Схема спутника Hexagon KH-9. Изображение с сайта space.com
Тайна за шестью углами
В США рассекретили материалы о спутнике-шпионе
В сентябре 2011 года в США были рассекречены материалы о проекте спутника-шпиона Hexagon KH-9 ("Шестиугольник"), созданного в годы "холодной войны" для слежения за противниками Вашингтона, в том числе за СССР. Получив возможность говорить о своей работе, создатели спутника рассказали о нем агентству Associated Press. "Лента.ру" предлагает перевод материала.
Десять лет они трудились в странном, похожем на коробку и наполненном секретами здании без окон (кроме кафетерия), стоящем на холме над городским аэропортом.
На них были защитные комбинезоны, а на пути в "стерильную комнату" с оборудованием они проходили через воздушный душ.
Говорили они условными фразами.
Мало кто знал личность "Клиента", с которыми они встречались в наполненном дымом и обшитом деревянными панелями конференц-зале с шифрованной телефонной связью. Во время поездок они порой пользовались вымышленными именами.
В 1970-е годы над "Секретом" под Данбери работали более тысячи человек. Но, несмотря на многочасовые смены и жесткие сроки, из-за которых иногда им приходилось пропускать семейные праздники и юбилеи, они не могли никому рассказать, чем именно занимаются - даже своим женам и детям.
Это были инженеры, ученые, конструкторы и изобретатели - "настоящие герои плаща и кинжала", душевно смеется 78-летний Фред Марра. Он сидит в ресторанном дворике в торговом центре "Данбери Молл", куда пришел выпить еженедельную чашку кофе с коллегами из корпорации Perkin-Elmer. Эти встречи, участники которых успели поседеть и начать терять слух, проходят уже 18 лет подряд. Совместные часы они проводят за разговорами о гольфе и политике, болезнях и внуках. Однако говорить о своих великих профессиональных достижениях до недавнего времени им было запрещено.
"Ах, 'Шестиугольник'", - радостно выдыхает Эд Ньютон, для которого произносить это слово на людях до сих пор кажется почти предательством.
Проект, также известный как "Большая птица", считался самым удачным спутником-шпионом, созданным в годы "холодной войны". С 1971 по 1986 год в космос были запущены 20 спутников, в каждый из которых загрузили почти по сто километров пленки и высокотехнологичные камеры. С их помощью спутники делали огромные панорамные снимки территорий Советского Союза, Китая и других потенциальных противников. Отснятые пленки спускали в контейнерах на парашютах в Тихий океан, где с помощью специальных крюков их подбирали военные самолеты C-130.
Размах, амбициозность и исключительная изобретательность, проявленные во время разработки Hexagon KH-9 ("Шестиугольник"), были поистине захватывающими. Потрясает и то, что из 20 запусков успешными оказались 19 (последняя миссия сорвалась из-за неполадки на ракете-носителе).
Не менее захватывают и 45 лет молчания, в течение которых многие унесли тайну с собой в могилу.
Информацию о "Шестиугольнике" рассекретили в сентябре. Наконец Марра, Ньютон и другие получили возможность рассказать, чем все эти годы занимались "на работе".
Узнав о снятии грифа "секретно", 64-летний инженер на пенсии объявил потрясенному бармену в местном ресторане: "Меня зовут Эл Гейхарт, я строил спутники-шпионы". Эти слова он гордо повторяет при каждом удобном случае.
"Я отдавал своему делу все силы, это было захватывающе. Это лучший опыт в моей жизни", - рассказывает Гейхарт. Его наняли сразу после окончания института, так что в "братстве" "Шестиугольника" он был одним из самых младших.
Инженер рассказал о сильном возбуждении, охватывавшем членов команды, когда они изучали сделанные от руки чертежи и работали над бесчисленными техническими вопросами, пользуясь лишь "логарифмическими линейками и учеными званиями" (компьютеров в то время еще не было). Все они осознавали, что участвуют разработке сложнейшего космического проекта. По мере приближения сроков запуска и в дни, когда для отчетов приезжали "клиенты" - представители ЦРУ, а позже и Военно-воздушных сил - напряжение сильно возрастало. По меньшей мере однажды посетить завод в Данбери приезжал даже бывший президент Джордж Буш-старший, который в то время возглавлял ЦРУ.
В проекте участвовали и другие компании: пленку изготавливала Eastman Kodak, а сами спутники строила корпорация Lockheed. Что же касается камер и оптических систем, то их разрабатывала Perkin-Elmer - на тот момент крупнейший работодатель в Данбери.
"Зачастую мы приезжали на работу еще затемно, а домой уходили только после заката", - говорит 70-летний инженер на пенсии Пол Брикмейер.
Он вспоминает, как, получив в 1966 году заказ под грифом "совершенно секретно", Perkin-Elmer рассказала сотрудникам о "Шестиугольнике". Глядя на три десятка своих коллег, собравшихся в зале, Брикмейер подумал: "Как такое вообще возможно сделать?"
Помочь претворить проект в жизнь помогла бешеная кампания по найму сотрудников, на которую откликнулись лучшие инженеры Северо-Запада США. Кроме того, Perkin-Elmer выделила для "Шестиугольника" новое здание площадью 25 тысяч квадратных метров - то самое, на холме, похожее на коробку.
Инженерам пришлось ждать, пока они пройдут проверку, и это оказалось крайне необычным опытом: ФБР допрашивало как членов семей, соседей и бывших коллег кандидатов, так и их самих, причем вопросы касались буквально всего - от отношения к азартным играм до сексуальных предпочтений.
"Они хотели убедиться, что нас не подкупить", - говорит Марра.
В ходе ожидания, которое порой растягивалось на год, кандидаты занимались сравнительно узкими задачами. Работали они все вместе в одном здании, однако для чего их наняли, пока никто не понимал.
76-летний Джозеф Прусак провел в таком режиме полгода. Когда же ему наконец рассказали о "Шестиугольнике", Прусак, прежде работавший инженером в гражданских космических проектах, подумал, не совершил ли он самую большую ошибку в своей жизни.
Сборка Hexagon KH-9 на заводе Lockheed. Фото с сайта nro.gov
"Я подумал, что они сошли сума, - рассказал инженер. - Они хотели создать спутник длиной 18 метров и весом 13 с половиной тонн, который снимал бы со скоростью пять тысяч миллиметров пленки в секунду. Точность и сложность задачи просто взорвали мой мозг".
Несколько лет спустя, после множества удачных запусков, инженеру показали, на что способен "Шестиугольник" - фотографию его собственного дома в пригороде Фэрфилда.
"От изобретения Google Earth нас отделяли световые годы, - говорит Прусак. - Между тем на фотографии мы могли разглядеть бассейн на заднем дворе".
Спутники строили и раньше - например, "Корону" или "Гамбит". Однако ни один из них не обладал столь высоким разрешением и не был столь технологически сложен. "Шестиугольник" давал крупномасштабные снимки советских ракет, бункеров для подлодок, авиабаз и даже целых батальонов на учениях.
По данным Национального управления военно-космической разведки США, в один кадр "Шестиугольника" умещался участок земли протяженностью 885 километров - примерно такое же расстояние разделяет Вашингтон и Цинциннати. Первые "Шестиугольники" проводили в космосе по 124 дня, однако по мере модернизации срок их службы увеличился вдвое.
"Просто невероятно, что в самый разгар "холодной войны" мы располагали подобными техническими разведданными, - удивляется космический историк Дуэйен Дей. - Нам было нужно знать, чем они занимались, где именно, а также не готовят ли вторжение в Западную Европу. Благодаря 'Шестиугольнику' мы чувствовали себя уверенно, так как американскому руководству больше не приходилось действовать на ощупь".
Еще одним успехом, который обеспечил "Шестиугольник", стала важная информация, которая использовалась в 1970-х годах в ходе переговоров об ограничении стратегических вооружений между США и СССР.
С самого начала большое значение имела секретность, и в особенности это касалось Данбери: получение небольшой компанией крупного контракта (его объем так и не был рассекречен) и последовавшее стремительное развитие фирмы дало повод заподозрить, что происходит нечто необычное. На самом заводе стояла гигантская термовакуумная камера, которую никак нельзя было замаскировать. Она использовалась для испытаний съемочного оборудования в экстремальных условиях, имитирующих открытый космос. Еще там была "трясучая, грохочущая и качающаяся комната", в которой создавались условия, симулирующие запуск.
В одном докладе Национального управления военно-космической разведки говорилось: "Вопрос в том, как спрятать слона". Ответ оказался простым: "Какого такого слона?" В результате сотрудникам было приказано игнорировать любые вопросы журналистов и ни в коем случае не давать информации даже о самых незначительных деталях, касающихся их работы.
Однако скрыть пуски с авиабазы "Ванденберг" в Калифорнии было уже невозможно, так что вскоре в журналах об авиации появились упоминания о "Большой птице". В 1975 году в программе "60 минут" был показан сюжет о военно-космической разведке, в котором рассказывалось про мир "Алисы в Стране чудес". В этом мире американские и советские разведчики знали о взаимных запусках "небесного ока" (знали о них и другие страны). Однако никакого подтверждения или хотя бы публичного упоминания о подобных программах не последовало.
Для сотрудников Perkin-Elmer соблюдение клятвы о сохранении тайны было вопросом чести.
"Мы были как те, кто работал над первой ядерной бомбой, - рассказывает 87-летний Оскор Бирендсон. - Это была не просто клятва. Нам доверили безопасность страны. Разве может быть б
ольшая степень доверия?".
Даже жены, которым не только запрещалось общаться с работниками компании во время их поездок, но даже знать, куда они едут, по большей части соглашались хранить тайну. Они знали, что работа их мужей была секретной, и понимали, что вопросы задавать нельзя.
"Мы принадлежим к поколению Второй мировой войны, - говорит Линда Бронико, чей муж Эл рассказал ей только о том, что разрабатывает панели управления и кабели. - Мы все были знакомы со слоганом 'Из-за болтливого языка тонут корабли'".
Ну и потом Perkin-Elmer считалось очень престижным местом работы: компания платила большие деньги, предоставляла хороший соцпакет, организовывала сотрудникам турниры по гольфу и софтболу, возила их на пикники, ради которых заказывались целые парки развлечений, и устраивала потрясающие рождественские праздники для детей.
"Нам это нравилось, - признается Марра. - Это была наша жизнь".
Возможность поделиться воспоминаниями о той жизни и раскрыть долго сохраняемую тайну вызывала целый спектр эмоций - от гордости до ностальгии и облегчения, хотя кое-кто испытал и горе.
Мэр города Марк Баутан узнал о том, что его отец работал над "Шестиугольником", только после того, как того пригласили с выступлением на первую встречу коллег, которая прошла в октябре в здании бывшего завода. Правда, его отец Дональд Баутан, в прошлом также возглавлявший администрацию города, был слишком болен и не смог принять во встрече участия. Через несколько дней он умер.
Баутан рассказал, что на протяжении многих лет вместе с братьями и сестрами докучал отцу (который работал конструктором) вопросами, чем он занимается. В какой-то момент они поняли, что эта тема находится под запретом.
"Узнав о 'Шестиугольнике', я стал смотреть на него совсем по-другому, - признается Баутон. - Он был не просто моим папой, со вспыльчивым характером и собственным мнением обо всем на свете. Он был солдатом "холодной войны", который занимался невероятно важным нашей нации делом".
Бетти Остервейс встреча тоже принесла смешанные чувства. Она узнала не только о тайной работе своего покойного мужа, но и о последних секундах его жизни.
"Все эти годы, - рассказывает она, - я гадала, что произошло" в тот ужасный день в 1987 году, когда ей позвонили и сообщили, что ее 53-летний муж Генри Остервейс, занимавшийся заключением контрактов, скончался от инфаркта на работе. Во время встречи бывшие коллеги мужа успокоили ее, что все закончилось быстро.
Стоя вместе с сыном, дочерью и внуками на заводе, где прежде работал ее муж, и слушая слова памяти, Остервейс вдруг почувствовала потрясение от масштабов всего открывшегося ей - самопожертвования, тайны и гордости.
"Теперь я знаю, что это была не просто какая-то компания по продаже прибамбасов... теперь я знаю, что он заключал контракты, от которых зависла свобода и безопасность нашей страны, - говорит она. - Какая прекрасная тайна. И какое прекрасное наследие".
