фрагмент беседы Кургиняна, Губарева и нач штаба ополчения
Начальник штаба: По поводу той бронетехники, которая вступила в бой?
СЕК: И была сожжена в связи с ошибкой ваших людей.
[14]
Начальник штаба: Простите, это разные вещи. Оставлена и вступила в бой это разные вещи.
СЕК: [бла-бла-бла]
СЕК: Техника была оставлена или нет?
Начальник штаба: Нет.
СЕК: она была сожжена?
Начальник штаба: Нет, она вступила в бой. Ещё раз повторяю. Было 2 танка, которые вступили в бой.
СЕК: И они были в связи с ошибками сожжены?
Начальник штаба: Они в бою вообще-то погибли. Ошибка заключалась в том, что командирам танков было приказано нанести удар по блокпосту, а потом уходить мимо него полями, а решили идти в бой и прорываться по дороге. В итоге они не смогли пробиться. Уничтожили какую-то часть вражеской бронетехники и личного состава, а потом напоролись на мину.
СЕК: Танкисты решили сделать не то что приказано?
Начальник штаба: Да. Видимо в бою у них заклинило. Это бывает. Не забывайте
[15]
СЕК: [бла-бла-бла ] [Молчать! У меня ваш маршал под Кёнигсбергом сортиры чистил, пока я тараном эсминец брал за чекушку! 8 машин положил, а на мне — ни царапины (c)]
Павел Губарев: Поймите, вы сидите с людьми, которые в русской весне с самых первых дней. Тут нельзя качать. Тут нужно конструктивно общаться
СЕК: Вы разрешите мне его изложить? Теперь вопрос заключается в следующем. Вы мне даёте изложить свою позицию. Спокойно и вежливо. И не будете меня перебивать?
Начальник штаба: Только в одном случае. Если вы не будете откровенно лгать. О 12 тысячах автоматов, которых не было. И я это могу засвидетельствовать. И о поддержке России огромным количеством бронетехники, которой не было.
СЕК: Вопрос заключается в следующем: поддержку России военной техникой я в деталях как вы понимаете не имею право обсуждать. Скажу вам лишь в целом, что военная техника, которую я считаю и буду настаивать на этом, поставляет российское “гражданское общество” в начале шла безобразно. И вы постоянно получали очень плохие изделия, четвёртой категории и так далее. За последние 2 или 3 недели ситуация резко изменилась к лучшему. Вы это прекрасно знаете. Я не буду здесь разбирать в какой степени на это повлиял сидящий перед вами представитель гражданского общества, но всё что я говорю о военной технике я знаю.
Начальник штаба: разрешите тогда ответить. На то что вы сказали. Речь идёт всего о трёх танках. И трёх БМП.
СЕК: На каком направлении?
Начальник штаба: Речь шли о Славянске. И речь шла только об оставлении Славянска. Вот если б мы его не оставили, было бы уничтожено всё ополчение. С нами вместе были бы уничтожены и жители, но их уничтожают и без нас. Оставлять там подразделение для того чтобы его уничтожили, ну это верх стратегического искусства.
Павел Губарев: Это военная глупость.
СЕК: Вы мне когда-нибудь дадите возможность ответить?
Начальник штаба: Ну вы же всё время говорите. Если вы говорите, что за последние 3 недели положение резко улучшилось, то мы наверное получили танков 30-40. Но их не было.
СЕК: Я говорю в целом о том, что произошло. А вы мне сейчас будете говорить, о том что вы получаете. Престаньте
Павел Губарев: А боевые расчёт танкам не нужны?
Начальник штаба: Я привёл вам как пример. А помимо этого поставляются СКСы, БТРСы, времён ВОВ. А почему не поставляются, например, ПТУРСы “Хашим”?
СЕК: Ну вы понимаете. Мы сейчас приходим в область ПТУРСов
Начальник штаба: Это очень важно. Потому что против нас выставлены сотни танков. И нам их нечем бить.
СЕК: Отвечаю вам. Отвечаю вам. Отвечаю, отвечаю. Во-первых, вы спросите своё руководство. ПТУРСы тоже поставляют.
Начальник штаба: Я вам уже ответил. Из пяти ПТУРСов только 1 стреляет. ПТУРСы 2001 года.