Боевое применение авиации

[Rand0m]

Халхин-Гол: война в зените
20 августа 1939 года, после долгой и тщательной подготовки советско-монгольские войска начали решающую наступательную операцию по окружению и уничтожению японской группировки на восточном берегу реки Халхин-Гол.
В 5.45 утра по японским позициям нанесли удар 150 бомбардировщиков СБ под прикрытием 144 истребителей. Экипажи бомбили прицельно, с высоты 2500 метров, так как многочисленный эскорт позволял им не опасаться вражеских перехватчиков, а специальные штурмовые группы пушечных истребителей И-16П общей численностью 46 самолетов подавили огонь зенитных батарей. Во время налета ни один японский самолет в небе так и не появился.

В 6.15 началась артиллерийская подготовка, которая продолжалась три часа. За 15 минут до ее окончания нанесла удар вторая волна бомбардировщиков. 52 СБ в сопровождении 162 истребителей снова отбомбились по японским укреплениям. На этот раз японские истребители попытались воспрепятствовать авиаудару. Некоторым из них удалось прорваться к бомбардировщикам и повредить три самолета, однако все экипажи вернулись на свои аэродромы.

Пилоты "ишаков", защищая бомбардировщики, сбили два истребителя Ки-27. Во второй половине дня состоялся еще один бой, в котором впервые участвовала экспериментальная группа И-16, вооруженная реактивными снарядами РС-82. Эта группа из пяти машин под командованием капитана Звонарева прибыла на фронт 16 августа и была включена в состав 22-го ИАП. 20 августа состоялось ее боевое крещение. В первом же бою "ракетоносцы", согласно докладам пилотов, сбили на встречных курсах два японских самолета.

Тем временем, сразу по окончанию артподготовки под торжественные аккорды "Интернационала", зазвучавшие из нескольких мощных репродукторов, установленных прямо на передовой, пошла в атаку советская пехота и танки. Эффект от артиллерийских и воздушных ударов был столь силен, что уцелевшие японские орудия смогли открыть огонь только через полтора часа.

Вечером того же дня наши летчики провели очередную успешную штурмовку японского прифронтового аэродрома Араи и без потерь сожгли на стоянках пять истребителей, а также - двухмоторный транспортник "Накадзима" Ки-34. Еще девять истребителей получили повреждения. После этого "визита" японцы предпочли эвакуировать уцелевшие машины на гораздо более удаленный от линии фронта аэродром Ганьчжур, что привело к снижению активности их авиации в зоне боевых действий.

Японцы признали 20 августа потерю восьми самолетов и троих летчиков, заявив в свою очередь об уничтожении в воздушных боях и огнем зенитной артиллерии 33 советских истребителей и двух бомбардировщиков. Однако в реальности не было сбито ни одной нашей машины. Всего за день на японские позиции, тыловые объекты и транспортные коммуникации было сброшено 166 тонн бомб.

21 августа наступление продолжалось. Войска 1-й армейской группы двумя охватывающими ударами с севера и с юга стремились взять в кольцо отчаянно сопротивлявшуюся японскую группировку.

Японцы же попытались нанести второй массированный авиаудар по нашим аэродромам, чтобы "вывести из игры" так сильно досаждавшую им советскую авиацию. В операции были задействованы 24 одномоторных бомбардировщика Ки-30, 12 двухмоторных бомбардировщиков Ки-21 и 15 легких штурмовиков Ки-36. Истребительный эскорт обеспечивали 88 Ки-27 из 1-го, 11-го, 24-го и 64-го сентаев.

Первая ударная волна стартовала с рассветом. Противник был заблаговременно обнаружен постами ВНОС и советские истребители встретили нападавших уже в воздухе. В 15-20 километрах к северу от авиабазы Тамсаг-Булак разгорелось грандиозное воздушное сражение, в котором с нашей стороны участвовали 174 истребителя И-16 и И-153, а с японской - 139 самолетов различных типов.

По советским данным, в бою было сбито 13 японских самолетов. Наши потери - шесть машин: три И-153 из 56-го ИАП (пилоты А.И. Егоров, И.Б. Савельев и Е.И. Сидоров спаслись на парашютах), а также два И-16 из 70-го и один - из 22-го полка (летчики В.В. Загребин, М.Д. Катюгин и И.И. Панин погибли). Несколько бомбардировщиков все же прорвались к аэродрому, но только одна из сброшенных ими бомб поразила цель, уничтожив СБ, стоявший на краю летного поля.

Примерно через час навстречу второй волне бомбардировщиков вылетели 32 И-16 из 56-го ИАП. В этот раз японцев удалось перехватить еще над восточным берегом Халхин-Гола. Вторая группа оказалась гораздо малочисленнее первой - всего 25 машин. Наши, согласно докладам участников боя, разгромили ее, сбив без потерь три легких бомбардировщика и три истребителя.

В 14.45 58 И-16 и 11 И-153 из 22-го ИАП, вылетевшие на штурмовку, встретили еще одну группу японцев, в которой было примерно 15 одномоторных бомбардировщиков и 25 истребителей. Краснозвездные машины устремились в атаку и, по докладам пилотов, также без потерь сбили три ЛБ-97 (советское название Ки-30) и семь Ки-27.

Последний воздушный бой в за этот богатый событиями день состоялся примерно в 17.30. 52 И-16 и восемь "Чаек" из 22-го полка, также летевшие на штурмовку, встретили у самой земли, над берегами Хайластын-Гола примерно 60 самолетов противника. Наши сбили два истребителя, потеряв один И-16, в котором погиб старший лейтенант Н.Н. Дементьев.

Под вечер настала пора подводить итоги. Главный из них состоял в том, что попытка японцев перехватить инициативу закончилась полным провалом. Повторить успех, достигнутый 27 июня, им не удалось. При отсутствии реальных достижений их надо, хотя бы, придумать. И в штабе ВВС Квантунской армии родилась депеша, согласно которой "воздушные самураи" 21 августа уничтожили на земле 18 бомбардировщиков и семь истребителей, а в воздушных боях сбили еще 58 истребителей и один СБ.

Реальные потери советских ВВС составили 14 машин: три "Чайки", четыре И-16, один И-16П и шесть СБ, причем все бомбардировщики, кроме одного, уничтоженного при бомбежке аэродрома, были сбиты зенитным огнем. Последнее связано с тем, что 21 августа штурмовым группам истребителей, выделенным для подавления вражеских зениток, пришлось вместо этого отражать японские налеты на свои аэродромы.

Кроме того, бомбардировщики, совершившие 21 августа 255 боевых вылетов, стремились еще более повысить точность бомбометания и для этого работали на малых высотах - до 2000 метров, что делало их весьма уязвимыми не только для зенитной артиллерии среднего калибра, но и для малокалиберных зенитных автоматов, которых у японцев было много.
Собственные безвозвратные потери японцы, как и днем ранее, оценили в восемь самолетов: один бомбардировщик Ки-30, один штурмовик Ки-36 и шесть истребителей Ки-27. Погибло семь японских летчиков, в том числе старший сержант Яги Танака из 1-го сентая, а также лейтенант Кайдзуми Ямагучи, старшие сержанты Такеси Сасаки и Торо Китамура из 64-го. Еще четверо пилотов получили ранения.

По размаху воздушных боев и количеству участвующих в них самолетов 21 августа являлось рекордным днем за всю войну. И этот день показал, что, несмотря на мастерство и храбрость японских пилотов, авиация Квантунской армии утратила господство в воздухе и больше не могла решать поставленные задачи. В воздушной войне над Халхин-Голом наступил перелом.

https://vikond65.livejournal.com/795609.html

 

[Rand0m]

Финальный аккорд

15 сентября 1939 года японский посол в СССР Сигэнори Того и нарком иностранных дел Вячеслав Молотов подписали в Кремле соглашение о прекращении вооруженного конфликта на реке Халхин-Гол. И в тот же самый день ВВС Квантунской армии попытались нанести заключительный и самый мощный за всё время войны удар по советским аэродромам, хотя абсолютно никакого смысла в нем уже не было. Это был чисто демонстративный жест, чтобы показать, что японские ВВС отнюдь не разгромлены, а все еще способны к массированным и решительным действиям.

Рано утром около 200 истребителей и бомбардировщиков атаковали аэроузел Тамсаг-Булак. Надо сказать, что до этого японская авиация уже много дней не проявляла активности и наши авиаторы немного расслабились, предчувствуя близкое завершение конфликта. Никто из них не ожидал столь масштабного нападения. Информация с постов ВНОС запоздала, и попавшим под удар истребителям пришлось взлетать под огнем. Вот что писал в отчете об этом бое пилот "Чайки" старший лейтенант Петухов: "Сразу после взлета я увидел справа и слева выше нас две группы японцев примерно по 30 машин. Весь удар приняла наша эскадрилья. Нас прижали к земле. И-16 подошли с опозданием и мы потеряли четырех летчиков".

Подоспевшие к месту схватки "ишаки" из 56-го и 70-го авиаполков смогли переломить ситуацию. С их появлением наши получили численное превосходство. Грандиозное воздушное сражение, котором с обеих сторон участвовало более 400 самолетов, развернулось над обширной территорией и в широком диапазоне высот - от нескольких десятков метров до четырех километров.

Вот строки из воспоминаний его очевидца - писателя Константина Симонова: "Во время последнего сентябрьского воздушного боя, когда японцы сделали последний звездный налет на наши аэродромы, воздух буквально кипел самолетами: их было несколько сотен одновременно. Я никогда больше не видел такого количества самолетов сразу, в обозримом глазом пространстве". Заметим, что это писал человек, прошедший всю Великую Отечественную войну и повидавший немало воздушных боев на советско-германском фронте.

Битва продолжалась около часа и закончилась поражением японцев. Хотя они заявили 39 воздушных побед, а наши - только 19, реально было сбито всего шесть советских самолетов (один И-16 и пять И-153) и 11 японских, в том числе один бомбардировщик. Погибли восемь японских пилотов, в том числе два командира чутаев, еще двое летчиков получили ранения.

Наибольшие потери понес только что переброшенный на Халхин-Гол из Ханькоу 59-й истребительный сентай под командованием майора Ясухико Курое, впервые вступивший в бой с советскими ВВС. Шесть его самолетов с разноцветными молниями на фюзеляжах были сбиты и рухнули на монгольскую землю у берегов озера Буир-Нур.

Список павших в "Номонханском инциденте" японских асов пополнился двумя фамилиями - командира 1-й эскадрильи 11-го истребительного полка капитана Кендзи Симады и старшего сержанта Бундзи Ёсиямы. Оба они воевали с первого дня конфликта и считались опытными и умелыми воздушными бойцами, однако это не спасло их от гибели в последнем бою. По официальным японским данным, Симада успел сбить 27 советских самолетов, а Ёсияма - 20.

Японская бомбардировочная авиация тоже не добилась успеха. Несмотря на доклады экипажей о шести якобы уничтоженных на земле советских самолетах, ни одна краснозвездная машина не получила повреждений от бомб, поскольку большинство бомбовозов не смогло прорваться к аэродромам, а остальные бомбили неточно. Таким образом, несмотря на удачное начало, прощальная гастроль ВВС Квантунской армии завершилась полным провалом, а их потери оказались почти вдвое выше, чем наши. Всего же в сентябрьских боях авиация японцы лишились 24 самолетов и 19 летчиков, а советские ВВС - 14 машин и девяти пилотов.

Неудаче последнего японского налета способствовало то, что еще летом советские самолеты были рассредоточены по множеству небольших взлетно-посадочных площадкок, соединенных между собой, а также - с штабами авиаполков и с постами ВНОС телефонной связью. На каждой из них базировалось не более десятка машин. К концу войны число таких импровизированных полевых аэродромов достигло 65.

Японцам при налете пришлось дробить силы, но даже при одновременных атаках на несколько точек, они почти сразу попали под удар истребителей, взлетавших с соседних аэродромов. А чуть позже в бой вступали самолеты, прилетевшие с более отдаленных ВПП. В сущности, 15 сентября японцам удалось нанести ощутимый урон лишь одной эскадрилье "Чаек", а цена за это оказалась слишком велика.

На следующий день боевые действия прекратились. Советские и японские воздушные патрули ходили вдоль границы параллельными курсами, не вступая в бой. Летчики впервые получили возможность спокойно, а не в горячке боя разглядеть своих недавних противников. Последним событием воздушной войны стал проведенный 27 сентября обмен пленными. Советская сторона выдала пятерых японских летчиков, японцы вернули девятерых наших авиаторов, большинство из которых были членами экипажей сбитых бомбардировщиков СБ.

На заставке - пикирующий бомбардировщик Кавасаки Ки-32, он же "98 сики кей баку". Этот самолет был принят на вооружение японских ВВС в 1939 году, а его боевой дебют состоялся 15 сентября 1939 года, в последний день войны на Халхин-Голе. Интересно, что наши пилоты этого дебюта не заметили, во всяком случае, никто из них не написал в своем послеполетном отчете, что видел в небе какие-то новые японские бомбардировщики.

https://vikond65.livejournal.com/807522.html

 

[Rand0m]

873 вылета над Сонгмой: как американцы попали в Пасть дракона
Семь лет лучшие самолёты и пилоты США не могли уничтожить один вьетнамский мост. Перепробовали буквально всё — бомбы, ракеты, потеряли больше сотни лётчиков — но без толку. Пасть дракона сдалась лишь после 873 вылетов…
https://warhead.su/2018/09/19/873-vyleta-nad-songmoy-kak-amerikantsy-popali-v-past-drakona

Спойлер: Простыня с интересными картинками

Рождение Пасти дракона
Век назад Вьетнамом правили французы. И построили они самый совершенный мост во всём Индокитае (по меркам начала XX века). Не простой, а железнодорожный, соединивший крупнейший город севера — Ханой — с югом страны.

У вьетнамских партизан стратегические нужды стояли выше любви к прекрасному, так что в 1945 году, во время войны за независимость, они загнали на середину моста пару паровозов, набитых взрывчаткой…

В 1957 году, когда Северный Вьетнам уже стал независимым, переправу начали восстанавливать под чутким руководством архитектора Нгуена Динь Доана. И 19 мая 1964 года обновлённый мост открыл лично Хо Ши Мин — в свой день рождения.

Пасть дракона, наши дни

Конструкция из стали и бетона, 160 метров длиной и 17 метров шириной, пересекала реку Сонгму почти строго с запада на восток. По обеим берегам реки — скалы. С высоты птичьего полёта они напоминали челюсти гигантского чудовища. Оттого мост над Сонгмой и прозвали Хамронг — «Пасть дракона».
С ноября 1964 года США в ответ на вылазки партизан в Южном Вьетнаме начали открыто закидывать бомбами Лаос (где прятались вьетнамские диверсанты), а потом и сам Северный Вьетнам. Так Пасть дракона стала одной из важнейших целей налётов. Мост имел большое стратегическое значение, так как лежал на главной дороге, пронизывающей страну с юга на север.

Сбил тебя наш лётчик Фан Ван Так
3 апреля 1965 года в воздух поднялась целая армада — 79 американских самолётов. Главный удар наносили 46 F-105D «Тандерчиф».

F-105D «Тандерчиф», загруженный бомбами

В теории эти огромные истребители-бомбардировщики должны были на малой высоте прорваться к Пасти дракона и закидать её атомными бомбами. Но стратеги США решили, что для Вьетнама хватит и обычных. Во всяком случае пока.

Шестнадцати «тадам» (жаргонное прозвище «Тандерчифа». — Прим. ред.) подвесили по паре управляемых ракет AGM-12 «Буллпап», остальным досталось по восемь 750 фунтовых (340кг) бомб. Целью ракетоносцев и половины бомбардировщиков был мост, а остальные 15 брали на себя ПВО.

По плану четыре истребителя F-100D «Супер Сейбр», взлетев с баз Южного Вьетнама, должны были прикрывать «ударников» с воздуха, ещё 17 — подавлять ПВО 70-мм ракетами. Два RF-101С «Вуду» контролировали результаты налёта.

Ракета AGM-12 «Буллпап»

Остальные самолёты взлетали из Таиланда. Десять воздушных танкеров KC-135 заправляли их над Меконгом. Потом воздушной армаде предстояло пересечь Лаос и четвёрками атаковать мост с юга. А затем уйти на восток к Тонкинскому заливу — где флот, если что, подобрал бы катапультировавшихся летунов. Поскольку бомбардировщики могли наводить только один «Буллпап» за раз, пилоты ракетоносцев должны были сделать по два захода.
Итак, «тады» добрались до цели и сбросили ракеты на переправу. На втором заходе командира группы, подполковника Риснера, подбили. Несмотря на дым, заполнивший кабину, он продолжил командование ударами, после чего благополучно дотянул до базы Дананг в Южном Вьетнаме.
А что же мост?
А ничего! Пилоты увидели, что бить лёгкими ракетами (с боеголовкой в 110 кило) по прочной конструкции — всё равно, что стрелять из духовушки по танку.

Аэрофотосъёмка первых авиаударов по мосту — мост выдерживает

Тогда американцы попробовали разнести сооружение бомбами. Но вот незадача — сильный ветер помешал прицеливанию, бомбы ушли в сторону… А тут ещё и до одного F-100D добрались вьетнамские зенитки. Пилот с «редкой» фамилией Смит пропал без вести. Капитану Моргану на RF-101 повезло больше — он попал в плен. Как и подполковник Воден на флотском «Скайхоке», подбитый севернее моста.

Полетать в тот день решили и вьетнамские пилоты на МиГ-17Ф. Четыре лётчика — Фам Нгок Лан, Фан Ван Так, Хо Ван Куй и Тран Минь Пхуонг — отвлекали внимание, а ещё два должны были атаковать ударные самолёты американцев.

Однако вышло так, что именно первая четвёрка нашла противника. И, пока американцы на F-8E «Крусейдер» даже не подозревали о вьетнамцах, Фам Нгок Лан открыл огонь из пушек.

Атакованный «Крусейдер», как позже рассказывал сам Фам Нгок Лан, «взорвался огромным шаром огня и упал на землю». Лётчику засчитали первую воздушную победу вьетнамских ВВС в войне. Однако на самом деле капитан-лейтенант Спенс Томас сумел довести изуродованный самолёт до всё того же Дананга. Впрочем, его всё равно можно считать уничтоженным — повреждения машины оказались настолько велики, что её списали.

F-105D «Тандерчиф» сбит над Северным Вьетнамом, 1965-66 год

Хо Ван Куй и Тран Минь Пхуонг тоже стреляли — но не попали. А вот Фан Ван Так — ведомый Фам Нгок Лана — записал себе на счёт «Крусейдер». Правда, в итоге оказалось, что это был не «Крусейдер», а тот самый «Скайхок» попавшего в плен Водена. В США победу не подтверждают, считая, что самолёт сбили зенитки.

Когда развеялся дым разрывов… мост стоял как ни в чем ни бывало. Тридцать две ракеты, больше двух сотен бомб — а он стоит!

«Надо повторить», — решили американские лётчики. 4 апреля вылетело 48 «тадов», теперь только с бомбами. Плюс прикрытие.

Вьетнамцы ждали янки.

Капитан Тран Хань во главе четвёрки «мигов» незаметно подкрался к четвёрке F-105, которые только начали сбрасывать бомбы на злополучный мост. Залп трёх пушек — и истребитель майора Беннета упал в море. А Ле Минь Хуан сбил капитана Магнуссона. Оба американских пилота погибли: у Беннета не раскрылся парашют, а Магнуссон выпрыгнул над морем и после двух суток безуспешных поисков был сочтён мёртвым.

Тран Хань после войны

Но тут подоспели «супер сейбры» — и к своим вернулся лишь один вьетнамский истребитель. Причём американцы заявили всего об одном сбитом вьетнамце — Дон Килгас сбил Фам Гиая и открыл счёт воздушным победам США в этой войне. Ещё два вьетнамских лётчика, Ле Минь Хуан и Тран Нгуен Нам, либо столкнулись в воздухе, либо попали под огонь своих зениток.

В США высшие чины ВВС устроили истерику — почему новейшие самолёты сбиваются МиГами, устаревшими на два поколения?!

А Пасть дракона всё стояла — несмотря на то, что на неё высыпали ещё три сотни бомб.

Стойкий мост против «блинчиков» и лазерных бомб
К сентябрю 1965 года над неуязвимым мостом сбили ещё 19 американских пилотов. 19 сентября даже Риснер, отважный ветеран первого налёта, был сбит и попал в плен.

Тогда США решили повторить бомбардировку дамб англичанами. И ночью 30 мая 1966 года послали на малой высоте грузовой С-130 майора Ремерса с хитрыми двухтонными бомбами в форме блина. Два «фантома» отвлекали внимание, а самолёт радиоэлектронной борьбы EB-66 «давил» вьетнамские радары.

Пять бомб! А Пасть дракона… вы угадали, стоит.

Тридцать первого мая, во время очередного вылета, С-130 майора Кейса пропал без вести, да ещё и один «Фантом» был сбит.

Зенитный огонь, фото с борта «Фантома»

В 1967-м американский флот попробовал новейшие управляемые бомбы «Уоллай». А мосту хоть бы что! И так год за годом.

Временами сооружение буквально превращали в решето, но вьетнамцы быстро чинили повреждения. Между 1965-м и 1972-м ещё и добавили переправе восемь бетонных «быков»-опор с каждой стороны. И присвоили звание Героя.

Итог — в 1968 году США «взяли паузу» на четыре года.

Удар 13 мая

Только 27 апреля 1972 года «фантомы» сбросили новейшие 910-килограммовые управляемые бомбы «Пэйвуэй». Пять бомб попали в цель, и западная секция моста рухнула в реку.

Тринадцатого мая 14 «фантомов» снова вывели мост из строя. Вьетнамцы привычно взялись за ремонт.

Шестого октября всё того же 1972-го четвёрка A-7 «Корсар» (два с управляемыми бомбами, два — с обычными) наконец добила Пасть дракона.

С героическим мостом американцы воевали семь с половиной лет. Он «сдался» после 873 вылетов.

Всего за войну в окрестностях моста вьетнамцы сбили свыше ста американских пилотов — точнее, 104.

Финал, 6 октября 1972 года
«Московский комсомолец» писал, что 26 октября 1967-го там был сбит «Фантом» самого Джона Маккейна — будущего кандидата в президенты США. Вот только Маккейн в тот день летел на «Скайхоке»…

Лётчики США сложили о вылетах на мост песню, вьетнамцы — писали стихи. А наш писатель Борис Куркин написал книгу «Пасть дракона». Правда, описание того, как советские Як-28 сбивают В-52, — немного, гм… фантастика. Реальная история героического моста куда более невероятна.

После войны мост был восстановлен и продолжает стоять до сих пор.

Вот такой зашкварчик у янки случился)

 

[студент]

Вьетнамом правили французы. И построили они самый совершенный мост во всём Индокитае (по меркам начала XX века)

Мда, Бремя Белого Человека, оно и во французском исполнении Бремя...

 

[buterbrod2]

()

Мда, Бремя Белого Человека, оно и во французском исполнении Бремя...

Да и позднее бывало. Вот английский военнопленный инженер самоотверженно строил для японцев мост через реку Квай. (Именно, как означенное бремя). И даже напал на своего соотечественника-диверсанта, поняв, что какой-то хмырь собирается взорвать его драгоценный мост. Союзники обошлись диверсантами, хотя сначала хотели применить авиацию. Самое смешное, что много после войны японцы хотели провести встречу воспоминаний м/у администрацией концлагеря и бывшими английскими клиентами. Те почему-то отказались...

 

[студент]

Да и позднее бывало. Вот английский военнопленный инженер самоотверженно строил для японцев мост через реку Квай. (Именно, как означенное бремя). И даже напал на своего соотечественника-диверсанта, поняв, что какой-то хмырь собирается взорвать его драгоценный мост.

Да, фильм забавный (особенно, как туземные женщины носят на руках, холят, лелеют и всячески обихаживают и подменяют американских диверсантов до стрельбы из миномета включиткльно). Но в реале, как говорят, тот бритт, пользуясь полной безграмотностью джапа, строительство всячески тормозил и саботировал.
Просто фильм американский, и янки не упустили случай пнуть "кузенов" на предмет, кто же все-таки победил в ВМВ.

 

[buterbrod2]

подменяют американских диверсантов до стрельбы из миномета включиткльно

По книге это был английский выпускник колледжа, который нанявшись у себя там в строительную фирму, три года вычерчивал одну и ту же балку. Снова и снова. (В некоторых технических конторах этот эпизод даже стал нарицательным- сотрудники подкалывали друг-друга). И сдурел настолько, что, как началась война, поскакал записываться в диверсанты.

 

[Rand0m]

Что обеспечило успех ВВС РККА в боях против Японии
Обзор действий ударной и разведывательной авиации на Маньчжурском ТВД в 1945 году

О Великой Отечественной написано много, гораздо меньше известно о войне с Японией, завершившей Вторую мировую. Наступление советских войск происходило сразу на нескольких фронтах. Против японских войск в Маньчжурии перед Большим Хинганом сосредоточили войска Забайкальского фронта, а со стороны Дальнего Востока, где находилась Квантунская армия под командованием генерала Отодзо Ямада, – 2-й и 1-й Дальневосточные фронты. Там в августе 1945 года и развернулись основные боевые действия Красной армии. Войска Забайкальского фронта поддерживала 12-я воздушная армия (ВА) маршала Сергея Худякова, а 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов –10-я генерал-полковника Павла Жигарева и 9-я ВА генерал-полковника Ивана Соколова соответственно. Всего группировка советских войск на Дальнем Востоке насчитывала свыше 1500 самолетов.

ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ ФРОНТ

Из воспоминаний Маршала Советского Союза Родиона Малиновского известно, что японцы на 1 августа 1945 года сосредоточили против Забайкальского фронта до 10 пехотных дивизий, 350 танков и до 1000 самолетов. Советское командование считало, что, учитывая исключительную важность оперативного направления Забайкальского фронта, японцы предпримут меры для усиления этого направления, перебросив туда дополнительные силы из Северного Китая. По сведениям, полученным разведывательной авиацией 12-й ВА перед Забайкальским фронтом (ЦАМО ф. 12 ВА, оп. 7162, д. 1) и по данным агентурной разведки до начала боевых действий противник имел в своем составе пять пехотных дивизий, одну пехотную и две смешанные бригады, семь монгольских кавалерийских дивизий и три маньчжурских кавалерийских полка. Перед Забайкальским фронтом до начала боевых действий, опять же по данным агентурной разведки, на передовых аэродромах авиация противника не базировалась.

С началом боевых действий наши воздушные разведчики просмотрели территорию, занятую Японией в радиусе до 300 км, отметили все аэродромы противника. Самолетов там не оказалось.

В ходе наступательной операции Забайкальскому фронту противостояло 12 пехотных дивизий, девять пехотных бригад, три смешанные бригады, две танковые бригады и один кавалерийский полк противника. Основные боевые действия велись на Калганском, Чифынском, Солуньско-Мукденском и Хайларско-Чжаланьтунском направлениях.

На 1 августа 1945 года в подчинении Забайкальского фронта находилась 12-я воздушная армия (ВА) в составе дух истребительных, двух штурмовых и двух бомбардировочных авиадивизий (бад). В структуре 12-й ВА был и 445-й дальнебомбардировочный авиаполк на самолетах Ту-2С (числившийся за 326 бад 6-го бомбардировочного авиакорпуса (бак) 10-й ВА), который сначала дислоцировался на аэродроме Рудовка (Монголия, а затем был перемещен в г. Хайлар в Маньчжурии). С 9 августа по 3 сентября экипажи этой части выполнили 29 боевых вылетов по разгрому японских войск в Маньчжурии. В те же сроки активно велась воздушная разведка. По окончании боевых действий в Маньчжурии полк перебазировался на Южный Сахалин (г. Камисикука). Перед началом наступления наших войск, по данным разведки, 12-й ВА противостояло лишь около 400 японских самолетов, в дальнейшем эта информация не подтвердилась.

Для покрытия ожидавшихся потерь командование предусмотрело обеспечение пополнения в летном парке по 100 истребителей и штурмовиков и 50 бомбардировщиков. Кроме этого, было высказано пожелание к началу операции (20–25 августа) усилить фронт двумя истребительными авиадивизиями, двумя штурмовыми и одной бомбардировочной. Однако воздушного противника перед 12-й ВА не оказалось. С 9 по 17 августа было разведано 57 аэродромов и посадочных площадок, и на них обнаружили лишь макеты. И все же есть информация, что за период боевых действий с 9 по 27 августа наши войска захватили не менее 478 самолетов (скорее всего эти сообщения относятся к временному отрезку от 17 до 27 августа).

НАЧАЛО БОЕВ

К началу боевых действий в Маньчжурии 30-я бад пополнилась 49-м бап на Пе-2. За весь период проведения операции авиация противника противодействия нашим ВВС не оказывала, несмотря на то что наши одиночные разведчики летали на глубину 500–700 км, ведя разведку крупных городов, железнодорожных узлов и аэродромов. Пассивность японской авиации перед Забайкальским фронтом можно объяснить ее базированием и сосредоточением на аэродромах Маньчжурии, удаленных до 700 км. Всего, по данным ПВО, за тот период было отмечено 24 случая обнаружения самолетов противника, из них четыре вели разведку положения наших войск и 20 осуществляли бомбардировку.

Причем бомбардировочные действия были несистематические и нецелеустремленные, всего было отмечено три бомбардировочных налета: 12 августа восемь бомбардировщиков бомбили наши войска в Барун-Уцзумчин, а 16 августа группа из шести бомбардировщиков дважды бомбардировала колонны наших войск севернее Калгана. Самолеты, состоявшие на вооружении Квантунской армии, были в основном устаревших типов. Из 157 захваченных нашими войсками машин лишь 19 (12%) можно было отнести к современным.

ВОЗДУШНАЯ РАЗВЕДКА

Решение задач по воздушной разведке на Забайкальском фронте в условиях сложной ориентировки, больших протяженностей, полетов на предельный радиус действия (боевой радиус Ту-2 до 750 км) в основном зависело от подготовки экипажей и обеспечения действий в воздухе наземными средствами полетов. Например, разведывательный полк, перебазировавшись на третий день боевых действий на аэродром, находившийся ближе к линии фронта, вел разведку в течение трех дней без обеспечения радиосвязи из-за отсутствия приводной радиостанции в указанном пункте. Такие случаи налагали большую ответственность на штабы и летный состав в отношении подготовки к полетам.

В целом же все самолеты, выделявшиеся на разведку, были оборудованы радиостанциями и почти на всех машинах были установлены радиополукомпасы РПК-10. На аэродромах вылета дальних разведчиков были выделены для связи радиостанции СЦР-899, обеспечивавшие двустороннюю связь на полный радиус действия. Для обеспечения связью ближних разведчиков на аэродромах выделялись радиостанции СЦР-284 или 11АК. Кроме этого, они держали связь с радиостанциями командиров своих соединений, находившихся на КП командиров наземных войск. Для увеличения эффективности разведывательных полетов и исключения случаев потери ориентировки экипажи закреплялись на одних и тех же направлениях. Ночные разведчики, поскольку они работали со своих базовых аэродромов, широко пользовались средствами земного обеспечения самолетовождения (ЗОС), имея на своем аэродроме приводную радиостанцию и прожектор. При выполнении разведки они использовали фотоавиабомбы (ФОТАБ) и ночные аэрофотоаппараты НАФА-13 и НАФА-19.

При подготовке к военным действиям планом воздушной разведки предусматривалось прикрытие истребителями воздушных разведчиков на самолетах бомбардировщиках Пе-2 и штурмовиках Ил-2, производивших фотографирование укрепрайонов, оборонительных рубежей и маршрутов движения механизированных войск. Но ввиду отсутствия противодействия истребителей и зенитной артиллерии противника, ни в первые, ни в последующие дни боевых действий реально прикрытие разведчиков не производилось. Всего с 9 по 21 августа было произведено 767 самолетовылетов на разведку, из них бомбардировщиками – 140 (в том числе 17 ночью), штурмовиками – 13, истребителями – 459, разведчиками – 155 (в том числе семь ночью).

Следует отметить исключительно положительную роль использования самолетов Ту-2 в качестве разведчиков. В условиях боевых действий на Забайкальском фронте Ту-2 являлись основным средством оперативной разведки. Имея большой радиус действия, только они были в состоянии, несмотря на быстрый темп продвижения наших войск (в отдельные дни он доходил до 180 км в сутки) без частого перебазирования на передовые аэродромы, вести непрерывную разведку противника и своевременно обеспечивать командование разведданными. Разведывательный полк на самолетах Пе-2 в этих условиях не мог обеспечить командование непрерывной разведывательной информацией, так как уже на третий день наступления радиус его действия не позволял на некоторых направлениях решать поставленные задачи.

Ночная разведка выполнялась экипажами одиночных Ил-4 на глубину свыше 600 км и высоту в пределах 1000–1500 м ввиду гористой местности. Основными объектами разведки были железные и шоссейные дороги, крупные населенные и промышленные пункты Маньчжурии: Цицикар, Мукден и Бейпин. Подход к заданному объекту производился с приглушенными моторами. Над целью сбрасывались светящиеся авиабомбы (САБы), и экипаж наблюдал за объектами с высоты 500–600 м. Самолеты истребительной и бомбардировочной авиации в своем большинстве имели фотоустановки под аэрофотоаппараты АФА-ИМ, АФА-Б и частично АФА-33. Штурмовая авиация (Ил-2 из состава 248-й и 316-й шад) была оборудована фотоустановками для планового и перспективного фотографирования. Кроме этого, в каждом авиаполку имелось по два самолета с фотоустановками под счетверенные аэрофотоаппараты для лобового перспективно-панорамного фотографирования с помощью АФА-ИМ.

В подготовительный период сформировали пять разведывательных эскадрилий на самолетах Р-63 «Кингкобра», полностью оборудованных фотоаппаратурой, укомплектованной материальной частью и личным составом фотослужбы. Летный состав 12-го разведывательного авиаполка (рап) был полностью подготовлен к производству воздушного фотографирования площадей и маршрутов и в совершенстве владел техникой фоторазведки.

Всего перед началом боевых действий части 12-й ВА имели 327 аэрофотоаппаратов разных типов. На самолеты-разведчики Пе-2 устанавливались АФА-33/50 (которых имелось пять экземпляров), два десятка АФА-33/7 (пять из них – это три аппарата для перспективного фотографирования), АФ-33/100 – два, АФА-30 – два (перераспределяемых на три маршрута), АФА-К-17В – два. На Ту-2 – пять АФА-33/75 и девять АФА-ИМ. На Р-63 «Кингкобра» – 59 АФА-ИМ. На Як-7 и Як-9-59 АФА-ИМ. На Ил-2-83 АФА-ИМ. Из них девять оборудованы счетверенными камерами и 22 – одиночными аппаратами. Бомбардировщики Пе-2, Ту-2 и Ил-4 имели десять АФА-1, по 50 АФА-Б и АФА-ИМ, шесть НАФА-13.

Ввиду быстрого продвижения наших войск и невозможности своевременного перебазирования частей 12-й ВА на ближние аэродромы командование решило создать специальную эскадрилью из 14 Ту-2 (выделенных от 6-го и 7-го бак) с радиусом действия до 750 км с подчинением штабу 12-й ВА. Четыре самолета эскадрильи оборудовали АФА-33/75 или АФА-ИМ и установили на них дополнительные топливные баки. За период боевых действий эта эскадрилья произвела 88 самолетовылетов, из которых 76 – на фоторазведку. Воздушное фотографирование производилось с высоты 2500–3000 м (в плохих метеоусловиях – с 500–1000 м) в масштабе 50–70 м на 10 мм.

При этом 12-й рап на Пе-2 не смог обеспечить командование полными данными аэрофоторазведки в связи с большим удалением от линии фронта (200–250 км) и малого радиуса действия самолета (до 350 км). При этом на разведчиках выполнили лишь 60 самолетовылетов. Этот полк все же сумел произвести воздушное фотографирование Хайларского укрепленного района, крупных населенных пунктов, железнодорожных станций и аэродромов противника.

На удалении 100–150 км от линии фронта истребительная и штурмовая авиация выполняла воздушную разведку с высоты 500–1000 метров в интересах ударной авиации и стремительно продвигающихся вперед наземных войск. Боевые потери разведчиков составили по одному самолету Ла-7, Як и Ил-2. Так же не вернулись с боевого задания четыре Ил-4.

2-Й ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ

Для нанесения ударов по японским войскам в Маньчжурии в зоне ответственности 2-го Дальневосточного фронта привлекались полки и соединения 10-й ВА. К началу 1945 года в состав этого объединения входили 29-я и 254-я истребительные авиадивизии, 253-я штурмовая, 82-я ближнебомбардировочная и 53-я дальнебомбардировочная авиадивизии, а также 7-й отдельный разведывательный авиаполк. Большинство частей имели на вооружении истребители И-16 и И-153, бомбардировщики СБ, ДБ-3 и ТБ-3. Относительно новыми истребителями (на тот момент) Як-7Б и Ла-5 было укомплектовано только два полка. 253-я шад имела на вооружении одноместные Ил-2. Большинство истребительных и штурмовых полков были 22-самолетного состава с неполным штатом летчиков.

К началу боевых действий части 10-й ВА перевооружили на новые самолеты, а штат истребительных и штурмовых авиаполков довели до 40 машин. Помимо этого, сформировали и обучили три новых полка: 258-й шап, 344-й транспортный авиаполк (на самолетах Ли-2) и 411-й корректировочно-разведывательный авиаполк. Управления авиадивизий и воздушной армии пополнили до штатной численности военного времени.

В июле 1945 года из структуры только что расформированного управления ВВС ДВФ в состав 10-й ВА перевели 18-й авиакорпус, включавший 296-ю иад и 96-ю шад, а также 128-ю и 255-ю авиадивизии. Всего к началу боевых действий 10-я ВА имела 8 авиадивизий, включавших 13 истребительных, 6 штурмовых, 5 бомбардировочных и по одному разведывательному и корректировочному авиаполку. Привлекали к боевым действиям и подразделения гражданского воздушного флота (ГВФ), на долю которых пришлась выброска 180 парашютистов, в то время как военно-транспортная авиация осуществляла десантирование лишь посадочным способом. Летный состав был подготовлен для боевых действий днем в простых и сложных метеоусловиях и частично ночью.

3 июня директивой Главного маршала авиации Новикова все части были предупреждены о повышенной боеготовности с обязательной маскировкой самолетов и аэродромов, созданием ложных аэродромов и постройкой укрытий для техники и людей. Кроме того, привели в боевую готовность зенитную артиллерию. Командование считало, что нашим ВВС (по данным агентурной разведки) на 1 августа противостояло лишь 99 истребителей и 68 бомбардировщиков, но эти данные к началу боевых действий воздушной разведкой не подтвердились.

Боевые действия 10-й ВА начались 9 августа в 4.45 утра патрулированием в воздухе мелкими группами от двух до шести самолетов, главным образом осуществлялось прикрытие сосредоточения частей 15-й армии от ударов авиации противника. Кроме того, велась разведка передовых позиций и подходящих резервов противника, фотографировались его оборонительные сооружения.

В первый день боевых действий произвели 410 самолетовылетов, уничтожили баржу и корабль на Амуре, 12 повозок с грузами и до 15 солдат японцев. При этом потеряли штурмовик Ил-2, совершивший вынужденную посадку на территории противника и истребитель Ла-5 из 76-го шап 18-го авиакорпуса, сбитый малокалиберной зенитной артиллерией. Правда, экипаж Ил-2 повреждений не получил, а самолет отправили в ремонт.

Во второй день авиация нанесла удар по целям в прифронтовой зоне, уничтожила эшелон с боеприпасами и горючим, паровоз и повредила железнодорожные пути, а также склады боеприпасов и речные цели. Встреч с противником в воздухе, как и своих потерь, не было. Затем начались потери: 12 августа не вернулся с боевого задания экипаж разведчика Пе-2 из 140-й раэ (18 ак); 13 августа в районе Сун-У зенитной артиллерией был подбит Як-9 из 14-го иап (18 ак), совершивший вынужденную посадку на своей территории.

14 августа, несмотря на плохую погоду, авиация произвела 111 самолетовылетов, при этом потеряли один Як-9 заместителя командира эскадрильи лейтенанта Сазонова (18-й авиакорпус).

16 августа потеряли Ил-2 (летчик Костенко), сбитый огнем зенитной артиллерии.

18 августа в районе Харбина состоялась первая встреча с истребителями противника, атаковавшими самолет-разведчик Пе-2 из 7-го рап. Но наш самолет, используя преимущество в скорости, уклонился от боя с неприятелем. Любопытно, что в 1945 году в этом авиаполку продолжали использовать самолет СБ, видимо, с моторами М-105ПФ. В тот же день не вернулся с боевого задания экипаж Пе-2 из 126-й сад, наносившей удары по военно-морским базам в районе Катаока и Касивабара. Всего 18 августа было совершено 100 самолетовылетов. 20 августа не вернулся с боевого задания самолет «А

http://nvo.ng.ru/history/2018-10-04/14_1016_history2.html

 

[Rand0m]

«Аэрокобра» из 123-й сад.

Боевую работу на фронте части 10-й ВА завершили 23 августа, выполнив два самолетовылета на разведку аэродромов противника.

Наиболее активной авиация 10-й ВА была на Сахалинском направлении, совершив 1484 самолетовылета. На Сунгарийском направлении – 1186, на Сахалине и Камчатке – по 285 и 242 самолетовылета соответственно. Однако японская авиация практически не работала на этих направлениях, а незначительное количество поднятых в воздух самолетов противника никакого влияния на ход боевых действий не оказали. Хотя наша разведка обнаружила 79 аэродромов противника, уничтожено на них было лишь пять аэропланов.

1-Й ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ

Девятая воздушная армия (9-я ВА) была подчинена 1-му Дальневосточному фронту (1-му ДВФ). В ее состав входили 19-й бомбардировочный авиакорпус, 34-я бомбардировочная авиадивизия, 32-я, 249-я и 250-я истребительные авиадивизии, 251-я и 252-я штурмовые авиадивизии, 6-й и 799-й разведывательные авиаполки, 464-й отдельный корректировочный авиаполк, 281-й отдельный транспортный авиаполк, 121-й отдельный авиаполк и пять отдельных авиаэскадрилий связи, а также одна санитарная эскадрилья.

Для усиления руководства воздушной армии в апреле 1945 года из 7-й ВА Карельского фронта перевели командующего воздушной армии генерал-полковника И.М. Соколова и ряд других ответственных штабных офицеров. На 8 августа в 32-й иад числилось 124 Як-9 (135 боевых экипажей) и 51 Ла-7 (45 боевых экипажей), в 249-й иад – 132 Як-9 (120 боевых экипажей) и 20 Ла-5 (42 боевых экипажа), в 250-й иад – 144 Як-9 (134 боевых экипажа) и 65 Ла-7 (62 боевых экипажа). В 251-й шад числилось 100 Ил-2 (121 боевой экипаж), в 252-й шад числилось 68 Ил-2 (147 боевых экипажей).

В 34-й бад числилось 106 Пе-2 (80 боевых экипажей), в 19-м бак – 152 Ил-4 (206 боевых экипажей), в 6-морап – 24 Пе-2 и 10 Ил-2Р (32 боевых экипажа), в 799-морап – 18 Пе-2 и 9 Як-9 (28 боевых экипажей), в 464-м крап – 21 Ил-2 и 13 Ла-5 (24 боевых экипажа), в 281-м тап – 9 ТБ-3 и 6 Ли-2 (20 боевых экипажей), в 121-м отдельном полку связи (опс) – 21 По-2 (28 боевых экипажей), в 564-й оаэ – 8 По-2 (12 боевых экипажей), в 567-й оаэ– 9 По-2 (12 боевых экипажей), в 424-й оаэ – 9 По-2 (12 боевых экипажей), в 568-й оаэ – 10 По-2, 2 С-2 и 1 УТ-2 (11 боевых экипажей), в 168-й оаэ – 10 По-2, 2 С-2 и 1 УТ-2 (10 боевых экипажей), в 3-й санитарной аэ –11С-2 и 2 По-2 (14 боевых экипажей). Всего 1158 исправных самолетов.

Боевые действия начались 9 августа в час ночи. При этом отдельно действующие отряды и усиленные батальоны 5-й и 1-й армий начали наступление с задачей скрытно пересечь государственную границу, быстрыми действиями уничтожить и блокировать опорные пункты и захватить плацдарм для дальнейшего развития наступления войск фронта.

Благодаря внезапности без авиационной и артиллерийской поддержки к рассвету передовым подразделениям удалось решить поставленную задачу. При этом в полосе наступления 5-й армии был занят плацдарм протяженностью 36 км по фронту и до 2 км в глубину.

Основные силы 5-й и 1-й армий ввели в бой на рассвете 9 августа, и при поддержке авиации наши войска к исходу дня овладели пограничными передовыми оборонительными сооружениями противника и продвинулись вглубь его обороны на глубину до 22 км. Метеообстановка в период операции характеризовалась частым прохождением циклонов через Монголию в центральные районы Хабаровского края, непогода дошла до Сахалина.

В ночь на 9 августа 76 экипажей 19-го бак нанесли бомбовый удар по крупным политическим и промышленным центрам Маньчжурии, городам Чаньчунь и Харбин. Начиная с рассвета и в течение всего дня авиация воздушной армии (кроме 34-й бад, находившейся в резерве) обеспечивала наступательные действия войск фронта. Истребители сопровождали штурмовики, прикрывали войска в районах сосредоточения и на поле боя, по четыре–шесть самолетов и парами «охотников» наносили штурмовые удары по живой силе и технике противника в районах Хулинь, Дуннин и Сичэнцзы. Вели разведку. Штурмовики – эшелонированными бомбо-штурмовыми ударами групп по четыре–шесть Ил-2 и парами «охотников» уничтожали войска противника. Бомбардировщики нанесли массированный удар по хутоускому укрепрайону. Всего было произведено 76 самолетовылетов. Встреч с воздушным противником не произошло.

Первая потеря боевой машины случилась лишь на третьи сутки. Зенитным огнем был подбит Ил-2 командира 75-го шап (252-й шад) майора Черных. Его ведомый лейтенант Юрченко произвел посадку рядом с подбитой машиной и, уступив место в кабине командиру, разместился в одной кабине со стрелком, после чего Черных произвел взлет и приземлился на своем аэродроме. Последующие двое суток из-за плохих метеоусловий действия авиации ограничились лишь разведкой. На шестые сутки боевые вылеты возобновились. В тот день пара Ил-2 из 75-го шап (ведущий лейтенант Гаранин) вела разведку в районе Дуннина. Не обнаружив противника, Гаранин приказал ведомому прикрыть его и пошел на посадку на аэродром, где два батальона – аэродромного обслуживания (БАО) и инженерный – вели работы по подготовке к приему нашей авиации, но им мешали японцы, ведя постоянные обстрелы. Приземлившись, Гаранин, не выключая мотора, связался с командиром БАО и, получив целеуказание, взлетел. В паре со своим ведомым они эрэсами (реактивными снарядами) и пулеметно-пушечным огнем поразили указанные цели.

9-я ВА прекратила свои боевые действия по обеспечению наступавших войск фронта 18 августа. После чего по 24 августа самолеты 9-й ВА привлекали для разбрасывания листовок в тылу японских войск (призывая их сложить оружие) и участвовали в десантных операциях.

За время боевых действий экипажи самолетов 9-й ВА израсходовали, не считая авиабомб, 420 тыс. патронов к пулемету ШКАС, 200 тыс. – к УБ, 229 тыс. боеприпасов – к пушке ШВАК, 88 тыс. – к ВЯ и 900 – к 37-мм орудию НС-37.

Потери авиации составили: один Ла-7 (сбит в воздухе), 10 Як-9, три Ил-2, один Пе-2 и по одному По-2 и УТ-2, сбитых зенитной артиллерией противника. На аэродроме огнем артиллерии уничтожено три По-2. В то же время небоевые потери составили 12 машин, включая три Ла-7, два Як-9, четыре Ил-4 и один Ли-2 (потерпели катастрофы) и по одному Ил-2 и ТБ-3 в авариях.

В целом 9-я ВА свои задачи решила, но обнаружилась слабая подготовка 19-го бомбардировочного авиакорпуса, особенно при работе в ночных условиях, что и привело к большим потерям воздушной армии.

Подводя итог сказанному, можно сделать вывод, что отечественные ВВС серьезно подготовились к боевым действиям на Дальнем Востоке. Однако поспешное отступление японских войск, на многих участках фронтов напоминавшее бегство, ускорило завершение войны и спасло тысячи жизней бойцов с обеих сторон.

 

[Rand0m]

Секрет "живучести" Пе-2 под огнем с земли

Оружие, с которым довелось в своре время воевать ветеранам, зачастую вызывает у них противоречивые оценки. Например. стрелок – радист Пе-2 Наум Кравец крайне негативно оценил пулемет ШКАС («ШКАС не трогай, нехай он себе стоит: совет стрелку-радисту Пе-2», ВПК, 27 сентября 2018), решительно предпочитая пулемет Березина.

А Дмитрий Шаглин (начальник связи эскадрильи, 139 боевых вылетов в качестве стрелка радиста на Пе-2, первый бой – летом 1943 года на Курской дуге) оценивал оба пулемета (Сайт «Я помню») вполне положительно:

«У стрелка-радиста стоял пулемет Березина, направленный вниз и ШКАС. Оба пулемета надежные, отказов я не помню. Для крепления ШКАСА на левом и правом борту были шкворни. Так же из него можно было стрелять из верхнего люка с рук. Мне редко приходилось это делать - прикрытие не давало истребителям нас атаковать. А вот по наземным целям стрелял всегда без разрешения летчика».

Вот как он описал свои задачи в бою и условия, в которых довелось воевать: «Сидение у стрелка-радиста было брезентовое, подвешенное на крючках к приваренным по бортам скобам. Мы его выбрасывали, потому что, если на нем сидишь, то ничего не видно. Во время вылета голова должна торчать из верхнего люка, чтобы видеть заднюю полусферу. Поэтому весь вылет мы проводили, как бы полусидя на парашюте, зажатом между бедром и голенью одной ноги. Затекла - меняешь. Сектора обзора между стрелком и штурманом, а так же между экипажами в девятке не распределялось. Каждый стрелок принимал решение самостоятельно. Если ты заметил истребители, то можешь указать их другим экипажам, выстрелив в их сторону сигнальной ракетой. Кроме того, моя задача держать связь с землей. Надо сказать, радиооборудование работало нормально, мне не запомнилось каких-то особых проблем.

Переключение на внутреннюю связь было простым».

При этом Шаглин описал, как удалось добиться уменьшения потерь Пе-2.

«Пришел (на должность командира эскадрильи - М.К.) разжалованный командир полка, подполковник Зайцев. Он меня взял к себе стрелком. С ним я летал почти всю оставшуюся войну. Он мне так сказал: «Дима, учти. Ты должен увидеть разрывы первого залпа зениток. Если они первый раз промазали, а мы не сманеврируем, то второй точно попадут. Ты должен успеть меня предупредить».

Метод подполковника Зайцева дал потрясающие результаты: «С начала 1944 года мы не потеряли ни одного самолета! И только над Берлином, когда Зайцев уже был заместителем командира полка, мы потеряли два самолета в боях с истребителями. Все, больше потерь у нас не было».

Не было потерь с начала 1944 года до весны 1945 – поразительный результат. Конечно, в этом заслуга не только экипажей Пе-2, но и истребителей прикрытия, почти всегда, за исключением боев над Берлином, действительно надежно прикрывавших пикирующие бомбардировщики. Но принцип – сразу маневрировать после первого залпа зениток, нельзя не признать весьма эффективным.

Правда, для его претворения в жизнь нужна была одна «малость» – «глазастый» стрелок-радист и пилот, способный после предупреждения не дать немцам возможности во второй раз точно попасть, «только» и всего.

Понять, какого напряжения это стоило летчикам, помогает такой эпизод из воспоминаний Дмитрия Шаглина: «Перед концом войны приезжала комиссия врачей из Москвы. Нас обследовали до и после боевого вылета. Запомнилось, что до вылета у меня пульс был 60 ударов в минуту, а после приземления – 130».

Остается только гадать - какой же пульс был у летчиков в разгар боя, если после приземления, когда экипажи успевали немного прийти в себя, он был – 130? Но кто же его во время воздушного боя измерял.
https://www.aex.ru/fdocs/1/2018/10/12/29773/

 

[Rand0m]

Как пьяный полк «Бостонов» 9 мая над Альпами летел немцев бомбить

Вряд ли кому-то нужно подробно объяснять, что выпивка и управление самолетом – несовместимы. В годы Великой Отечественной летчики, само собой, «употребляли», но вечером, после возвращения с боевого задания, ни в коем случае не перед вылетом.
Но в воспоминания летчика Бориса Свердловского (сайт «Я помню») описан случай, когда целый полк бомбардировщиков «Бостон» отправился бомбить немцев, будучи изрядно «навеселе».
8 мая 1945 года летчики «отработали» по немцам, продолжавшим сопротивление на территории Чехословакии. А ночью – узнали о том, что война кончилась. И началось:
«Часов 9 утра, после завтрака - построение. Всегда на аэродроме был один полк, а тут оказалось два. Строятся два полка. Командир полка говорит маленькую речевку, поздравляет нас. И говорит: разрешаю всему личному составу выпить по стаканчику вина. Чудесно! Выступает командир дивизии, тоже поздравляет. И тоже - разрешаю всему личному составу выпить по стаканчику вина. Ага, два стакана можно выпить. От себя немножко добавили. Короче говоря, выпили мы недурно».
Вот только победное веселье неожиданно пришлось прервать, выяснилось, что война закончилась не для всех:
«Вдруг залетает начальник штаба и говорит что-то командиру полка. Командир полка стал белый, как стена. Подъем! Все на аэродром! Такое у нас часто бывало. Кто соображал, вначале гарнир съедал, а мясо оставляет на потом. В случае тревоги - хватает мясо и бежит. Прибежали на аэродром. Оказывается, в Альпах, по-моему, в Линце, крупная немецкая группировка не сдавалась. И нам приказали нанести крупный бомбовый удар всем полком. Командир полка видит, в каком состоянии его летчики, поэтому и бледный стал такой. Не выполнить приказ - немыслимо! По самолетам!».
Командира полка можно понять, ему было от чего стать белым как стена. Экипажам, принявшим по стакану от командира дивизии, затем от командира полка, а затем «немножко добавившим» без указания количества стаканов, предстояло лететь над горами.
Интересно, был в полку хоть один человек, оставшийся трезвым в этот день? Очень сомнительно. Вряд ли 9 мая 1945 года доживший до этого дня фронтовик, будучи самым принципиальным и суровым трезвенником, мог не присоединиться к общему веселью.
Как и следовало ожидать, полет получился очень нелегким и крайне опасным: «Я тоже был навеселе. Сажусь в самолет, запускаю моторы, взлетаю. А лететь надо в горах, под нами Альпы. Я держусь на своем месте и соображаю, что все пьяные, столкнутся еще. И я решил полететь чуть-чуть пониже, метров на 5-6, чтобы безопаснее. Летим. Я смотрю: моя группа все выше, выше. Я тоже стал немножко приподниматься. Но я знаю такую вещь: когда летишь в горах, кажется, что впереди горы выше тебя, а когда к ним ближе подлетаешь, они все ниже, ниже становятся. А тут я подлетаю, она не понижается, а наоборот делается выше. Потом сообразил: она же выше меня! Я по газам - и вверх, проскочил. Перелетел эти горы».
Благополучно завершился этот крайне своеобразный вылет для всего полка: «Отбомбились мы. Прилетаем. Думаю, надо же сесть. Я трезвый так красиво и хорошо не садился, как пьяный. Честное слово. Точно, аккуратненько сел. Зарулили. Не успели мы собраться, как от Верховного нам благодарность. Вот так мы встретили 9 мая - День Победы».
Конечно, полк, летно-подъемный состав которого отправился в боевой вылет в таком состоянии, заслуживал бы всяческого осуждения и самого беспощадного «разбора полетов» в любой другой день. Такой перелет через Альпы запросто мог кончиться масштабной трагедией, гибелью многих экипажей.

Но это же был День Победы. И командир дивизии, и командир полка, и летчики были уверены – все, война кончилась. И вдруг приходит абсолютно неожиданный приказ. Хорошо, что все обошлось...

https://vpk-news.ru/articles/45741?utm_referrer=https://zen.yandex.com

 

[Rand0m]

Су-34: боевое применение в Грузии и Сирии
Реальные боевые действия Су-34 встретил в августе 2008 года во время операции по принуждению Грузии к миру. Сферой применения самолета стала разведка и удары по наземным целям. В частности, один Су-34 вывел из строя грузинскую радиолокационную станцию комплекса «Бук-М1» и «Оса-АКМ». Также был уничтожен с воздуха доработанный украинцами комплекс пассивной радиотехнической разведки «Кольчуга-М» (деревня Шавшвеби около Гори). «Утёнок» в этой операции работал в связке с вертолётами РЭБ Ми-8ППА, оснащенными станциями установки помех «Азалия», и Ми-8СМВ-ПГ с комплексом подавления «Смальта-ПГ».

Интересно, что российская армия применяла Су-34 в боевой обстановке еще до официального принятия на вооружение. Это было обусловлено спецификой систем РЭБ новейшего истребителя-бомбардировщика, «заточенных» на широкий диапазон применения, в то время как штатные системы того времени были бессильны против модернизированных советских систем ПВО. В это связи показательно высказывание заместителя главнокомандующего ВВС генерал-полковника Анатолия Ноговицина:

«Мы применяли системы РЭБ, но они у нас советского образца. Грузинские войска для борьбы с российской авиацией применяли ЗРК «Бук» и «Тор». При вскрытии их позиций как целей (а это наши советские образцы) наша авиация испытывала определенные сложности. При этом сначала мы понесли потери и только потом сделали соответствующие выводы».

Ми-8СМВ-ПГ, осуществлявший поддержку работы Су-34 в Грузии

Ми-8ППА — напарник Су-34 в деле РЭБ

Спустя пять лет (видимо очепаточка 4 года же прим.), в 2012 году, в Южной Осетии и Дагестане боевая машина снова приняла участие в локальной боевой операции против бандитских групп. Примечательно, что по таким сравнительно легким целям истребители-бомбардировщики работали высокоточным оружием, очевидно, апробируя их эффективность.

Настоящее «утиное» нашествие случилось и продолжается до сих пор в Сирийской Арабской Республике с момента включения России в конфликт на территории этого государства. Первыми ласточками стали шесть Су-34 из 47-го смешанного авиаполка, поднявшиеся в небо 28 сентября 2015 года и взявшие курс из Нальчика в Сирию. Во главе шестерки шел Ту-154 из 223-го летного отряда Министерства обороны. Группа самолетов прошла над Каспием, Ираном и Ираком, совершив посадку в сирийском Хмеймиме. По данным историка авиации Николая Якубовича, маршрут движения авиагруппы существует с 1940 года, когда Советский Союз готовился к противостоянию с Францией и Англией. Бомбовые удары по территории Сирии, находившейся в зависимости от Франции, тогда рассматривались как один из вариантов развития войны. Но воевать с Францией нам не пришлось, а маршрут остался. Примечательно, что для конспирации опознавательные знаки с бортов Су-34 в том полете были удалены – остались только бортовые номера. Первые удары по объектам террористов в Сирии истребители-бомбардировщики нанесли уже спустя четыре дня после прилета. Это может говорить о тщательной предварительной работе, которую проделали летчики и штурманы задолго до прилета боевых машин.

Первыми жертвами Су-34 стали штаб и пункты управления боевиков ИГ (запрещенная в России организация) в Дейр-Хафир и Эль-баб (Алеппо). С развитием ситуации нагрузки на экипажи только возрастали — в списке уничтоженных целей оказались нефтеперерабатывающий завод в районе Ракки, а также множество опорных пунктов боевиков. Известность приобрела серия ударов нашей авиации по прилегающим к Ракке районам, в результате одного из которых уничтожили сборище главарей террористов. В этой связи генерал Игорь Конашенков сказал:

«После подтверждения информации о прибытии главарей боевиков на место сбора по строению, в котором проходило совещание, самолетом Су-34 был нанесен авиационный удар. В результате прямого попадания корректируемой авиабомбой зданием со всем содержимым было уничтожено».

Конечно, использование дорогостоящих корректируемых авиабомб в конфликте такого профиля является скорее исключением, чем правилом. Часто в арсенал Су-34 входят, помимо прочих, осколочно-фугасные ОФАБ-500, а также бетонобойные варианты БЕТАБ-500. Игорь Конашенков прокомментировал использование последнего типа авиабомбы:

«Под Дамаском было уничтожено укрытие, где находился захваченный террористами у сирийской армии зенитный ракетный комплекс «Оса», и для его уничтожения задействовали бомбардировщик Су-34. В результате прямых попаданий авиабомбой БЕТАБ-500 сооружение со всем его содержимым было уничтожено».

БЕТАБ-500
,,,

 

[Rand0m]

При таком насыщенном ритме работы экипажей Су-34 неизбежной стала ротация личного состава. И 22 февраля 2016 года было объявлено об отправке в Хмеймим части 47-го смешанного авиаполка из Бутурлиновки Воронежской области. Приняв пополнение, группа из шести Су-34, первая освоившая боевую работу в Сирии, через десять дней отправилась в Россию. О ритме работы в течение сентября 2015 – февраля 2016 года очень красноречиво говорят 20 красных звезд на фюзеляже одной из вернувшихся машин. Одна звезда – десять боевых вылетов. В 2016 году немного изменилась тактика применения свежих «утят» — теперь в их тактическую копилку добавилась свободная охота.

Далее приведем сводки по самым резонансным ударам Су-34 на сирийском театре военных действий. 1 июня 2016 года в районе Эт-Таура вблизи Ракки авиаударом уничтожили объекты незаконной нефтедобычи. 25 августа в ходе совместно работы с Ту-22М3 фронтовые бомбардировщики нанесли удары по исламистам в Алеппо, Идлибе и Дейр-эз-Зоре. Бомбардировки были настолько массированными, что привели к уничтожению пяти складов с оружием и ГСМ, лагеря подготовки террористов, трех пунктов управления и массы живой силы боевиков. Прикрытие бомбардировочных групп осуществляли истребители Су-30СМ и Су-35С. 3 сентября такие удары продолжились уже только по Дейр-эз-Зору. И в первом, и во втором случаях боевые машины взлетали с иранского аэродрома "Хамадан", расположенных вблизи целей для бомбометания. Договор с Ираном относительно предоставления аэродрома позволил боевым машинам брать большую боевую нагрузку при меньшем запасе топлива. На счет славных побед Су-34 и его экипажей можно поставить уничтожение Абу Мухаммада Аль-Аднани, который отвечал за работу со СМИ в иерархии ИГ. Он попал под бомбовый удар 30 августа 2016 года в районе Маарат-Умм-Хауш вместе с 40 «боевыми товарищами». По некоторым данным, Аль-Аднами являлся вторым лицом в самой зловещей террористической организации мира.

Су-34 работали по целям преимущественно с больших высот
Су-34 применяли и в связке с нашими «партнерами» ВВС Турции. Так, 18 января 2017 года в районе Эль-Баба один фронтовой бомбардировщик Су-34 с восьмеркой Су-24М и Су-25 нанесли ракетно-бомбовый удар по скоплению живой силы и тяжелой техники противника. В общей сложности после тщательной разведки дронами типа «Элерон» и «Орлан», а также спутниковой группировкой аппаратов «Персона», с воздуха были уничтожено 36 целей. С турецкой стороны участие в операции приняли по четыре F-16 и F-4.
Приведем несколько высказываний командира 277-го бомбардировочного полка полковника Александра Горина от 24 марта 2017 года:

«Все поставленные в часть самолеты выполняют полеты по плану боевой подготовки. Кроме того, шесть самолетов решают задачи в САР с февраля 2017 года. Претензий по качеству техники нет. Су-34 в сравнении со своими предшественником Су-24, ранее эксплуатировавшимся в полку, является сверхзвуковым истребителем-бомбардировщиком, предназначенным для уничтожения наземных целей противника в тактической и оперативной глубине, сосредоточением основных усилий до 600 километров от линии боевого соприкосновения… В отличие от своего предшественника, Су-34 предназначен для уничтожения воздушных целей днем и ночью в различных метеоусловиях».

Со временем на базе Хмеймим стали внимательнее относиться к защите авиатехники. Хотя до идеала далеко…
Показательна работа Су-34 в связке с армейской авиацией. 27 мая 2017 года «утята» вместе с Су-24М разнесли ракетами и бомбами колонну боевиков, двигавшихся из Ракки в район Пальмиры. Недобитых террористов с небольших высот расстреляли ударные Ка-52. А буквально на следующий день Су-34 при поддержке Су-35С отправили на тот свет порядка 30 полевых командиров и более 300 боевиков.

https://topwar.ru/150216-su-34-boevoe-primenenie-v-gruzii-i-sirii.html

 

[Rand0m]

Воздушная война во Вьетнаме. LINEBAKER II - Часть 3. ПЕРВАЯ НОЧЬ И ПЕРВЫЕ ПОБЕДЫ.

16 декабря 1972 года на всех базах ВВС США в Индокитае была объявлена повышенная боеготовность. База Андерсен начала принимать массу транспортных С-5 и танкеров КС-135. Забавно, что многие пилоты Б-52 решили, что С-5 заберут их в США, как ранее обещал Киссинджер. “Это конец войны” - думали многие из них - “Транспорты возьмут нас домой, а танкеры нужны для обеспечения обратного полета”. Конечно же, пилоты ошибались - шестеренки войны продолжали свою кровавую работу.
В тот же день в 14-00 все командиры Андерсеновских авиагрупп присутствовали на брифинге, во время которого старшие офицеры SAC обрисовали план будущей операции (без деталей). Офицерам было разрешено поставить в известность своих подчиненных. На 17-00 следующего дня в здании Arc Light Center был запланирован второй брифинг, на котором должны были присутствовать командиры Б-52. Во время брифинга было сказано, что воздушное наступление на Северный Вьетнам начнется 17 декабря.
Покинув митинг многие офицеры начали спешно искать своих подчиненных, которые без толку болтались на базе, предвкушая скорое возвращение домой. Впрочем, некоторые командиры авиагрупп подчиненных в известность не поставили, боясь, что пилоты разболтают информацию кому не надо и она дойдет до ушей коммунистических шпионов.

Во второй половине дня появилось расписание полетов. Именно в этот момент экипажи бомбардировщиков поняли, что назревает что-то серьезное. Пилоты начали обмениваться мнениями, по поводу будущего вылета. Многие из них были уверены, что целью станет Ханой. Планируемая операция выглядела потенциально опасной, поскольку вьетнамская столица была хорошо защищена, а пилоты Б-52 не любили рисковать (многим из них было за 30, дома их ждали семьи и им было что терять).
Ранним утром 17 декабря (над Андерсоном было уже 18 декабря) командование операций отправило следующее сообщение командирам бомбардировщиков:
Вам приказано, начиная с 18 декабря и в течение трех последующих суток предпринять максимально (подчеркнуто) возможные усилия для нанесения ударов группами B-52/TACIAR по области Ханой / Хайфон. Выбранные цели должны быть полностью уничтожены. В случае необходимости, длительность операции может быть увеличена.
Позже, 17 декабря дополнительные детали операции (второй день бомбежки) стали поступать в 8 воздушную армию из штаб-квартиры SAC. Время и цели ударов были теми же самыми, что и в первый день. Изучив список целей, некоторые офицеры 8 Воздушной армии пришли к выводу, что потери американских ВВС будут превышать стандартные 3%.


ПЕРВАЯ НОЧЬ. 18 ДЕКАБРЯ

8 Воздушная армия была готова бросить в бой 200+ бомбардировщиков Б-52. При этом к немедленному вылету были готовы 53 D и 99 G машин с Андерсена, 54 D-шки с У-Тапао. Согласно плану, первая волна должна была состоять из 129 машин. Первая Ханойская волна включала в себе 48 Б-52 (16 ячеек), которые должны были появиться над Ханоем в 20-00. Волну прикрывали 39 тактических самолетов - 8 F-105G, 8 F-4 с дипольными отражателями, 10 F-4 из эскорта отражателей, 10 F-4, вооруженных ракетами класса воздух-воздух и три EB-66.
Первые Б-52 из первой волны оторвались от ВПП Андерсена в 14-51 местного времени, в 17-18 по местному времени 21 Б-52D взлетели с У-Тпао. Поскольку У-Тапао находилась рядом с целью, один из пилотов сказал так: “Полет до цели был таким коротким, что мы оказывались над ней после молитвы, исполнения Гимна ВВС и чтения 23 псалма из библии”.
Рейд был внезапным для вьетнамцев на стратегическом уровне, но на тактическом уровне Вьетнамские ПВО были готовы в чему-то подобному. Первые признаки угрозы вьетнамцы заметили еще 17 декабря, когда на границе Лаоса активизировались американские спасательные вертолеты. В 10-00 утра над Ханоем прошли два автоматических разведчика ВВС США, после чего вьетнамская разведка получила информацию о массированном взлете тяжелых бомбардировщиков с ВПП Андерсен и повышенной активности американских ВВС в Таиланде.
Ужасающая перспектива внезапной американской атаки стала холодным душем для вьетнамских военных. 261-ому полку ПВО было приказано срочно вернуться на исходную позицию. К этому моменту многие полковые офицеры были в отдаленных деревнях и связаться с ними было практически невозможно, что привело к хаосу в системе локального ПВО.
В 18-00 12 рота 290 полка ПВО смогла пробиться через помехи EB-66 и увидела огромную формацию Б-52, которая приближалась к Северному Вьетнаму. Несколькими минутами позже 45 радарная рота 219 полка ПВО засекла машины, поднявшиеся с У-Тапао.
Операторы РЛС как завороженные смотрели на зловещую гирлянду радио-электронных импульсов, двигающуюся к вьетнамской береговой черте. Число вражеских машин было огромным (наверное, что-то подобное чувствовали операторы германских радаров во время первых, массированных рейдов союзников).

Когда американские бомбардировщики оказались в точке 300 (где часть машин поворачивала на Лаос, а часть шла в направлении на Военную область 4), операторы затаили дыхание. К их удивлению, воздушная армада двинулась вектором, по которому летали тактические истребители, наносящие удары по Ханою. Ракетчики взялись за телефонные трубки и в штаб вьетнамского ПВО понеслась целая серия тревожных сообщений: “Большая армада стратегических бомбардировщиков движется в направлении Ханоя”.
В 18-40 Ханойское радио предупредило жителей города о начале бомбардировки. В 18-50 промышленные предприятия столицы издали тревожный гудок, по радио прошла вторая волна сообщений о том, что в городе объявлена Воздушная Тревога Первого Класса.
Когда бомбардировщики находились в 18 милях от города, сирены Ханоя начали издавать непрерывный вой, улицы стремительно пустели, движение транспорта полностью остановилось. В липком вечернем воздухе воцарилась гнетущая тишина, прерываемая шелестом насекомых. Повсюду стремительно отключался свет и улицы наливались зловещим мраком ночи.
Еще через несколько минут над крышами вьетнамских домов прогрохотали жутковатые тени F-111. К этому моменту город был полностью обесточен и в небе можно было увидеть их иссиня-красные реактивные струи.
F-111 сбросили груз бомб на ВПП МиГ-ов в Йен Бан, Хоа Лак, Фук Йен и Кеп. На востоке и западе радары вьетнамцев продолжали глушить назойливые EB-66, тогда как к точкам выполнения боевых задач приближались F-4 различных модификаций.

Область вокруг Ханоя защищала 361 дивизия ПВО, сердцем которой были три полка С-75. 261 полк отвечал за оборону северной и восточной части города. 257 полк отвечал за оборону южной части города, а 274 полк отвечал за защиту западной стороны. 261 и 257 полк состояли из 4 батальонов ПВО, но 274 полк имел лишь один боеготовый батальон ПВО, тогда, как два других находились в состоянии развертывания. Как я уже писал ранее, из-за ошибочно принятых решений стратегического уровня, степень защищенности Ханоя в 1972 году была намного ниже, чем в 1967.
Когда американцы обозначили вектор своего удара, батальонные грузовики запустили двигатели, для того, чтобы обеспечить питание радарным системам. После этого штаб-квартира ПВО назначила группы целей полкам, тогда как командование полков раздало отдельные цели батальонным командирам. Когда выбранная цель попадала в радиус действия радара С-75, ракетный комплекс начинал подготовку к стрельбе.
Перед тем как на “сцене” появились Б-52, 8 F-4 начали ставить коридор из дипольных отражателей на высоте 36,000 футов. Однако, ветер был на 20 миль в час сильнее предполагаемого и его порывы отворачивали на 10 градусов в сторону от того курса, который вычислили метеорологи. В результате, дипольный коридор утратил свою интенсивность.
В 19-45 ячейка Snow и остальные самолеты первой волны двинулись на Ханой и цели, расположенные в районе аэродрома Хоа Лак. Приближаясь к объектам атаки, пилоты наблюдали сюрреалистическую картину ясной ночи, в вершине которой сиял ослепительной яркий диск полной Луны.
Результат работы систем РЭБ на дисплеях вьетнамских РЛС.
Находящиеся на земле операторы РЛС в этот момент испытывали страшное напряжение. В теплом воздухе ночи слышалось лишь пение насекомых да монотонный гул вентиляторов охлаждения, обеспечивающих работу советских электронных систем. Когда Б-52 подлетели поближе, на экранах РЛС появилась засветка, исходящая от дипольных полос и американских систем РЭБ. Один из вьетнамских военных специалистов описал происходящее следующим образом:
Атмосфера на командном пункте накалилась до предела. Наш боевой опыт был ограничен и мы не были уверены в том, что мы делаем. Большая часть операторов, защищавших Ханой, никогда не видели Б-52 на дисплеях своих РЛС. Конечно, мы тренировались в перехвате Б-52. Однако, это была лишь теория, мы не знали, каково это будет на практике. Бомбардировщики летели в каше враждебных сигналов. Часть из которых была связана с дипольными отражателями, тогда как другую ставили машины радиоэлектронной борьбы. Операторы с трудом понимали, что происходит в воздушном пространстве, поскольку обратный сигнал представлял собой месиво зеленоватых точек. Я видел широкие полосы помех, которые на огромной скорости смешивались друг с другом, после чего распадались на мельчайшее зеленое крошево, с трудом расползающееся по дисплею. Вся эта масса помех постоянно мерцала словно идущий с неба дождь. Разобраться в хаосе электронных сигналов было невероятно тяжело.

261 полк ПВО первым стал “вести” приближающиеся Б-52. Наблюдение велось в пассивном режиме, поскольку операторы РЛС не хотели рисковать (американцы могли запустить в радар Shrike или что-нибудь похуже).
Командир 78-го батальона первым пошел на риск и перевел свою РЛС в режим активного слежения цели, выцепил один Б-52 из зеленого каскада помех, после чего за работу взялись три офицера, которые были ответственны за определение дальности, азимута и высоты цели.
В 19-45 командир батальона нажал на кнопку “Пуск” первой ракеты. Шесть секунд спустя с направляющей сошел второй “телеграфный столб”. Совершив запуск, командир батальона позвонил в командный центр и сообщил о первом боевом пуске. Обе ракеты промахнулись, но теперь американцы знали, что их обнаружили и в самом скором времени стрельбу по бомбардировщикам начнут и другие батальоны.


Первая ночь.

Один из офицеров РЭБ (находящийся на борту Б-52) оставил следующее свидетельство:

Они совершали действие, после чего ты совершал действие. Они изменяли свою частоту, ты подстраивался под это изменение и менял частоту постановщика помех. Эффективность наших действий повышалась, если ячейка работала слаженно, как единое целое. Во время захода на цель я увидел сразу несколько ярких точек на моем ALR-20. Это были ракеты. Я не заметил их по началу, поскольку дисплей моей системы РЭБ изобиловал помехами. После этого мы начали подавлять вражескую РЛС при помощи многочисленных помех, которые вносил искажения в корректирующую электронику ракеты, запутывая ее множественными целями. Отбомбившись мы сделали правый 60 градусный разворот и в этот момент, вероятно, бомбардировщик появился на дисплеях вьетнамских РЛС. Хуже всего, что повороту дополнительно помешал сильный ветер, дующий на нашей высоте со скоростью 100 узлов.
Когда вьетнамцы начали запускать ракеты, перед глазами американских пилотов предстало прекрасное и, одновременно с этим, пугающее зрелище. Включающиеся ракетные ускорители подсвечивали розовыми отсветами облака, начинающиеся собираться на горизонте.
Отраженный свет скользил по городским кварталам прыгая с дома на дом. Казалось, что целые районы города были объяты пламенем. Когда ракета, наконец, прорывала облака, огненный вихрь таял и за снарядом появлялось яркое серебристое кольцо, стремительно движущееся по небу по направлению к нашему бомбардировщику.

Один из командиров Б-52 описывал эту картину следующим образом:

Ракета напоминала телеграфный столб, из хвоста которого вырывался сноп огня. В действительности вы не могли видеть саму ракету до тех пор, пока она не приближалась к вашей машине. После этого происходил мощнейший взрыв, можно было увидеть эллиптическое кольцо огня, раскидывающее вокруг себя смертельно опасные осколки. Сильно повезло тому, кто увидел это кольцо и остался жив. Если ракета пролетала мимо цели, её двигатель отключался, после чего происходил самоподрыв. На месте взрыва появлялся огромный шар пламени.

Первыми по вьетнамским целям отбомбились бомбардировщики взлетевшие с У-Тапао (7 ячеек). Следом к точке сброса вышли 33 Б-52, целью которых являлись склады в Кин Хо, расположенные к северу от Ханоя.
За 30 секунд до сброса бомб зенитная ракета поразила Lilac 03. Осколки ракеты, взорвавшейся слева от самолета, пробили топливный бак, повредили проводку и заклинили бомбосбрасыватель. Командир бомбардировщика потерял левый глаз и практически полностью ослеп. Второй пилот взял управление на себя и каким-то чудом довел машину до У-Тапао.
Очередная проблема произошла с B-52G из ячейки Charcoal, которая должна была отбомбиться по железнодорожной станции Йен Винь. Машины ячейки были оборудованы системой РЭБ Alt-6B, вследствие чего операторы 59 батальона смогли обнаружить формацию бомбардировщиков, по которой были выпущены 2 ракеты. Одна из ракет поразила бомбардировщик в переднюю секцию. По самолету стал распространяться огонь, система управления вышла из строя, так что экипаж был вынужден покинуть горящую машину.

Один из пилотов сопровождения, эскортирующий Charcoal на F-4 описал ситуацию так:

Мы с изумлением наблюдали за сюрреалистической сценой воздушного пожара. Пламя распространялось по вскрытой машине, вниз летели большие и маленькие обломки бомбардировщика. Так продолжалось до тех пор, пока самолет не встретился с землей. 3 члена экипажа Charcoal 01 погибли, тогда как три других попали в плен.
Один из операторов 59 батальона наблюдал за падением машины через оптический сенсор, увидев языки пламени он закричал: “В небе пожар! Он горит! Наблюдаю огненный шар и большое облако дыма к северу от позиции”. Офицеры и солдат издали победный клич. Вьетнамцы начали обнимать друг друга, поздравляя товарищей с первым успехом.
К этому моменту первая волна Б-52 завершила бомбардировку и легла на обратный курс. Вьетнамские батальоны ПВО приступили к перезарядке ракетных систем. Технические группы начали ставить ракеты на направляющие, тогда как грузовики поехали на ракетные склады за новыми снарядами. Эта поездка встретилась с немалыми трудностями, поскольку город горел и грузовикам пришлось проезжать через горящие обломки и даже искать обходной путь через районы, полностью охваченные огнем.
Четыре часа спустя над территорией Вьетнама появились 18 B-52G и 12 B-52D, взлетевшие с базы Андерсен. Их боевой заход был подобен заходу первой группы. Перед началом бомбежки над Ханоем вновь прошли 8 F-4, установившие очередной коридор дипольных отражателей, который сформировался на 10 градусов в сторону от первого, ибо ветер продолжал усиливаться.

Целью налета для ячейки Peach было железнодорожное депо в Йен Винь. Сбросив бомбы, Peach 02 начал правый поворот и в этот момент в него попала очередная зенитная ракета. Два двигателя вспыхнули, из их развороченных внутренностей рвалось пламя, окруженное пеленой черного дыма. Пилоты смогли дотянуть до Таиланда, но машина потеряла управление и стала заваливаться на бок. Решив не искушать судьбу, экипаж катапультировался. Через несколько мгновений бомбардировщик взорвался. Через 20 минут все летчики были спасены вертолетной командой.

Вторая волна бомбардировщиков запуталась в возможных целях и нанесла бомбовый удар по международному аэропорту Ги Лиам, который использовался и для гражданских вылетов. Бомбежка оказалась чрезвычайно разрушительной. После налета было уничтожено 80% сооружений аэропорта, а взлетно-посадочная полоса вышла из строя. До сих пор неизвестно почему, Б-52D сбросили бомбы на гражданскую цель. Считается, что команды бомбардировщиков, потрясенные потерями первой волны, хотели как можно быстрее избавиться от опасного груза и кидали бомбы на все, что напоминало военные объекты.

 

[Rand0m]

Тем временем, находящийся к югу от Ханоя 77 батальон 257 полка ПВО обнаружил критическую уязвимость в защитных системах бомбардировщиков. Командир батальона увидел, что после сброса бомб, Б-52 отключили джаммеры (вероятно) и появлялись на дисплеях слежениях. Поскольку американцы использовали одни и те же паттерны поведения, командир решил, что третья волна отработает точно так же, а значит стрельба по тяжелым машинам могла быть проведена в автоматическом режиме.

В районе 4-00 ночи над Ханоем появился третья волна, состоящая из 30 Б-52. Бомбардировщики находились в окружении 40 машин поддержки (при этом в составе эскорта не было ни одного самолета Wild Weasel). Радиоэлектронной поддержкой третьей волны занимались 4 морских A-7E, 5 - EA-3B и 3 военно-морских EA-6B. 8 F-4 осуществили очередной сброс дипольных отражателей, но как и раньше, защитный коридор был снесен ветром в сторону.

Бойцы 77 батальона уверенно обнаружили приближающуюся формацию и выбрали для атаки ячейку Rose. Перед тем как командирский Rose 01 вошел в разворот, батальон ПВО выпустил по нему 2 ракеты в режиме автоматического наведения. Как и предполагали вьетнамцы, сильный ветер замедлил разворот тяжелой машины и одна из ракет попала прямехонько в цель. Бомбардировщик взорвался в воздухе и его горящие обломки рухнули в окрестностях Ханоя. К этому времени над горящим городом поднимались гигантские столбы дыма и бойцы ПВО не отследили момент падения громадной машины.

Когда налет подошел к концу, командир 77 батареи позвонил в штаб ПВО и запросил результат перехвата. Вышестоящие офицеры подтвердили факт уничтожения Б-52 и вьетнамцы начали поздравлять друг друга с очередной победой. Ранее непобедимые машины все же можно было сбивать!

Когда над горящем Ханоем поднялось утреннее солнце, вьетнамцы смогли увидеть обломки двух сгоревших машин. Кроме того, вьетнамские ПВО-шники продемонстрировали международной прессе захваченного в плен американца, которым оказался навигатор Rose 01 - майор Фернандо Александер.

По результатам первой ночи боевых действий вьетнамцы истратили 130 ракет, попали 5 раз, сбили 3 Б-52. Штаб ПВО счел результат боя ободряющим, но при этом праздновать победу было рано. Днем американцы могли вернуться с “умными” бомбами. Это, в свою очередь значило, что радарные системы должны были замолчать и защита города переходила в руки летчиков, чьи МиГ-21 показали высокую эффективность во время операции Linebacker I.

По результатам боевой ночи многие батальоны испытывали тяжелейшую нехватку боеприпасов. Каждый батальон начинал ночь с 12 ракетами, 6 из которых изначально стояли на пусковых установках, а еще 6 дожидались своего часа на грузовиках. К концу ночи вьетнамцы истратили ⅔ ракет, а новые следовало вести с Ханойских складов (при этом некоторые из них были в разобранном состоянии), еще один склад находился на противоположном берегу Красной реки. Дополнительно ситуация усложнялась еще и тем, что в отличие от 257 и 261 полка, 274 полк ПВО не имел технического батальона и вынужден был брать его “в лизинг” у своих более удачливых товарищей.
Американцы видели ситуацию следующим образом: 3 сбитые машины вообще не успели отбомбиться по цели, 2 были подбиты после сброса бомб. Команды бомбардировщиков находились в шоковом состоянии, поскольку экипажи машин считали, что их самолеты неуязвимы для вьетнамских атак.

Проанализировав результаты перехвата, офицеры ВВС США пришли к выводу, что в момент открытия бомболюка активность бортового джаммера становится низкой и вьетнамцы начинают “видеть” бомбардировщик, как яркую точку, движущуюся на фоне других менее заметных помех. В момент поворота радар продолжает отслеживать бомбардировщик, который находится, практически в подвешенном состоянии. Пользуясь этим эффектом, вьетнамцы подбили 2 бомбардировщика из 5. Однако самым печальным результатом ночи стали повреждения 3 модифицированных B-52G, которые должны были по всем параметрам превосходить более ранние модели. В реальности же их боевая эффективность была ниже и причины этого были пока неизвестны.

Еще две проблемы были связаны с машинами постановщиками помех. Во всех трех случаях постановка дипольных отражателей оказалась неэффективной. Кроме того, приходящие на базу приказы не содержали информацию о точке входа и выхода из дипольного коридора, вследствие чего решение о постановке помех принималось на лету. Фактически, экипажи бомбардировщиков узнавали о коридоре лишь после того, как его уже начинали формировать.

Во время ночной бомбардировки 8 Воздушная Армия получила расписание боевых вылетов на ночь 3. Приказы относительно вылетов во время Ночи 2 были получены вместе с приказами относительно Ночи 1.

Узнав о результатах бомбардировки Никсон серьезно напрягся, ожидая вспышки внутреннего возмущения. Однако, она так и не последовала. Возможно, в том было виновато приближающееся Рождество, общая усталость от войны или осознание того, что легкой победы уже не будет.

ПЕРВЫЙ СБИТ

93 батальон, 261 полка ПВО отстрелялся ракетами по первой волне бомбардировщиков во время Ночи 1. Первым сбитым Б-52 стал Charcoal 1.

На рисунке можно увидеть ЗиЛ-ы, готовые подвозить ракеты к отстрелявшейся батарее. Каждый ЗиЛ вез по одной ракете, так что для быстрой перезарядки требовалось 6 грузовиков. Вьетнамские бойцы работали согласно советской доктрине ПВО. Это означало, что по каждой цели могло быть выпущено до 3 ракет одновременно.

Ракета, ближайшая к наблюдателю, только что сошла с направляющей и у нее включился ускоритель, который будет работать следующие 4-5 секунд (после этого ускоритель будет сброшен). В отдалении видны ракеты, которые летят на маршевом двигателе (полет в этом режиме продолжался 22 секунды. Пустая ракетная установка уже совершила пуск ракеты и теперь находится в горизонтальном состоянии.

 

[Rand0m]

10 фактов об операции «Приливная волна»

В годы Второй мировой войны важным фактором, повлиявшим на окончание войны в Европе, стали регулярные бомбардировки большими силами стратегически важных целей Германии и ее союзников. Одной из таких крупных операций стала бомбардировка объектов румынской нефтедобывающей промышленности 1943 года, которая получила кодовое название «Приливная волна» (Tidal Wave )

1. Для отработки методики в составе USSAF было создано специальное подразделение, известное как HALPRO. Экипажи и бомбардировщики В-24 «Либерейтор» в начале июня 1942 года перебросили на аэродром Файид в районе Суэцкого канала.

2. Боевым крещением для HALPRO стал рейд 12 июня 1942 года в направлении нефтеперерабатывающих заводов в Плоешти (Румыния). В налете приняли участи 13 B-24D под командованием полковника Гарри Хальверсона. В итоге до цели дошли только 12 машин, а на вспомогательный аэродром в Ирке вернулось только семь. При этом задачи не были выполнены: 8 бомб упало в Черное море, 2 – в Констанце, 6 – в Плоешти, 6 – в Тиешани и несколько в Циофлицени.

3. Из этого неудачного налета свои выводы сделало командование люфтваффе, которое резко усилило ПВО Плоешти. Сюда были стянуты 36 тяжелых зенитных батарей (164 орудия калибра 88 мм), 16 батарей легкой артиллерии (210 стволов калибра 20 и 37 мм), 71 аэростат заграждения и так называемый «Катерпиллер» (бронепоезд ПВО). Кроме того, тут стали базироваться пять истребительных эскадрилий, одна эскадрилья ночных истребителей ВВС Румынии и пять эскадрилий (из них две ночных истребителей) люфтваффе.

4. Американские военные спланировали основной налет на Плоешти на 1 августа 1943 года. Внезапную атаку предусматривалось осуществить силами пяти групп В-24, которые, взлетев с аэродромов в Северной Африке, должны были пролететь более 3200 км. Чтобы избежать обнаружения, машинам предстояло лететь на сверхмалой высоте. Бомбометание предполагалось осуществлять с высот от 15 до 90 метров. Целями для атак должны были стать семь нефтеперерабатывающих заводов и нефтехранилища.

5. Однако с самого начала все пошло наперекосяк – лидирующий «Либерейтор» врезался в море, унеся с собой главного штурмана. Самолет резервного штурмана должен был вернуться на базу из-за технических проблем. Над Грецией группу встретила плохая погода, и плотные оборонительные порядки бомбардировщиков рассыпались. И, наконец, ошибочно выбранный поворотный пункт маршрута направил передовые части бомбардировщиков к столице Румынии – Бухаресту, который был окружен многочисленными позициями зениток.

6. Около 14:00 экипажи В-24 93-й бомбардировочной группы начали атаку. Из-за навигационной ошибки первоначальный план нападения стал бесполезным, и экипажи были вынуждены бомбить первые попавшиеся цели. Следующие за ведущей эскадрильи поступили аналогичным образом. В дело вступила зенитная артиллерия – огонь был невероятно плотным и точным! «Либерейторы» летели настолько низко, что иногда их стрелки устраивали дуэли с расчетами зениток. Пламя и дым от горящих нефтеперерабатывающих заводов поднималось на высоту свыше 300 метров, покрывая пролетавшие самолеты копотью. Спустя двадцать семь минут после падения первых бомб все было кончено. Но американцам еще предстоял семичасовой обратный путь, на котором их подстерегали буквально стаи истребителей.

7. Для отражения атаки летчики люфтваффе выполнили 69 боевых вылета, сбив 7 самолетов противника, но и потеряв два самолета сбитыми (оба летчика погибли) и 9 поврежденными.

Немецкий истребитель Bf-109. Источник: http://www.helmo.gr/
8. Румынские летчики потеряли 2 самолета (один летчик погиб, остальные получили ранения разной тяжести) и еще 2 самолета были повреждены. Зато сами заявили о 9 сбитых американских бомбардировщиках.

9. Из налета в Ливию вернулись всего 88 В-24, из которых 55 были повреждены. Часть машин совершила посадки в нейтральной Турции, и экипажи были интернированы.

10. Потери личного состава были катастрофическими: 310 членов экипажей погибли, 108 попали в плен, а 78 интернированы в Турции. Сам эффект от налета был чисто психологическим – поврежденные объекты набрали свою мощность всего за пару недель.
https://warspot.ru/1200-10-faktov-ob-operatsii-prilivnaya-volna
З.Ы. эт вам не япошек бомбить)

 

[sivuch]

Я извиняюсь , 5 групп бомберов -сколько это машин ?

 

[студент]

Я извиняюсь , 5 групп бомберов -сколько это машин ?

Если верить вот этому: https://en.wikipedia.org/wiki/38th_Bombardment_Group
то на 1943 г. полный состав бомбардировочной группы - 72 крафта.

 

[Ринат]

то на 1943 г. полный состав бомбардировочной группы - 72 крафта.

Видимо ударная группа была усиленной.
9. Из налета в Ливию вернулись всего 88 В-24, из которых 55 были повреждены. Часть машин совершила посадки в нейтральной Турции, и экипажи были интернированы.

 

[студент]

Видимо ударная группа была усиленной.
9. Из налета в Ливию вернулись всего 88 В-24, из которых 55 были повреждены. Часть машин совершила посадки в нейтральной Турции, и экипажи были интернированы.

72 - это штат одной группы на 1943 г., а в налете указаны 5. Получается, что эти группы имели более ранний штат - 36 самолетов. И не факт, что они вылетели в полном составе.