорскую проверку. А поэтому если с момента задержания прошло больше указанного времени, то лучше всего отпустить грибника, чтобы потом самим не влипнуть в историю по его жалобе в прокуратуру, так как неизвестно какую кляузу он сочинит и кому её направит, если ему это придёт в голову. Здесь уже пришлось чесать репу не только дежурному офицеру, но и особисту, так как времени прошло много, а результатов кот наплакал. Правда районные милиционеры все же решили помочь военным, видимо им тоже не хотелось быть крайними, если бы что-то пошло не так, и поэтому они попросили сообщить все данные, которые сообщил задержанный о себе и каким-то чудом им удалось проверить их дедовским способом – звонком по телефону своим коллегам в то место, где проживал этот грибник, и там вроде подтвердили, что такой гражданин существует и проживает по указанному адресу. Это вконец добило особиста, т.к. рухнул весь план раскрыть агентурную сеть врага, работающего против нашего гарнизона и что делать с этим «агентом империализма», чтобы не потерять свое лицо, он просто не представлял. В общем кончилось всё это тем, что несчастного грибника, которого военные мурыжили уже несколько часов, выставили за ворота части, прямо к автобусной остановке, с грозным предостережением, чтобы этот злодей им больше не глаза не попадался, а то у них не все грамотные часовые, знающие устав ГиКС, и в следующий раз его могут просто пристрелить «по ошибке». Вот так закончилась эта история выходного дня, которая показала, что вся мощь вооружённых сил и доблестной военной контразведки оказалась бессильной против несчастного грибника, который по своей дури создал многим проблемы, и которые так до конца и не удалось решить объединёнными усилиями силовых ведомств в силу строго исполнения приказов министра обороны и законодательства СССР, обеспечивающего защиту советских граждан.
Ну значит тот подполковник где-то по крупному влип, а то послал бы прямо и честно к такой-то матери и ещё написал бы начальнику такую "телегу".
Ну вот, ещё один посылальщик особистов. Откуда вы такие смелые только появляетесь?
Хотя я ни разу не офицер,и могу чего то не знать.
Товарищу офицеры,действующие и в запасе Breeze, Ринат, экс майор и другие,можно было в СА разговаривать с особистом таким тоном,типа посылать его "к такой то матери"? Многие ли смогли бы это сделать? А вы лично?
- Статус