Вот второй материал.
Результаты анализа переговорного процесса между делегациями РФ и США по разработке нового Договора о СНВ (далее Договора) свидетельствуют о наличии серьезных разногласий. Пока не удается согласовать позиции сторон по проблемам оперативно-развернутых и возвратных ядерных боезарядов и порядка их засчета, влияния на стратегическую стабильность МБР и БРПЛ «Трайдент-2» и крылатых ракет морского базирования «Томахок» блок 4 в неядерном оснащении.
При этом отмечается высокая подготовка многочисленной американской делегации, в которой работают лучшие эксперты США из различных областей СНВ. В составе же российских переговорщиков отсутствуют даже специалисты от РВСН. Поэтому договорная проблематика группировки подвижных грунтовых ракетных комплексов (ПГРК) «Тополь» и «Тополь-М» не обсуждается. Представляется, что российской стороной явно недооцениваются уникальные системные боевые возможности ПГРК. Уместно напомнить, что эти ракетные комплексы будут основой перспективной группировки РВСН, и их наличие вызывает особую озабоченность военно-политического руководства (ВПР) США.
Вполне объяснимо, что российская сторона, в ходе манипуляций цифрами предельных уровней носителей и боезарядов, сделала первую одностороннюю уступку – была вынуждена заявить группировку ПГРК, часть которой будет ликвидироваться. Вполне резонными являются вопросы, какие типы ракет для мобильных пусковых установок заявили американцы? Ведь в боевом составе СНС США их нет. Что в ответ на свою уступку требует российская сторона? Американцы уже выразили удовлетворение действиями российских экспертов, поскольку сбывается их давняя мечта о сокращении группировки ПГРК. Естественно, они проявляют заинтересованность в адаптации (в своих интересах) действующего контрольно-инспекционного механизма в текст нового Договора. Не приходится сомневаться, что в договорном поле окажется и перспективный ПГРК «Ярс», который планируется поставить на боевое дежурство к концу 2009 г. Более того, американцы, руководствуясь положениями действующего Договора, даже напоминают нам о необходимости подготовки и проведения испытательного пуска ракеты РС-24 на максимальную дальность. Вполне возможно, что большинство ущербных положений старого Договора и так называемых мер верификации, в части касающейся ПГРК, будут перенесены в текст нового.
В связи с этим, выражая личную позицию, продолжаем критический анализ наиболее ущербных статей Договора и их негативного влияния на боевую готовность и развитие группировки ПГРК. Одной из них является статья о выставлении (по требованию американцев) под открытым небом автономных пусковых установок (АПУ) ПГРК «Тополь» и «Тополь-М».
АМЕРИКАНСКИЙ КОСМИЧЕСКИЙ СМОТР «ТОПОЛЕЙ»
В соответствии с пунктом 1 статьи XII Договора: «каждая из сторон (реально, только Россия – прим. авторов) в целях повышения эффективности национальных технических средств контроля осуществляет следующие меры на основе сотрудничества: а) выставление под открытым небом грунтовых мобильных пусковых установок МБР, находящихся в пределах ограниченных районов. Крыши стационарных сооружений для них должны быть открыты на срок выставления. Грунтовые мобильные пусковые установки МБР либо выставляются рядом с такими стационарными сооружениями, либо выставляются выдвинутыми наполовину из таких стационарных сооружений».
Согласно положениям Договора, американцы имеют право заявить запрос на выставление АПУ любого ракетного полка, вооруженного ПГРК «Тополь» или «Тополь-М». Цель – проверить, что на боевой стартовой позиции (БСП) не содержится более девяти АПУ. Подобные запросы американцы обычно объявляют внезапно. В этом случае личный состав ракетного полка, действуя как по учебно-боевой тревоге, выполняет операции по выставлению АПУ, открытию крыш сооружений «Крона», применение мер маскировки не допускается. Порядок расстановки агрегатов на БСП и система боевого управления и связи не являются штатными, поскольку боевой и эксплуатационно-технической документацией не регламентированы. Согласно пункту 2 статьи XII «выставление продолжается до истечения 18 часов с момента обращения с запросом». При этом все девять АПУ (на опоры не вывешены) находятся в пониженной готовности к немедленному выполнению боевых задач в ожидании коррекции орбиты и пролета разведывательного космического аппарата США над БСП. После проведения фотосъемок, американцы по линии Национальных центров уменьшения ядерной опасности РФ и США выдают команду на завершение процедуры, и АПУ занимают исходное положение в «Кроне». Необходимо отметить, что содержание данной статьи вызывает восхищение бывших разработчиков этого Договора, некоторых чиновников и независимых экспертов, поскольку считается у них апофеозом демонстрации США партнерских отношений, мер доверия и транспарентности. Для командира же ракетной дивизии и полка этот, так называемый способ верификации, означает срыв планов боевого дежурства и боевой подготовки, незапланированный расход моторесурса и топлива, отмены или переносы технических обслуживаний вооружения и военной техники, нарушение распорядка дня личного состава. Не исключаются и предпосылки к возникновению чрезвычайных ситуаций техногенного характера, отклонения от требований ядерной и пожаровзрывобезопасности ракетно-ядерного вооружения, поскольку планами боевой подготовки подобные выставления АПУ не предусмотрены и личный состав к ним готовиться не обязан. Кроме того, в процесс контроля за выставлением и приведением в исходное состояние АПУ, оказывается втянутой система командных пунктов от ЦКП РВСН до КП ракетного дивизиона включительно, что отвлекает дежурные смены пунктов управления от решения главных задач боевого дежурства. Необходимость выполнения этой процедуры, да еще по команде американцев, вызывает возмущение стратегических ракетчиков, негативно отражается на морально-психологическом состоянии личного состава. Нелицеприятные оценки высказываются в адрес советских (российских) переговорщиков, которые придумали эту статью. В войсках недоумевают, почему за 15 лет действия Договора, эта односторонняя процедура не отменена, и можно ли отклонять запросы американцев? В соответствии с пунктом 2 статьи XII такая возможность существует: «если запрашиваемая сторона не может провести выставление АПУ в силу форс-мажорных обстоятельств, то она предоставляет уведомление запрашивающей стороне и выставление отменяется». Но и здесь американцы переиграли отечественных переговорщиков, навязав условие: «В случае отмены выставления, число запросов, на которые запрашивающая сторона имеет право, не уменьшается». Следует подчеркнуть, что в приложении к Договору (термины и определения) термин «форс-мажорные обстоятельства» отсутствует и этим российская сторона должна бы умело пользоваться. Тем более, в ракетных дивизиях и полках постоянно возникают различные форс-мажорные обстоятельства, которые могут быть заявлены с целью отклонения американских заявок. Например, периодически уведомлять американцев о возникновении террористических угроз, отработке задач ликвидации чрезвычайных ситуаций, проведении исследовательских учений, оперативных сборов руководящего состава и т.п. Однако соответствующие органы военного управления этой работой не занимаются, ракетные полки продолжают подвергаться «космическому строевому смотру» и даже к нему привыкли. В официальных СМИ с восторгом отмечается, что за 15 лет действия Договора, на объектах РВСН обеспечено 97 выставлений АПУ под открытым небом – замечаний нет. Неужели этим надо гордиться?
СТАТЬЮ СПИСАЛИ С ТЕКСТА ДОГОВОРА О РСМД
Возникают также вопросы относительно пункта 1 статьи XII. О каких сторонах идет речь в статье XII, и какие крыши стационарных сооружений открывают в СНС США, если мобильные ракетные комплексы развернуты не были? Считается ли нормальным, с точки зрения здравого смысла, когда автономные пусковые установки ПГРК «Тополь» и «Тополь-М», предназначенные для нанесения ответных ракетно-ядерных ударов по объектам вероятного противника, обладающие высокой живучестью, скрытностью действия и уникальными тактико-техническими характеристиками, заранее выставляются напоказ и длительное время находятся в пониженной готовности к выполнению боевых задач?
Необходимо отметить, содержание пункта 1 статьи XII Договора о выставлениях АПУ отечественными переговорщиками прошлых лет было «творчески» переписано с пункта 3 статьи XII Договора о РСМД: «Сторона, база которой подлежит наблюдению, осуществляет следующие меры на основе сотрудничества: а) обеспечивает не позднее чем через 6 часов после предоставления такого запроса открытие крыш всех находящихся на этой базе стационарных сооружений для пусковых установок, полное удаление всех ракет на пусковых установках из таких стационарных сооружений для пусковых установок и выставление таких ракет на пусковых установках под открытым небом без применения мер маскировки; b) оставляет крыши открытыми и оставляет на месте ракеты на пусковых установках в течение 12 часов со времени получения запроса о проведении такого наблюдения». Напомним, что выставление ракет средней и меньшей дальности СССР в рамках Договора о РСМД проводилось на основе соблюдения принципов равных возможностей и одинаковой безопасности, поскольку США имели на вооружении ПГРК средней дальности «Першинг-1, 2» и крылатые ракеты наземного базирования. Почему же эта и другие статьи были перенесены в текст Договора о СНВ и слепо выполняются нами в одностороннем порядке? Тем более, военно-политическое руководство СССР (РФ) постоянно информировалось, что американцы отказались от планов разработки и развертывания мобильных ракетных комплексов. Ответ можно найти в воспоминаниях известного специалиста в области СНВ генерал-полковника Н. Червова: «В 90-е годы ухудшилось качество подготовки и ведения переговорного процесса. Механизм подготовки переговоров и школа профессионалов были разрушены. На смену пришли бездарные личности, которые не знали проблем переговоров и не ведали, что творили. Они начали «рулить» с позиций волюнтаризма, что привело к несогласованным действиям между ведомствами и, как следствие, к ошибкам и просчетам в области разоружения».
ВЫВОДЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ
В настоящее время усилия делегаций РФ и США направлены на разработку с последующим подписанием и вступлением Договора о СНВ в силу к 5 декабря 2009 г. По нашему мнению, существующие принципиальные разногласия обусловлены просчетами в выборе предмета переговоров, несовершенством понятийно-терминологического аппарата, несовпадением позиций сторон по значительному составу проблем стратегического значения. К тому же, российская сторона ориентирована на разработку Договора, охватывающего сокращение ядерной триады времен «холодной» войны, состоящей из межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков (ТБ) с ядерными крылатыми ракетами воздушного базирования (КРВБ) большой дальности. В то время как в СНС США, традиционная ядерная триада трансформируется в новую стратегическую триаду, которая включает три компонента:
— первый – это наступательные ударные силы (ядерные, высокоточные неядерные, МБР и БРПЛ в неядерном оснащении и некинетическое оружие);
— второй – оборонительные силы, основу которых составляют системы глобальной и ПРО на ТВД, ПВО и другие силы и средства;
— третий – обновленная инфраструктура промышленной и научно-исследовательской базы ядерного оружейного комплекса.
Все компоненты объединены системой разведки, связи, управления и оперативного планирования на основе новейших телекоммуникационных и информационных технологий. Руководство планированием и боевым применением новой стратегической триады возложено на Объединенное стратегическое командование (ОСК) ВС США (АвБ Оффут, шт. Небраска). Согласно оценкам специалистов, проведено организационно-техническое объединение стратегических наступательных и оборонительных сил, обеспечивающих в кратчайшие сроки принятие и реализацию решений президента США на ответные действия при внезапном нападении вероятного противника. Кроме того, американское руководство считает, что создание новой триады с включением в ее состав неядерных ударных средств снизит зависимость США от ядерного оружия и обеспечит наращивание потенциала сдерживания вероятных противников. По мере того, как основные элементы новой триады будут интегрированы в единую систему, они смогут взять на себя часть боевых задач по поражению объектов вероятного противника, которые в настоящее время возложены на стратегические наступательные силы.
Следует отметить, что в рамках формирования новой триады, в СНС США реализуется комплекс масштабных программ модернизации компонентов ядерной триады с продлением сроков их эксплуатации до 2040 г. Так, благодаря замене всех 3-х ракетных двигателей и двигателя ступени разведения, фактически, создается новая ракета «Минитмэн-3». Усовершенствованы тактико-технические характеристики атомных подводных лодок типа «Огайо», объявлено о значительных закупках БРПЛ «Трайдент-2». Завершаются доработки различных систем и оборудования тяжелых бомбардировщиков, а бомбардировщики В-1В переоборудованы для решения неядерных задач. При этом в нарушение договорных обязательств, сохранена техническая возможность их переоснащения на ядерные средства поражения.
Серьезную угрозу национальной безопасности России представляют атомные подводные лодки типа «Огайо» (ПЛАРК) с крылатыми ракетами морского базирования «Томахок» блок 4 (на каждой до 154 ракет). Это подтверждается выводами авторитетных ученых 2-го ЦНИИ МО РФ: «Все позиционные районы РВСН и пункты базирования отечественных РПКСН попадают в зону досягаемости американских ПЛАРК и многоцелевых атомных подводных лодок, вооруженных КРМБ «Томахок» блок 4, при условии боевого патрулирования лодок в акваториях Карского, Баренцева, Охотского и Японского морей. В условиях массированного удара КРМБ отечественная СПРН будет абсолютна бесполезной для организации ответно-встречных действий СЯС ВС РФ, поскольку она способна обеспечить выдачу информации предупреждения исключительно об ударе баллистических ракет» (Вестник АВН, №2, 2007 г. стр.15-16). Безусловно, эти выводы справедливы и в отношении уязвимости авиабаз стратегической авиации ВВС РФ. Кроме этого, соединения и части не имеют эффективных средств борьбы с крылатыми ракетами, форм, способов и опыта противодействия их ударам и защите объектов не наработано. Существуют и другие аргументы, которые квалифицируют неядерные компоненты новой триады СНС США, прежде всего, как новые виды СНВ. Однако по заявлениям американского руководства эти ударные средства относятся к нестратегическим вооружениям, поскольку предназначены для нанесения высокоточных ракетных ударов по объектам по производству ОМП, местам размещения террористических формирований, мобильным целям на территории «проблемных» государств. Можно предполагать, что переговоры сторон по проблематике неядерных высокоточных ударных средств зайдут в тупик.
Дестабилизирующий характер будут иметь группировки наземных ракет (АвБ Ванденберг) и часть БРПЛ «Трайдент-2» (по две ракеты на каждой ПЛАРБ) в неядерном оснащении, которые планируется развернуть после принятия Конгрессом США соответствующего решения. Во-первых, существует возможность их переоснащения на ядерные боезаряды силами войсковых специалистов. Во-вторых, создаются условия для возникновения ядерных инцидентов между США и Россией, Китаем и другими государствами. Маловероятно, что военно-политическое руководство этих стран будет предварительно информироваться ВПР США о подготовке и нанесении превентивных ударов по объектам на территории «проблемных» государств. Из-за отсутствия международно-договорной базы, обозначится проблема оперативного оповещения глав государств о незаявленных пусках таких ракет, согласования трасс их полета, уточнения районов падения первой и второй ступеней ракет в океан, а третьей ступени на территорию других стран, что неизбежно вызовет осложнение отношений между государствами.
Таким образом, в СНС США создается новая стратегическая триада, обладающая высокими боевыми возможностями по поражению стратегических объектов РФ, что требует новых подходов по подготовке и ведении российско-американских переговоров.
В связи с этим представляется целесообразным рассмотреть возможность снятия жестких временных рамок заключения нового Договора о СНВ и продлить экспертную фазу переговоров. При этом руководствоваться положениями Договора о СНП, который действует до 31 декабря 2012 г., с взаимным применением отдельных контрольно-инспекционных процедур действующего Договора.
Разработать новые подходы Российской Федерации к вопросам сокращения СНВ. Ориентироваться как на количественную сферу, так и ликвидацию дестабилизирующих факторов Договоров о СНВ и СНП, парирование опасных военно-технических программ США, учет боевых возможностей новой стратегической триады и др. На основе методов математического моделирования и системного анализа определить минимальный уровень ядерного сдерживания, в том числе, с учетом готовности РФ сократить количество носителей в 3 раза. Сформировать убедительную доказательную базу, что американские подводные лодки с крылатыми ракетами морского базирования «Томахок» блок 4, МБР и БРПЛ «Трайдент-2» в неядерном оснащении, а также ядерные средства США на территории некоторых стран – участниц блока НАТО, по своим боевым возможностям относятся к стратегическим наступательным вооружениям.
Разработать понятийно-терминологический аппарат, где определить значение терминов: «СНВ», «сокращение и ограничения СНВ», «необратимые сокращения СНВ», «возвратный ядерный потенциал», «оперативно-развернутые ядерные боезаряды», «стратегическая стабильность», «стратегические оборонительные силы», «новая стратегическая триада», «крылатая ракета морского базирования», «МБР и БРПЛ в неядерном оснащении», «районы боевого патрулирования», «сотрудничество», «вне национальной территории» и др.
В заключение, можно предполагать, что российско-американские переговоры, во исполнение заявлений президентов РФ и США, завершатся разработкой нового Договора в установленные сроки. Текст нового Договора о СНВ и его приложений будет представлять усовершенствованный вариант старого Договора. Вне договорного поля окажутся крылатые ракеты морского базирования «Томахок» блок 4, МБР и БРПЛ «Трайдент-2» в неядерном оснащении. В части касающейся ПГРК «Тополь» и «Тополь-М», текст Договора о СНВ и его контрольно-инспекционные процедуры будут иметь односторонний характер, что означает продолжение «игры в одни ворота», возможно, с участием ПГРК «Ярс».
Василий Филиппович ЛАТА – генерал-лейтенант в отставке, профессор, доктор военных наук.
Мидыхат Петрович ВИЛЬДАНОВ – генерал-майор в отставке, профессор АВН, кандидат военных наук, Заслуженный военный специалист Российской Федерации. В период с 2000 по 2005 годы – начальник Оперативного управления штаба РВСН
Это потому что Вы в бытность проживания в Минске мало смотрели передачу "Очевидное-невероятное" с ведущим академиком Капицей 
Молоток!!!! 
