вообще с чего все началось по теме -
Kaa написал(а):
Lavrenty а документик то действительно аляповат
с того что-кто начал резунствовать и пошло поехало била-небило.
вот вам анализ широко известного документа:
(приводились ли войска западных округов в «достаточную» боевую готовность к 22 июня, и когда же приводили войска в «Боевую готовность» на самом деле – в ночь на 22 июня, как утверждает маршал Жуков, или было как-то по-другому)
Автор - Козинкин О. Ю.
Согласно «Воспоминаниям и размышлениям» Маршала Победы Г.К.Жукова, в истории Великой отечественной Войны укоренилась одна интересная и легендарная история. История о том, как вечером 21-го июня 1941 года, Г.К. Жуков получил сообщение от начальника штаба Киевского особого военного округа генерал-лейтенанта М.А. Пуркаева о немецком перебежчике-ефрейторе, который утверждал, «что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня». Жуков «тотчас же доложил наркому и И.В.Сталину то, что передал М.А. Пуркаев». Сталин пригласил Жукова с Тимошенко и Ватутиным в Кремль. Жуков «захватил с собой проект Директивы войскам» и они «по дороге договорились, во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность». После долгих сомнений, и практически под давлением Тимошенко: «Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность», Сталин согласился дать в приграничные округа эту Директиву и объявить-таки в этих округах «полную боевую готовность». По предложению Сталина Жуков с Ватутиным составили новый, более короткий «проект директивы наркома», в котором Сталин сделал некие «поправки и передал наркому для подписи». Далее Г.К.Жуков приводит в своих мемуарах текст Директивы № 1 от 21.06.41 г. полностью и сообщает, что «Передача в округа была закончена в 00.30 минут 22 июня 1941 года» (хотя от Сталина Жуков и Тимошенко ушли ещё около 22.00 21-го, а приграничных западных округов всего четыре). Дальше идет рассказ о том, как Жукова с Тимошенко обуревало «чувство какой-то сложной раздвоенности». Вроде бы все необходимые мероприятия ими выполнены, «директиву о приведении войск приграничных военных округов в боевую готовность» им отправить Сталин разрешил. Но «у нас ряд важнейших мероприятий ещё не завершен. И это может серьёзно осложнить борьбу с опытным и сильным врагом. Директива, в которую в тот момент передавал Генеральный штаб в округа, могла запоздать».
Под утро, всю ночь не смыкавший глаз Г.К. Жуков, получил сообщения из Западного особого военного округа «о налете немецкой авиации на города Белоруссии», из Киевского округа «о налете на города Украины», из Прибалтийского «о налетах вражеской авиации на Каунас и другие города». После этого, около 4.00, «нарком приказал» Жукову «звонить И.В.Сталину». Сталин в это время спал, и начальник охраны отказывался сначала будить Сталина. Но Жуков смело потребовал: «Будите немедля: немцы бомбят наши города!». Сталин подошел к телефону. Жуков «доложил обстановку и попросил начать ответные боевые действия. И.В.Сталин молчит. Слышу лишь его дыхание». Видимо до Сталина всегда туго доходило с утра пораньше. Георгий Константинович настойчиво переспросил: «Вы меня поняли?» Сталин молчит ещё какое-то время, потом до него всё же дошло, и «наконец И.В.Сталин спросил: - Где нарком?». Дальше Сталин дал команду собрать Политбюро. «В 4 часа 30 минут утра мы с С.К. Тимошенко приехали в Кремль. Все вызванные члены Политбюро были уже в сборе». Затем, бледный Сталин хотел звонить в германское посольство. Молотов доложил, что «Германское правительство объявило нам войну». После «длительной, тягостной паузы» Жуков «рискнул … и предложил немедленно обрушиться всеми имеющимися в приграничных округах силами на прорвавшиеся части противника и задержать их дальнейшее продвижение». «Не задержать, а уничтожить, --- уточнил С.К.Тимошенко». В 7.15 утра 22 июня в округа передали Директиву № 2. Правда её текст Жуков в своих «воспоминаниях» приводить не стал, т.к. «она оказалась нереальной, а потому и не была проведена в жизнь» (хотя данная Директива очень даже интересна с точки зрения довоенных планов наших лихих генералов). Затем идет рассказ о том, как был составлен и утвержден проект Указа об объявлении в СССР мобилизации военнообязанных. А потом, сразу после обеда 22 июня, Сталин отправил начальника Генерального штаба Г.К. Жукова в Киевский округ, и «несколько раздраженно добавил: - Не теряйте времени, мы тут как-нибудь обойдемся».
Прочитает это неискушенный человек, и составит для себя вполне определенное мнение о том, как Военные долго и нудно заставляли упирающегося Сталина дать-таки в приграничные округа директиву о приведении этих округов «в полную боевую готовность». Но так как данная Директива была послана в приграничные округа только в полночь с 21-е на 22-е июня, то за оставшиеся пару часов войска просто не успели подняться по тревоге. И выскакивали полусонные красноармейцы в одном исподнем из разбомбленных казарм. Но даже в исподнем они смело бросались на врага! Эх, если бы Сталин дал Г.К. Жукову разрешение на «объявление полной боевой готовности» хотя бы на несколько часов раньше! Или объявили «полную боевую готовность» ещё раньше, где-нибудь в мае, как просил и требовал Георгий Константинович! Уж тогда бы мы немцам показали. Всё боялся хитрый тиран «спровоцировать» врага Гитлера. Да и сама Директива о приведении войск западных округов «в полную боевую готовность» какая-то странная, всё талдычит о том, чтобы «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения». Тут воевать надо, а Сталин всё о «провокациях» твердит. И уж тем более нельзя отправлять начальника Генштаба в округа! Даже невоенный человек, прочитавший это, понимает, как «неправ» Сталин». Ведь в такой день, начальник Генштаба обязан находиться на своем рабочем месте, а не разъезжать по округам!
Нечто похожее о Директиве № 1 можно прочитать и в интернете. В «Википедии», в этой «Энциклопедии интернета», есть забавные строки о 22-м июня 1941 года, и о Директиве ГШ № 1 от 21.06.41.г.: «М. Некрич, впервые введший документ в научный оборот, считает, что директива «носила странный и противоречивый характер. В ней, как в двух каплях воды, нашли отражение сомнения и колебания Сталина, его неоправданные расчеты, что вдруг удастся избежать войны». По мнению К. Плешакова «Директива сулила катастрофические последствия» и совершенно сбивала с толку войска на границе, ввиду невозможности отличить «провокацию» от начала войны. Военный исследователь, полковник Генерального Штаба М. Ходоренок характеризует эту директиву, как «на редкость безграмотную, непрофессиональную и практически невыполнимую»; он считает, что директива своим запретом отвечать на «провокации» дезориентировала командование и сыграла отрицательную роль».
Не знаю, кто по образованию этот Некрич, но полковнику ГШ М. Ходоренку не стоило бы обвинять в «редкой безграмотности» начальника ГШ, генерала армии Г.К. Жукова. У Георгия Константиновича и без этих «обвинений» своих, более тяжких грехов хватает. И уж тем более не стоит обвинять в безграмотности И.В. Сталина. А для Плешаковых поясню: директивы посылаются не «войскам», а командирам частей, и на том «языке», что более доступен их «военному уму». В своих работах, такие историки, как А.Б. Мартиросян -- « 22 июня. Блицкриг, или измена» и Ю.И. Мухин -- «Если бы не генералы», уже делали подробный разбор Директивы № 1 от 21.06.41. Они привели массу доказательств того, что примерно 16-18 июня, перед Директивой № 1 от 21.06.41 был документ, предписывающий командующим западных округов поднять войска по тревоге, привести войска в боевую готовность. А.Б. Мартиросян полкниги потратил на эти доказательства, сделав упор на логику геополитики тех дней, да разведданные. Ю.И. Мухин сделал анализ текста данной Директивы, показав, что фраза «быть в полной боевой готовности» стоит не в приказной части директивы, а в преамбуле. А это говорит только о том, что данная директива ни в коей мере не приводит войска в «боевую готовность», а всего лишь дублирует какие-то предыдущие распоряжения, которые как раз и предписывали командующим западных округов привести войска этих округов в «полную боевую готовность». Ю.И. Мухин привёл директивы командующих западных округов на приведение вверенных им частей в боевую готовность, что просто невозможно сделать без предварительной команды из Генштаба, а также доклады командиров этих частей в округа о выполнении полученных указаний, по приведению своих частей в боевую готовность. И также Мухин привел выдержки из протоколов допроса командующего ЗапОВО генерала армии Д.Г. Павлова и его подчиненных о том, что им было известно о распоряжениях из Генштаба от 18 июня 1941 г. о приведении вверенных им частей в «полную боевую готовность». Именно 18 июня. Не раньше и не позже. На самом деле, раньше 18-го посылать такие распоряжения было рано: обвинит Гитлер Сталина в агрессии, и СССР из жертвы нападения превращается в агрессора со всеми вытекающими. А после 18-го, зная, что 22-23 очень возможно нападение немцев, посылать такое распоряжение --- можно просто не успеть с какими-либо мероприятиями.
Но вообще-то и сам текст Директивы № 1 от 21.06.41 несет в себе доказательство того, что еще до 22 июня уже было распоряжение командующим и военным советам западных округов о приведении войск этих округов в степень «полной боевой готовности». Либо телеграммами и письменными приказами, либо устно.
«Директива ГШ №1 от 21. 06.41.»
«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдОВО.
1. В течении 22 -23 июня 1941 года возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, Приб. ОВО, Зап. ОВО, КОВО, Од. ОВО. Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
Приказываю:
а) в течении ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточено и замаскировано;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
Тимошенко, Жуков.
21 июня 1941 года.»
Попробую, для «штатских», немного проанализировать текст этой Директивы № 1, показать что увидит любой достаточно грамотный советский военный, офицер, в данном тексте.
-- Пункт «третий», преамбулы, не имеющий номера и значит один из важнейших, говорит о том, что войскам этих округов предписано «быть (находиться) в полной боевой готовности», т.е. продолжать находиться в объявленной ранее полной боевой готовности
-- Пункт в) в котором говорится, что -- «все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточено и замаскировано», находится как раз в «Приказной» части.
Таким образом, сначала в «преамбуле» Директивы говорится: «быть в полной боевой готовности», а потом в «приказной» части – «все части привести в боевую готовность».
Для человека не очень военного, эти повторяющиеся пункты вроде бы и говорят о том, что войска вот так вот и поднимаются по тревоге. Этот повтор и дал основание Ходоренкам заявлять о «несуразности» Директивы № 1, представить её как «на редкость безграмотную, непрофессиональную и практически невыполнимую». И она действительно выглядит достаточно «несуразной» и «безграмотной» для Директивы «приводящей войска в полную боевую готовность». Но только до тех пор пока не примешь во внимание, что писалась она как продолжение неких предыдущих Директив и распоряжений. Ведь согласно орфографии и штабной культуры, и если б не было предыдущих распоряжений о приведении частей в «полную боевую готовность», то стояло бы в этом тексте, и именно в «Приказной» части, примерно так: «все части (округов) привести в полную боевую готовность. Войска рассредоточить и замаскировать». Так, по крайней мере, будет просто грамотней (по-русски) звучать и понятней для командиров частей.
Этот пункт в) в Директиве № 1 говорит о том, что войска уже должны быть к этому моменту, к 21 июня, рассредоточены и замаскированы, т.е. выведены с мест постоянной дислокации, из гарнизонов и ангаров. Поэтому и написано – «Войска держать рассредоточено и замаскировано». Это же предписывала и сохранившаяся директива ГШ № 0042 для авиации западных округов от 19 июня. А фраза «все части привести в боевую готовность» без указания степени готовности -- лишь напоминание командованию округов, мол, привести в боевую готовность те части, что не оговаривались отдельно в предыдущем распоряжении и не должны были подниматься по тревоге ранее.
-- Пункт г) «ПВО привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава»... пример того, что в предыдущих распоряжениях также оговаривались ограничения каким-либо частям, родам войск.
Немного поясню. Войска не поднимаются по какой-то абстрактной боевой готовности. Всегда указывается только конкретная степень боевой готовности, по которой и действуют командиры. При этом могут даваться ограничения, отдельные указания, как, например, в пункте г).
В зависимости от степени угрозы со стороны вероятного противника объявляются разные степени боевой готовности. Степени боевой готовности делятся на:
1 -- постоянная боевая готовность --- состояние Вооруженных Сил в мирное время; 2 -- повышенная боевая готовность --- проводятся мероприятия в режиме ни мира, ни войны; 3 -- полная боевая готовность --- объявляется в случае явной угрозы нападения на страну, войны.
Более точные формулировки вам подскажет любой офицер, работник РВК, начальник штаба батальона, офицер по моб. работе части. Можно уточнить и формулировки тех лет, но вряд ли, по сути, они сильно отличаются от современных.
Если бы Директива № 1 от 21.06.41 была единственным документом, приводящим войска западных округов в боевую готовность, то фраза «привести войска в полную боевую готовность» действительно и только стояла бы в «приказной» части, но никак не в преамбуле. И в любом случае «степень» боевой готовности обязательно бы указывалась, а не просто «привести в боевую готовность». Штабная грамотность не зависит от степени волнения начальника Генерального штаба и наркома обороны, которые от волнения могли «запятые перепутать». В пункте г) оговорить действия приписного состава для ПВО округов впопыхах почему-то смогли, а остальные пункты сочиняли в страшном волнении? От точности формулировок, особенно в армии, особенно в боевой обстановке, зависят жизни сотен тысяч, а в политике -- вопросы жизни и смерти страны. Может, Жуков и «разволновался», и составил «бестолковую директиву», но Сталин за словами следил. Поэтому о том, что за несколько дней до 22 июня в западные округа была отправлена секретная телеграмма, с указанием привести войска округов в состояние «полной боевой готовности», вполне ясно говорит сам текст Директивы № 1 от 21.06.41. Сам текст этой Директивы № 1 как раз и подтверждает предыдущие распоряжения -- «быть в полной боевой готовности», и усиливает его дополнительными указаниями – «занять огневые точки, рассредоточить всю авиацию и замаскировать». И действительно, 19 июня 1941 года уже было распоряжение Генштаба для Западных округов о «рассредоточении и маскировке всей авиации» этих округов, --- Директива ГШ № 0042.
Может, кто из «историков» и не знает, но самое важное в перечне мероприятий по повышению боевой готовности, укомплектование частей в западных округах до полного штата (от 80 до 90 % от штата, что позволяет считать часть боеготовой) было проведено в этих округах в апреле-мае. А и «доукомплектование личным составом» полков и дивизий с корпусами, и «рассредоточение и маскировка» авиации входит в «перечень мероприятий» проводимых при приведении частей округа в «повышенную» и «полную» боевую готовность».
Далее текст Директивы № 1 требует (рассмотрим более подробно):
-- «…а) в течении ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;...»
Для штатских немного поясню: занять «в течении ночи огневые точки укрепленных районов на государственной границе», находясь до этой минуты, после полуночи 22 июня, в казармах, вообще-то не возможно. Казармы с личным составом дивизий и корпусов несколько далековато находятся от «укрепленных районов на государственной границе». Т.е. дается данное распоряжение для частей уже убывших какое-то время назад (несколько дней назад) ближе к границе, к местам оборонительных рубежей, а не для спящих в казармах по милости Д.Г. Павлова, командующего ЗапОВО (Белоруссия), в Бресте 3-х дивизиях. И ведь на самом деле, многие части не только встретили лихо немецкие войска, но и умудрились выбить их обратно уже 22 июня на той же Украине и в Прибавлтике. А это возможно только в том случае если войска уже выведены из своих казарм военных городков, рассредоточены, заняли боевые порядки и изготовились к обороне и возможному контрудару заранее.
-- «…б) перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;…»
Подобные приказы уже посылались в войска на границе и до этого, но они просто просаботировались авиационным командованием округов – за что, в итоге, все авианачальники западных округов, где потери истребительной и прочей авиации были наиболее огромны (кроме Одесского округа) и были расстреляны. Полевых площадок, к тому же, оказалось просто не достаточно и они были не подготовлены к приему самолетов.
-- «…в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточено и замаскировано;…»
Дается распоряжение привести все оставшиеся части этих округов, которые ранее не поднимались по тревоге и не выводились к границе после 18 июня, в Полную Боевую Готовность. Приведенные же ранее в боевую готовность «войска» надлежит продолжать «держать рассредоточено и замаскировано». Т.е. получивший такое распоряжение командир должен это понять так: «все (оставшиеся) части привести в боевую готовность, (продолжить) держать (уже приведенные в состояние полной боевой готовности) войска рассредоточено и замаскировано.»
-- г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
Для пэвэошников дается распоряжение пока обходиться своими силами, без приписного состава из военкоматов. Т.е. читаться это должно примерно так: « ПВО (также) привести в боевую готовность (но) без дополнительного подъёма приписного состава», (т.е. пока обходиться теми, кто есть), «подготовить все мероприятия по затемнению городов» (но пока не затемнять).»
И самое главное, пункт д): «никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить». Видимо, директивы, или распоряжения от 18 июня были очень подробными, с массой ограничений. Ведь степень боевой готовности может и понижаться в войсках, если снизится степень угрозы. Поэтому в Директиве № 1, и идут оговорки – а вдруг обойдется. Т.е. Директивой № 1 от 21.06.41 округа также ещё не приводятся в «полную боевую готовность» на 100%, чтобы была возможность остановить процесс, отыграть назад войну. Вдруг Гитлер еще раз передумает? Хотя у Гитлера времени на лето 41-го больше не оставалось, и Сталин это понимал.
( Вообще-то, насчет того, что отдельные части, не только лихо отразили первый удар, но и смогли сами перейти в контрнаступление и выйти на немецкую территорию, всё просто. Это возможно только в том случае если войска уже заняли боевые порядки и изготовились к обороне и возможному контрудару заранее, за несколько дней до нападения противника. А это возможно как раз не по «личной инициативе» отдельных командиров «смелых», и «не побоявшихся» назло Сталину-«перестраховщику» поднять «свои части по тревоге». Нам-то как раз все эти годы и рассказывали байки про то, как смелый адмирал Кузнецов поднял-таки по «собственной инициативе» флот. Правда, на Черном море почему-то поднимать флот стали только после того, как первые бомбы посыпались на бульвары Севастополя. Да и в мемуарах самого Кузнецова ничего не говорится о том, что он по «собственной инициативе» этот Флот и поднял.
Но в любом случае, на то чтобы поднять часть по тревоге и привести в «Полную Боевую готовность», необходимо от нескольких часов для одних не больших гарнизонов-частей, до нескольких суток для других, более крупных частей: полков, дивизий и корпусов. И выходит что те дивизии и корпуса, кто умудрился начать Войну с удара по немецкой территории, заняли оборонительные рубежи на границе, «самостоятельно», за несколько дней до 22 июня? Правда потом они же, командиры этих частей, что «самостоятельно» поднимали свои части, докладывали, что занимали эти рубежи все же согласно полученным ими 16-18 июня приказам из ГШ и Наркомата обороны. Это факт резуны-солонины хоть и пытаются преподнести как «подтверждение агрессивных намерений Сталина по нападению» на Гитлера, но делают это как-то вяло. Ведь в своих докладах окружные командиры писали, что занимали именно оборонительные рубежи.
Насчет Системы ПВО. ПВО имеет свою специфику. Например, они и так постоянно находятся на боевом дежурстве и у них свои тонкости в приведении в «Полную Боевую Готовность». Также как и у Флота. Да и у летчиков свои «степени боевой готовности», отличные от пехоты и танкистов с артиллеристами. У всех свои перечни мероприятий по приведению в различные «Степени Боевой Готовности». Хотя суть примерно одинакова. )
Собранные разными исследователями «косвенные» доказательства существования распоряжений о приведении еще 18 июня 1941 г. Западных округов в состояние «полной боевой готовности» подтверждает сама же Директива № 1 от 21 июня, которую похерить, как другие предыдущие распоряжения, было нельзя (ведь её запустили в оборот Жуковы как документ «приводящий Армию в боевую готовность»). Данная же Директива смыслом и текстом продолжает и расширяет перечень мероприятий по приведению войск в боевую готовность к отражению агрессии и возможного нападения, приказов отданных ранее. И при этом оставляет возможность для остановки процесса, в случае, если нападение не произойдет.
(Для проверки, я убрал из текста Директивы № 1 от 21.06.41 конкретные данные --- дату, названия округов и прочее,--- оставил только текст.
Директива ГШ _____________
« Военным советам ______________________
1. В течении _____________ возможно внезапное нападение ___________на фронтах___________ Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам ___________ округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар ___________.
Приказываю:
а) в течении ночи на _______________ скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом ____________ рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточено и замаскировано;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
____________________ »
Показал приятелю, преподавателю тактики в военном училище. Тот спросил, кто составил подобный безграмотный бред, и заявил, что, наверняка, этот приказ не более чем продолжение более раннего распоряжения. Впрочем, через пару минут он точно сказал мне, что это за директива.
Все рассматривали текст Директивы № 1 как историки, да ещё и с «подсказок» Маршала Победы Г.К. Жукова, утверждавшего, что только данная Директива и приводила РККА в «полную боевую готовность» и только в ночь на 22 июня. А надо бы изучать ее с учетом специфики штабной культуры, правил ведения штабных документов. Анализ текста Директивы № 1 с этой точки зрения может дать интересные выводы и подтверждает, что за несколько дней до 22 июня, приблизительно 18.06.41 г., действительно должно было быть распоряжение ГШ (Жукова) с санкции Сталина о приведении западных округов в состояние «полной боевой готовности». А иначе действительно данная Директива будет и «несуразной» и «безграмотной».
Факт существования телеграммы начальника ГШ от 18-го июня 41-го, с указанием привести войска ЗапОВО в полную (?) боевую готовность, подтвердил на следствии, в июле 41-го, начальник связи этого округа генерал-майор Григорьев А.Т. А уже исходя из этого, станет понятно, почему расстреляли командующего ЗапОВО Д.Г. Павлова, почему через неделю его непосредственных и прямых начальников Сталин снял, и с понижением отправил – одного, маршала, командовать вместо командующего Западным округом-фронтом, а другого, генерала армии, сначала «готовить» Ельню, а через полтора месяца вообще на Резервный фронт, «готовить оборону Москвы». И вот почему Сталин вытащил из запасников Ворошилова и Буденного спасать положение, пока молодые дарования не доказали, что могут воевать.
Директива № 1, как все документы такого уровня, совершенно исключает двоякое толкование. Это документы «войны и мира», «жизни и смерти» миллионов! Поэтому кажущаяся «странность» этой Директивы совершенно исчезает, если понять, что она всего, лишь дополнение к предыдущему распоряжению (или распоряжениям) от 18.06.41г. Которая появилась именно потому, что были получены дополнительные подтверждения угрозы нападения (перебежчики, разведдонесения от пограничников) к ранним «умозаключениям» от ГРУ и аналитике самого Сталина. И доказывается это анализом всего лишь текста этой самой Директивы № 1 (с учетом правил ведения штабных документов, штабной культуры и элементарной грамотности). Доказывается пониманием того, как и какими командами приводятся в боевую готовность округа, пониманием смысла «степеней» этой самой «боевой готовности». И пониманием того и как приводились в состояние повышенной и полной боевой готовности части западных округов всю весну 1941года, вплоть до 22 июня.
В своей книге «Если бы не генералы» Ю.И. Мухин, сделал вполне убедительный анализ о том, что Директива № 1 от 21.06.41 г., не приводит войска в боевую готовность, а только дублирует и дополняет предыдущие распоряжения. Генерал Квашнин (в то время начальник Генерального штаба МО РФ) ему ответил: «...Дело в том, что приведение войск в полную боевую готовность означает их отмобилизование и развертывание (говоря по-русски - пополнение, т.е. доукомплектование) до штатов военного времени. Поскольку государственное решение на мобилизацию было принято лишь 23 июня, ни армия, ни флот не были приведены в действительно «полную боевую готовность» (т.е. высшую, на 100%). Если бы 18 или 19 июня было отдано распоряжение о приведении войск в полную боевую готовность, войска оказались бы в более боеспособном состоянии и уж во всяком случае даже «изменник» Д.Г. Павлов не оставил бы полевую и зенитную артиллерию на полигонах, а держал бы ее в боевых порядках». (Д. Г. Павлов действительно собрал всю тяжёлую артиллерию округа в двух учебных центрах-лагерях примерно за неделю до нападения, в которых эта артиллерия из-за отсутствия топлива для тягачей и отсутствия самих тягачей так и осталась, и досталась немцам, не сделав ни одного выстрела, тем боле что и полигоны эти находились на самой границе. По «Воспоминаниям» же Г.К. Жукова, именно Павлов и Кирпонос, самостоятельно, без приказа из Москвы, как «…командующие округами приняли решение направить часть артиллерии на полигоны для отстрела. В результате, некоторые корпуса и дивизии войск прикрытия при нападения фашистской Германии оказались без значительной части своей артиллерии.» с.242 М. 1969 г.)
Если провести сравнение того, что называется «приведением войск в боевую готовность по команде «ПОЛНАЯ», с тем, что было фактически сделано в течение мая-июня 41-го в западных округах руководством страны и Генштаба, то есть сравнить перечень мероприятий фактических и «теоретических», то получится интересная картина. При приведении войск в полную боевую готовность происходит призыв «приписников» и отправка их в части на закрепленные за ними должности, как офицеров, так и сержантов-солдат, т.е. пополнение (доукомплектование), а «по научному» -- развертывание кадрированных (т.е. сокращенных) частей и подразделений. Это самое главное мероприятие из всего перечня. Запрещение отпусков и увольнений, «казарменное положение» для офицеров, вторично. Сроки, после объявления Генштабом «полной боевой готовности», на исполнение, в результате «открытой мобилизации», объявляемой в стране в случае начала Войны, по нормативам, устанавливаются очень короткие, в пределах десятков часов. Согласно же «мемуарам» Г.К. Жукова и А.М. Василевского, в течение мая-июня, в результате «скрытой мобилизации» было поднято более миллиона «приписников» из внутренних округов и отправлено в западные округа. Плюс несколько армий из этих внутренних округов, отправленных туда же.
своих «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К. Жуков пишет, что: «нарком обороны С.К. Тимошенко рекомендовал командующим войсками округов проводить тактические учения соединений (по Планам летнего периода обучения – К.О.) в сторону государственной границы, с тем, чтобы подтянуть войска поближе к районам развертывания по планам прикрытия (т.е. в районы обороны в случае нападения – К.О.). Эта рекомендация наркома обороны проводилась в жизнь округами, однако с одной существенной оговоркой: в движении (к границе, на рубежи обороны) не принимала участие значительная часть артиллерии. Дело в том, что дивизионная, корпусная и зенитная артиллерия в начале 1941 года ещё не проходила полигонных боевых стрельб и не была подготовлена для решения боевых задач. Поэтому командующие округами приняли решение направить часть артиллерии на полигоны для отстрела …».( с.242 М. 1969 г.)
Вот эта «скрытая мобилизация» и «тактические учения соединений», о которых так лукаво написал Георгий Константинович, и есть, по факту, приведение войск в «повышенную и полную боевую готовность». Георгий Константинович Жуков умудрился в своих «Воспоминаниях» заявить, что части западных округов, получили команду на приведение в полную боевую готовность лишь в ночь на 22 июня!!! И тут же указал, что части западных округов, получили «рекомендации» наркома Тимошенко «провести тактические учения соединений в сторону государственной границы (не указывая, правда, сроки, когда такая «рекомендация» наркома была дана в западные округа и когда эти «тактические учения» стали проводиться), с тем, чтобы подтянуть войска поближе к районам развертывания по планам прикрытия (т.е. в районы сосредоточения на случай нападения Германии – К.О.)». И «Эта рекомендация наркома обороны проводилась в жизнь округами…». Т.е. сам Жуков и написал, что части западных округов по факту приводились в боевую готовность и убывали в места сосредоточения согласно «плана прикрытия»!
Сам Жуков подтвердил, факт того, что части западных округов по команде из Москвы стали выдвигаться к границе на рубежи обороны. Подтвердил, что части западных округов именно по команде из Москвы были приведены по факту в боевую готовность и убыли в районы сосредоточения! На «учения». И команда эта от наркома обороны СССР С.М. Тимошенко прошла именно за несколько дней до 22 июня, 15-16 июня 1941 года!
Выдать боеприпасы, залить топливо в баки, выдвинуться на исходные рубежи обороны (и занять их) можно начать и после «перебежчиков», и после того как прозвучат первые выстрелы. Пограничные части несколько часов для этого предоставят. Ведь сам же Г.К. Жуков в своих «Воспоминаниях» пишет, что основные, «Главные силы приграничных округов располагались в 80 – 300 километрах от государственной границы», ожидая нападения, а «Непосредственно на границе находились пограничные части НКВД». Так что лукавство квашниных о том, что к 22 июня армия не находилась в боеготовом состоянии, т.к. этому мешал тиран-деспот и поэтому все профукали, опровергают т.т. Жуков, Василевский и прочие «мемуаристы».
Тут даже косвенных доказательств от выживших участников боев лета 41-го в виде показаний очевидцев не нужно. Достаточно просто внимательно перечитать слова участников тех событий.
Другое дело, что мероприятия «скрытой мобилизации» не отрабатывались по полной программе. А вдруг Гитлер все же передумает? Поэтому и вводились некоторые ограничения. И самое главное, к 22 июня армия действительно не находилась в необходимом боеготовом состоянии. Но только потому, что этому «поспособствовали» наши доблестные командующий в тех же Западных округах. Ведь та же артиллерия, ударная сила войск, в боевых порядках отсутствовала.
Но, кстати, вполне возможно, что квашнины в принципе и формально «правы». Скорей всего, не было и не ищите в архивах МО четкого письменного, единого распоряжения западным округам, в виде Директивы со словами: «привести войска в полную боевую готовность» такого-то числа, с таким-то исходящим. Сталин же не дурак был. Один раз он генералам уже доверял 4 года назад. И чтобы не расстреливать перед войной еще кучу предателей и идиотов, таких распоряжений письменных не давал. А вдруг утечка информации? Да немцы тут же разорутся об агрессивных намерениях СССР, чего допустить нельзя было. А вот устно, телефонограммой, без использования в распоряжениях самих терминов «повышенная» и «полная» боевая готовность, вполне. Сталин, в целях «большой политики», изменил сроки приведения войск в Полную боевую готовность, растянув их по времени. Обеспечивая «режим секретности», обеспечил работой «историков» на долгие годы. Но некоторым нечистоплотным воякам и «историкам» это дало возможность пудрить мозги народу. Ведь письменных документов, об объявлении полной, или повышенной боевой готовности, нет. Доказательств того, что в округа шли, по телефонам закрытой связи, подобные распоряжения, нет. Или эти документы до сих пор скрываются, или же они были уничтожены после смерти Сталина, под чутким руководством Жуковых.
Когда отдаётся распоряжение о приведении войск округа, в какую либо, конкретную степень боевой готовности, то самым важным в перечне мероприятий, (и секретным) являются даже не сами мероприятия, например, призыв резервистов из РВК и доукомплектование ими частей до полного штата (развертывание), а сроки на исполнение этих мероприятий. В обычном режиме, сроки приведения войск в полную (т.е. высшую) боевую готовность настолько малы, что поднимают на уши всех -- РВК, предприятия, авто- и прочие базы, в режиме «хватай мешки -- вокзал уходит». Шум только от одних проводов-гулянок будет такой, что до Гондураса дойдет. А для Германии и всего Запада, появляется повод обвинить Сталина в агрессивных намерениях, о чём, кстати, Гитлер и заявлял, после нападения на СССР. Подобное уже было в 1914 году, когда Николай Второй объявил в Российской Империи «Мобилизацию» и это было расценено как объявление Войны. А чтобы этого не было, и провели «скрытую мобилизацию», т.е. все мероприятия (какие-то с оговорками, как в п. г) Директивы № 1), из перечня полной боевой готовности, провели поэтапно, растянув во времени, например, под видом «учебных сборов», чтобы не спровоцировать немцев на обвинение СССР в агрессивных намерениях. А 23 июня действительно объявили «открытую» мобилизацию для всей страны, для всего мира и для оставшихся войск. Таким образом «имидж» СССР как жертвы агрессии, был сохранен.
книге В. Карпова «Генералиссимус» говорится, что 13 июля 1945 г. Сталин ставит задачу маршалу Воронову: к 19 июля 1945 г. объявить для частей ПВО Дальневосточных округов конкретную, «повышенную», боевую готовность. Наверное, «научился» Сталин к концу войны, как надо приводить войска в ту или иную степень боевой готовности? А вот Д.Г. Павлова, как раз и обвиняли в «ослаблении мобилизационной готовности войск», в том числе. Это всего лишь «кухня», специфика военных терминов. Но для Командира, не выполнившего эти мероприятия, это смертный приговор.
Белорусский округ (ЗапОВО) даже географически меньше Киевского, и защищать его полегче, из-за сплошных болот и лесов, т.к. наступать немцы могли только по нескольким направлениям-дорогам, которые войска Павлова вполне могли контролировать и закрыть наглухо от прорыва. Но все равно, Сталин «виноват», не дал Павлову выполнить хотя бы свои должностные обязанности командующего ЗапОВО. Остальные худо-бедно смогли, а этот не смог: так боялся Сталина, «боевой офицер», Герой Советского Союза! Конечно, на его направлении группировка немцев «оказалась» более мощной, чем на остальных. А на юге вторжение произошло чуть не 24 июня, но Павлов вообще ничего не делал. «Историк» Б. Соколов в своей книге «Красный колосс» приводит слова К.Е. Ворошилова сказанные им Павлову на следствии, мол, был бы я наркомом, ни за что не поставил бы тебя на округ, сидел бы себе на АБТУ --- глядишь, меньше вреда было бы. Увы, у каждого вояки свой потолок. Тот же Жуков худо-бедно на округе (фронте) справлялся. А доверили ГШ – «оплошал». То проявлял неуемную прыть в «рассредоточении войск вдоль границы», то «стеснялся», как старший начальник, проверить друга Павлова, а то вообще собирался наносить «превентивные» удары по Германии.
Теперь насчет «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения» и того, что Директива № 1 «совершенно сбивала с толку войска на границе, ввиду невозможности отличить «провокацию» от начала войны». А также умных слов полковника Генерального Штаба М. Ходоренка, который характеризует эту директиву, как «на редкость безграмотную, непрофессиональную и практически невыполнимую» и который «считает, что директива своим запретом отвечать на «провокации» дезориентировала командование и сыграла отрицательную роль». Во-первых, Гитлер, прежде чем напасть на кого-нибудь, чтобы соблюсти «приличия» в глазах «мировой демократической общественности» обязательно «устраивал провокации». Самый известный и яркий пример: переодетые в польскую военную форму немецкие уголовники, захватившие радиостанцию на германской территории, убитые немецкими пограничниками и представленные «мировой общественности» для наглядного «доказательства» нападения поляков. Во-вторых, перед нападением в 3.30-4.00 22 июня на СССР, уже примерно с 2.00 происходили обстрелы наших пограничников стрелковым оружием с немецкой стороны. Другое дело, что ответного (тем более, например, артиллерийского) удара по немецкой территории с нашей стороны, как рассчитывали немцы, и на который можно было бы «сослаться» Гитлеру в случае проблем с этой самой западной «общественностью», как раз и не производилось. Впрочем, Гитлер настолько был уверен в том, что разгром СССР займет всего пару месяцев, что не стал очень уж утруждать себя созданием «алиби». Однако обстрелы наших пограничников и приграничных частей из винтовок и пулеметов, это и есть те самые «провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения», на которые нельзя было «поддаваться».
(Фраза «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения...» в Директиве № 1 от 21 июня, также интересно перекликается с фразой из письма Гитлера Сталину, которое тот прислал Сталину 15 мая 1941 года личным самолетом в Москву. Гитлер : «…Примерно 15-20 июня я планирую начать массированную переброску войск на запад с Вашей границы. При этом убедительнейше прошу Вас не поддаваться ни на какие провокации, которые могут иметь место со стороны моих забывших долг генералов. И само собой разумеется, постараться не давать им никакого повода...».
Гитлер просит Сталин не поддаваться на «провокации» немецких генералов, мечтающих напасть на Россию, и имеющих личные родственные связи в Англии («…некоторых генералов моей армии, особенно тех, у кого в Англии имеются знатные родственники, происходящие из одного древнего дворянского корня.»), на которую Гитлер якобы собирался нападать в 20 числах июня 41-го и поэтому накапливал свои войска на границе с Россией. Поэтому слова «не поддаваться ни на какие провокационные действия» в Директиве Сталина, в случае попадания данной Директивы в руки немецкой пропаганды также должны были сыграть свою пропагандистскую роль.
И как заметил А. Мартиросян, Гитлер этим «письмом Сталину», указав точную дату «отвода» своих войск, «примерно 15-20 июня», от советской границы для «нападения на Англию», указал (Сам! Лично!!!) Сталину достаточно точную дату своего будущего нападения на СССР. 14 июня опубликовывается то самое знаменитое «Сообщение ТАСС», в котором Гитлера дипломатично спровоцировали на «подтверждение» его «миролюбивых» планов в отношении СССР. Но Гитлер просто проигнорировал это «Сообщение» Советского Правительства. Наступило 15 июня. Потом 16-е, 17-е и т.д., но «отвода» и «переброски» немецких войск, как заверял Гитлер, в сторону «Англии» от советской границы не последовало. 18 июня в полосе ЗапОВО (а возможно и в других округах?) делается разведывательный облет границы с «инспекцией» немецких частей. После этого становится ясно, что никакой «переброски» немецких частей не проводится, и вечером 18 июня принимается окончательное решение (некоторые части поднимались и 16 июня и обе эти даты фигурируют в мемуарах-воспоминаниях выживших солдат 41-го) о приведении боевых частей западных округов в повышенную и полную боевую готовность, и они поднимаются по тревоге (большинство скрытно) и начинают выдвижение к границе. Молотов 19-20 июня собирается на встречу лично к Гитлеру – ему отказано. И это только подтверждает, что принятые в предыдущие дни решения о приведении частей западных округов в повышенную и полную боевую готовность совершенно правильные. )
Если сегодня в нашей армии и тем более в Генеральном штабе служат такие грамотные «настоящие полковники», как полковник М. Ходоренок , то это вызывает грусть и печаль. А если такие полковники рулили и в 1941 году, то, в общем-то, становится понятно, почему отступали до стен Кремля. ( Полковник М. Ходоренок уволился из Российской армии в 2000 году, и его «труды» использует для подтверждения своих «теорий» уже другой деятель, ярый сторонник В. Резуна, М. Солонин. Уверяющий всех, что Сталин собирался первым напасть на Европу и Гитлера «23 июня», да, слава богу, Гитлер его опередил. )
Когда Квашнины говорят, что армия не была приведена в состояние «полной», или хотя бы «необходимой» для отражения нападения, «боевой готовности», то и тут они в принципе правы --- необходимые-то распоряжения в округа отдавались, но вот только выполнены они командирами и начальниками на местах не были. Поэтому не приведенные своими командирами в «необходимую» боевую готовность войска, конечно же, не могли оказать серьёзного отпора врагу. Особенно ярко это проявилось на Белорусском направлении в округе у Павлова. Плюс, добавьте к этому слова военного историка, генерала армии М. А. Гареева о том, что армия вообще не готовилась к стратегической обороне в случае нападения Германии, только к немедленному встречному контрнаступлению: «Идея непременного перенесения войны с самого её начала на территорию противника… настолько увлекла некоторых руководящих военных работников, что возможность ведения военных действий на своей территории практически не рассматривалась. Конечно, это отрицательно сказалось на подготовке не только обороны, но и в целом театров военных действий в глубине своей территории». (Приводится по книге Мельтюхова «Упущенных шанс Сталина», с.301М. 2008 г., -- Гареев М.А. «М.В.Фрунзе – военный теоретик». М. 1985. С.323.)
Гареев из чувства корпоративной солидарности не стал называть имена «некоторых руководящих военных работников». Видимо их было не мало, начиная с самого верха. Ну, а после смерти Сталина, эти самые «военные работники» стали активно доказывать всем, что именно Сталин «заставил» их то «не поддаваться на провокации», то увлечься идеей «перенесения войны с самого её начала на территорию противника», то «заставлял считать именно Украинское направление главным» в будущем ударе Германии. Ведь Сталин тиран-деспот и параноик, вообще хотел напасть на Германию «превентивно», как «догадались» уже «новые историки», Резуны, и это «всё объясняет».
Вот так вот, с подачи Георгия Константиновича, поведавшего в своих «Воспоминаниях и размышлениях» о том, как начиналась Война и что он, как начальник Генштаба сделал для того, чтобы войска приграничных западных округов достойно встретили врага, и пошла, гулять по исторической литературе эта красивая легенда. А заодно сочинил, дал «подсказку» будущим историкам и простым читателям, почему же всё-таки произошел погром войск этих округов. Мол, и «Директива, которую в тот момент передавал Генеральный штаб в округа, могла запоздать», и немцы все провода перерезали — связь нарушили, лишив войска управления (ведь на дворе стоит 19 век и радио ещё не изобрели), и далее по книге ещё много чего насочинял. Но как писали в своих работах ещё Ю. Мухин и А. Мартиросян, Директива № 1 -- всего лишь «последнее напоминание» уже находящимся в «полной боевой готовности» войскам приграничных западных округов. Этой Директивой войскам сообщали всего лишь точную и очень вероятную дату нападения Германии и давали последние указания. Этой Директивой ещё раз напоминали наиболее ретивым и воинственным военным в округах держать себя в руках, и «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения» в мировой политике и повлиять на весь дальнейший ход уже неизбежной Войны. Нужна была выдержка до последнего. Но, ни в коем случае эта Директива не приводит войска, ни в какую «боевую готовность», как уже после Войны заявил Г.К.Жуков, доказывая всему миру о своей непричастности к той трагедии, что произошла в западных округах и по его личной вине в том числе.
Если бы «историк» в погонах исследовал этот вопрос и хотел разобраться объективно, то он начал бы именно с «определений» и терминов, и именно с дословного анализа текста Директивы № 1. И именно поэтому военные «историки» и пудрили мозги народу. И продолжают пудрить, если конечно сами разбираются в этих «определениях». Так проще свою тупость, бездарность, а то и предательство скрыть, заявив, что формально боевая готовность в Западных округах была объявлена только в ночь на 22 июня (пункт в). Директивы № 1), и поэтому «войска ничего сделать не успели» (точней, их командиры-начальники!).
А «виноват», конечно же, Сталин!!! Он же не дал Г.К. Жукову поднять войска по тревоге загодя, все боялся Гитлера «спровоцировать». А Г.К. Жуков потом всё пытался доказать, что просил Сталина «привести войска в боевую готовность» чуть ли ещё не весной 41-го. Но, кстати, как подметил тот же Ю. Мухин, Г.К. Жуков, и по факту проведённой «скрытой мобилизации» в том числе, уже днём 22 июня готов был не просто дать отпор врагу, но и уничтожить его лихо! Ведь на тот момент, 22 июня, он прекрасно знал, что войска западных округов получили приказы о приведении своих войск в «Полную боевую готовность» и в принципе должны быть готовы и могут (в случае если командиры этих частей выполнили свои должностные обязанности) нанести серьезный урон Вермахту. Хотя его прыть и «уверенность» в том, что войска западных округов способны уже 22 июня нанести поражение Германии, о чем говорят-требуют тексты Директив № 2 и № 3, основывались больше на его самомнении и его «видении начала войны».
Как минимум, Г.К. Жуков и С.М. Тимошенко должны были попасть под суд за то, что, отдав распоряжения о приведении войск Западных округов в рамках «скрытой мобилизации» (и «рекомендовав» командующим «провести тактические учения в сторону госграницы») фактически в полную боевую готовность к отражению очень вероятного нападения немцев, не проверили их исполнение. И именно в том округе, против которого и оказались, сосредоточены наиболее мощные силы немцев. Вот за это его и сняли с начальника Генштаба, по окончании следствия по Делу Павлова. А вот выкрутился Г.К. по армейскому принципу: кто первый доложит, тот и орел. Проявил «принципиальность» в наказании Д.Г. Павлова и отделался только Резервным фронтом, через месяц после расстрела Павлова. А Тимошенко поехал воевать вместо Павлова в Белоруссию.
Вот вроде и все, что хотелось бы пояснить, что такое «степени боеготовность» и для чего они нужны. Выводов исследований Мухиных и Мартиросянов, в принципе, не меняет. Может, чуть-чуть корректирует. Они своими книгами делают нужное и важное дело: возвращают честное имя Великому Человеку и оберегают нашу историю. А я всего лишь набрался наглости подсказать маленькую деталь, которую они «упустили» (как мне кажется). Эта деталь вроде особо ничего и не меняет, но больно уж квашнины, да ходоренки надоели своей «хитростью».
Кстати, сегодня уже многие авторы спешат «отметиться», доказывая, что к июню 41-го все необходимые мероприятия по подготовке к отражению агрессии в РККА были проведены. А то от «плана Путина» плавно перейдём к «планам Сталина», и можно не успеть занять место в очереди.… Вон, некий С. Рыбас забабахал аж 2-х томник «Сталин. Судьба и стратегия». Вообще-то авторов, пишущих о Сталине, можно проверять на вшивость, прочитав только пару глав: о 37-м годе, да о 22-м июня. Вот и этот, очень даже неплохо, показал аж в 18-ти пунктах, мероприятия, проведённые в РККА по подготовке к войне, с 1935-го по 1941-й г.г. И действительно, для обороны было сделано всё мыслимое и не мыслимое в эти годы. И именно под личным контролем Сталина, с 1937-го г., принимались те образцы военной техники, что дошли и долетели до Берлина в 45-м. А к июню 41-го только всеобщую мобилизацию и не объявили. Т.е., Сталин -- просто молодец!!! А потом опустился Рыбас до набора стандартных ахиней: про «прострацию» Сталина; про то, как Г.К. Жуков «разрыдался как баба» от грубиянских слов тирана и т.д. и т.п. Другая группа «историков»-шекспироведов, эти же мероприятия использует для доказательства того, что Сталин всенепременно собирался напасть на Германию (и на всю Европу), но душка Гитлер его опередил, слава богу. Но это уже к вопросу «превентивных ударов».
Также в 2009 году вышла новая книга А. Исаева о начале Войны в Киевском Округе, «Дубно. 1941. Величайшее танковое сражение Второй мировой» М. 2009 год, в которой замечательный историк-исследователь о событиях 22 июня 1941 года просто переписал-повторил байки из «Воспоминаний» Г.К.Жукова. Работая в институте военной истории трудно писать о 22 июня что-то идущее в разрез с официозом и Исаева за это винить, сильно не стоит. Тем более, что Исаев занимается больше описательной историей и в основном дает достойный отпор «Резунам». Но История штука познавательная, требующая анализа и выводов. К сожалению после своих «Антисоворовых..» у Исаева все книги стали описательными. Рассказ о 22 июня в его книге о Дубно также не идет в разрез с официальными установками. Однако вот что написал сам Исаев в книге о Дубно: «Фактически выполнялись мероприятия заложенные в план Прикрытия. Управление округа (КОВО) должно было переместиться в Тарнополь на второй день мобилизации».
Вообще-то официально «Мобилизация», согласно Плана Прикрытие, должна была быть объявлена только в случае нападения Врага. И в реальности «Мобилизация» в стране была объявлена только 23 июня. Однако Исаев пишет, что уже с 18 июня выдвигались ближе к границе со своих мест дислокации такие подразделения КОВО: 31 ск (200, 193, 195 сд); 36 ск (228, 140, 146 сд); 37 ск (141, 80, 139 сд); 55 ск (169, 130, 189 сд); 49 ск (190, 197 сд). Итого : 5 стрелковых корпусов имеющих в своем составе 14 стрелковых дивизий. А это около 200.000 человек.
Дальше Исаев пишет, что 16-18 июня были сняты с полигонов и выдвинуты к границе 45-я и 62-я стрелковые дивизии 5-й армии и 41-я стрелковая дивизия 6-й армии. Это еще около 50 тысяч бойцов. 19 июня штаб КОВО получил из ГШ распоряжение, Управление Юго-Западного Фронта выдвинуть в Тарнополь, и на следующий день, 20 июня Штаб Фронта убыл из Киева в Тарнополь. Но 20 июня «Мобилизация», по которой «Управление округа (КОВО) должно было переместиться в Тарнополь на второй день мобилизации», ещё не была объявлена.
Теперь ещё раз переведу на язык штатских. Начиная с 16 июня, в западные округа пошли распоряжения из ГШ о начале выдвижения частей округов на рубежи обороны. Эти части не на прогулку за грибами к границе шли и были полного состава (практически). Т.е. большинство частей Западных округов по факту были приведены в Полную Боевую готовность: по крайней мере, такие распоряжения были отданы, начиная с 16-18 июня. И в трех округах из 4-х худо-бедно эти распоряжения были выполнены. Кроме Белоруссии, в ЗапОВО, где генерал Павлов полностью проигнорировал данные распоряжения. То есть, А. Исаев в своей книге и официальную Историю не стал опровергать, но и правду не стал скрывать. Но на самом деле, только выдвинутые из своих мест дислокации к рубежам обороны, к границе, части и способны будут «в течение ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе»!!!
Хотя конечно, вот так сразу принять факт того, что генералы июня 41-го могли пойти на Предательство и подставить на убой и плен сотни тысяч солдат и офицеров, не сразу в голове укладывается. В том же Интернете, в спорах на различных форумах по теме 22 июня, задают примерно такие вопросы-аргументы:
«…"Предательство Павлова"??? Термин "предательство" предполагает переход на сторону врага. Трудно представить себе Павлова, продавшегося немцам … Хотя бы по причине плотного контроля советских секретных служб, которые "ничего такого" по крайней мере, письменно не засвидетельствовали. ...»
В соответствии с планами ещё от военного заговора Тухачевского в 1937 году, а их сочинял для «оппозиции» ещё Троцкий, генералы и не должны были «переходить» на сторону врага. Это уже Власов, «перешел». Эти же должны были, в том числе кося под идиотов и разгильдяйство («извечно русское»), организовать поражение Армии в случае нападения и захватить власть в СССР. Себя же они видели как раз Героями и «свергателями ненавистного сталинского тиранского режима». В этом случае они рассчитывали на вполне приличные подачки от Гитлера, победившей стороны, с которой они лихо устроили бы Мир с Германией, свергнув тирана в СССР. Кто-то – премьером, кто-то министром в новом правительстве и т.п. Вспомните, как там было во Франции? И в Протекторате Польше тоже, наверное, и поляки заседали (только фамилии тех поляков стараются не вспоминать)? Так что и у Павловых-Мерецковых были вполне практичные планы на нападении Гитлера. Мерецков и сказал, что им вреда «от этого не будет».
С другой стороны наши генералы наверняка ощущали себя вполне благородными «спасителями России». Спасителями и от Сталина-тирана, и от Гитлеровского нападения. Ведь если бы их план удался, то и Война бы прекратилась, так и не начавшись, и Россия не понесла такие огромные потери. По крайней мере, Павловы примерно так и могли рассуждать, и примерно так и воспринимал себя чуть позже тот же Власов – «спасителем России»!
Можно добавить и то, что военная контрразведка перед Войной подчинялась не Берии и НКВД (МГБ), а ГШ. Т.е. Жукову. Вот такие пироги с котятами. Так что может на Павлова и были «адреса и явки» у контрразведчиков, но информация оставалась в ГШ. И тут тем более можно засомневаться во «всесилии Сталина-тирана». (А сам Сталин в своем тосте за «русский народ» в мае 1945 года и указал на такое возможное развитие событий в 1941 году. Он сказал, что вполне могло бы произойти свержение нынешнего правительства и могло бы произойти «замирение» с Германией, если бы советский народ пошел на это.)
Возникает другой вопрос: почему он позволил себе такую беспечность? Неужто он считал себя "о двух головах", и совершенно не боялся сталинского гнева, когда вся страна трепетала от страха?...»
«Беспечность» и «разгильдяйство»: всего лишь удобная прикрытие на случай провала. За них трудно привлечь. В крайнем случае, попадешь под статью «халатность» и «невыполнение должностных обязанностей». Правда в случае с Павловым именно на эту статью и поменяли по указанию Сталина предварительную – «Предательство». И этой статьи вполне хватило, чтобы поставить к стенке генерала. А насчет того, что «страна трепетала от страха», это тоже байки от «Исаичей». Надо бы уже поменьше читать такую откровенную туфту.
«….И ещё одна проблема. В руководстве секретными мероприятиями по приведению войск в боевую готовность должно было быть задействовано уйма военного и бюрократического народу, в т.ч. множество людей, которые владели "всем вопросом", а не отдельными аспектами. Так почему хотя бы за 55 лет после смерти Сталина никто из них не проговорился, и реальность приходится реконструировать?...»
При проведении Мероприятий по Приведению в определенную степень боевой готовности, каждая структура, что в Армии, что на гражданке, знает только то, что ей предписано и положено. И выполняет. И это много раз описывалось в мемуарной литературе о последних предвоенных днях. Надо только читая подобные мемуары обратить на это внимание. Например, то же «доукомплектование» частей западных округов личным составом (а это самое важное в приведении в повышенную и полную б.г.) в мае-июне 1941 года проходило под видом учебных сборов и занятий с приписниками. Рутина ежегодная. Другое дело, что призыв резервистов проходит обычно, от силы, не более чем на месяц. Но можно ведь и придержать призванных на недельку-другую. А можно и увольнение отслуживших свой срок срочников придержать…. И в 80-х такими «сборами» как-то даже решили одну внешнеполитическую проблемку с США – призвали на сборы в Приволжском округе несколько тысяч «партизан» (так тогда приписников называли) и проблемка с США разрешилась. (Это как раз о «боевых готовностях» и о том, что значит в мировой политике объявление в Армии, такой крупной страны, как СССР-Россия, для нескольких округов Директивы (приказа) о приведении этих округов в состояние хотя бы «повышенной», или тем более «полной боевой готовности». Вроде бы, году в 1982, в мае, президент США Р.Рейган не захотел принять нашего министра иностранных дел А.А. Громыко. Тогда в СССР объявили о проведении учений в центральных округах (не приграничных), с привлечением приписников. У побережья США также «невзначай» всплыли пара АПЛ с ядерными ракетами. После этих невинных телодвижений Советского Союза, президент США тут же пригласил к себе министра иностранных дел СССР. )
А теми, кто владел «всем вопросом» было не так и много на самом деле – ну сам Сталин, пару человек в Политбюро (тот же Молотов как МинИнДел мог и не посвящаться во все детали), да военные, Жуков и Тимошенко. Но после смерти Сталина, эти же люди, начавшие смену сталинского курса в политике и экономике, оболгав Сталина, заявив, что Сталин войну «проспал», уже никак не могли говорить правду о том, что было на самом деле. Иначе их можно было бы и самих привлекать. Вплоть до «за убийство Главы государства» не принятием мер к спасению, когда у него инсульт произошел, одних, и за 27 миллионов погубленных Павловыми жизней – других.
Но вот чины рангом пониже и со звездами числом поменьше, те же генералы и рядовые офицеры, что совесть не теряли, в своих мемуарах все же писали, как проходили последние мирные дни на границе. Писали все эти годы. Правда, надо ещё умудриться найти у них эти факты в толще словоблудия типа: «слава КПСС». А чтобы искать, надо хотя бы было задаться вопросом – а не врет ли официоз и когда же приводили войска в «Боевую готовность» на самом деле – в ночь на 22 июня, как Г.К. Жуков утверждает, или как-то по-другому было? Да и, похоже, что и ума у официальных «историков» и им подобным не хватало просто почитать внимательно ту самую Директиву № 1 от 21 июня 1941 года (или не хотели – боялись разочароваться?). Надо было, чтобы пришли Мухины-Мартиросяны, чтобы тема 22 июня снова стала переосмысливаться с этой точки зрения, и сделали анализ самой Директивы № 1 от 21 июня 1941 года.
А ведь сам текст этой директивы да сложенный с массой «мемуарных» деталей про тот же облет границы на У-2 и, даже внимательное прочтение Жуковских «воспоминаний» и дают подтверждение того, что как раз Сталин как глава государства и сделал все возможное для подготовки страны и Армии к отражению Агрессии. А вот наши генералы (как всегда) – про…рали. Это о них, скорее всего Сталин и сказал эти крылатые слова в первые дни Войны, что теперь на него же и проецируют.
Придется несколько повториться, но проще и убедительней, про дурдом последних дней перед 22 июня и «неразбериху» первых дней Войны, сказал адмирал Кузнецов Н.Г., (который ещё и якобы «самовольно» поднимал флот по тревоге за пару дней до 22-го июня): «Анализируя события последних мирных дней, я предполагаю: И.В.Сталин представлял боевую готовность наших вооруженных сил более высокой, чем она была на самом деле. Совершенно точно зная количество новейших самолетов, дислоцированных по его приказу на пограничных аэродромах, он считал, что в любую минуту по сигналу боевой тревоги они могут взлететь в воздух и дать надежный отпор врагу. И был просто ошеломлен известием, что наши самолеты не успели подняться в воздух, а погибли прямо на аэродромах».
Лучше не скажешь и не объяснишь причины катастроф первых дней, на некоторых участках, некоторых округов. В которых устроили «демобилизацию» всеобщую, некоторые отдельные командиры и начальники. «Говорят», Сталин впал в «прострацию»!!! То, что он испытал, называется, по-русски, несколько по-другому --- ОХРЕНЕЛ !!! От того, что «произошло» в западных округах. Как замечательно заметили тот же Мартиросян А.Б., да Мухин Ю.И., некоторые генералы, если и не открыто предали Родину, как Д.Г.Павлов, то заняли выжидательную позицию — куда кривая вывезет. Но на их голову, Сталин просто заставил их стать Героями. Заставил воевать. Благодаря его «тирании», наши генералы не все стали Власовыми, и в учебники истории вошли, как спасители и России, и всего Мира от «коричневой чумы», а не как генералы февраля 1917 г., с сомнительной славой людей, заставивших своего Верховного Главнокомандующего, императора всея Руси отречься от престола и предать свою Родину «на растерзание вандалов».
Вообще-то, Сталин своё первое сражение в Великой Отечественной Войне выиграл уже 22 июня 1941 года, сражение на идеологическо-информационном фронте. В своём меморандуме и ноте, которую германский министр иностранных дел Риббентроп вручил советскому послу Деканозову в Берлине, а посол Шуленбург вручил советскому наркому иностранных дел Молотову в Москве в момент нападения на СССР, Гитлер заявлял, что он спасает западную цивилизацию, западные демократические ценности от «большевистской угрозы», от СССР, которое концентрирует свои войска на западной границе для нападения на Европу, постоянно обстреливает и всячески провоцирует Германию, и вообще, собиралось первым напасть на Германию. Возможно, Гитлер тогда (как и тот же Саакашвили 2008-го года) получил не только заверения от Запада в безнаказанности Войны против СССР, а ещё и некие намеки о совместной Войне против СССР (от этих англичан всего можно ожидать: всё, что хочешь и кому угодно наобещают). Ведь победить Англию, пытаясь «блокировать» её на «острове» и тем более пытаться высадиться через Ла-Манш, Гитлер никогда не смог бы. ( И он это знал. Он и говорил в том духе, что можно конечно захватить Лондон, но тогда все английские колонии отойдут США. И тогда именно США станут гегемоном бесплатно, «на халяву». А пока он будет воевать на Острове – в спину всегда можно ждать удара, как США, так и России. А вот е
. А в рамках классической школы добиться точности отражения прошлого, путем учета всей совокупности фактов в максимально широком контексте, вполне возможно.
