В период с 1870 по 1914 год в Европе было четыре флота, заслуживающих определения «современный» — в том смысле, что материальная часть их была создана в соответствии с продуманными и определенными стратегическими идеями. Это были — английский флот, чья стратегия нашла свое отражение в работах Мэхэна и Коломба, итальянский флот, созданный Брином, Сен Боном и Комиссией 1872 года для предотвращения вторжения на Аппеннинский полуостров, германский флот береговой обороны, основы которого заложил еще Мольтке, а довел до совершенства Каприви, и французский флот определенный пятью законами 1900 года. Забавно, но самый известный из новых флотов этого периода — созданный Тирпицем Флот открытого моря под это определение не подходил.
С самого начала Тирпиц и кайзер строили Флот открытого моря исходя (как и теоретики Jeune Ecole ) из опасного заблуждения, что в случае кризиса Англия, возможно, не будет сражаться. Их взгляды на флот были забавным анахронизмом: они рассматривали его не как инструмент национальной обороны, а как «символ дополнительной мощи»{942}. Другими словами, они строили его ради prestige a bon marche (престижа за невысокую цену) — также, как в 1860-х — начале 1870-х годов французская буржуазия строила флот, спроектированный Дюпюи де Ломом. Тирпиц заявлял, что «никогда не рассматривал флот, как нечто самодостаточное — но как средство обеспечения наших морских интересов»{943}. Идея, что размер флота должен быть пропорционален морским интересам страны была реликтом тех дней, когда требовалось защищать торговлю от барбарийских пиратов, или «цивилизовывать» Китай. В качестве элемента доктрины войны против другой первоклассной европейской державы эта идея была столь же иррациональна, как и мнение, будто численность ВВС страны должна быть пропорциональна «воздушным интересам», под которыми подразумевалась бы численность самолетов Lufthansa или Pan American.
Французская Программа 1900 предусматривала создание флота, способного довести до конца войну либо против Англии, либо против Германии (хотя и не против обеих держав одновременно) — причем дипломатия должна была обеспечить нейтралитет второй державы. Германский же флот с военной точки зрения должен был быть вторым флотом мира — не способным при том выстоять против английского флота в долгой войне. Германцы строили его еще долго после того, как угасла последняя надежда, что Англия не рискнет вступить в бой из-за боязни французского вторжения. Также они не продемонстрировали готовности пойти на уступки ради обеспечения нейтралитета другой державы — предпочитая попеременно грозить своим противникам. Тирпиц так никогда и не создал стратегии, направленной на преодоление сокрушительного численного превосходства английского флота — в том случае, если блеф не удастся, и единственным достижением германского флота в Первую Мировую войну (не считая, конечно, великолепной импровизации с неограниченной подводной войной) стало подтверждение справедливости пословицы, что и второй по силе флот, и вторая по силе комбинация в покере, равно бесполезны, когда доходит дело до выкладывания карт на стол. Германцам не удалось ни защитить свою морскую торговлю, ни разрушить вражескую — и в итоге он лишь позволял кайзеру цепляться за идею, что флот еще можно будет использовать для торга на мирной конференции.