«Мы могли бы построить «Мистраль»
Несмотря на череду скандалов и неприятностей, обрушившихся в последние месяцы на два известных петербургских судостроительных предприятия – Балтийский завод и «Северную верфь», они переживут эту черную полосу, сохранят мощности, людей и не отдадут ни метра своей территории, – заявил «НВ» генеральный директор этих предприятий Андрей Фомичев.
Проблем у Балтзавода и «Северной верфи» хватало на протяжении всех предшествующих 20 лет – просто потому, что они судостроительные и машиностроительные предприятия, а не «сырьевики». Но по-настоящему черная полоса началась осенью прошлого года, когда стала рушиться бизнес-империя сенатора от Тувы (сейчас уже бывшего) и основного акционера заводов олигарха Сергея Пугачева. Был признан банкротом и уличен в выводе средств за рубеж входивший в двадцатку ведущих в стране пугачевский Межпромбанк. Понятно, что экс-сенатору стало не до своих промышленных активов: он, по сообщениям СМИ, уже вывез семью в Лондон, а где находится сам – в России или Великобритании, – публике неизвестно. Кроме того, почему-то перестал платить за строительство на Балтийском заводе плавучего атомного энергоблока Росатом, «завис» целый пакет крупных государственных заказов для Балтзавода, а в отношении «Северной верфи» появилась – со ссылкой на прокуратуру – информация, что там пропал миллиард рублей государственных средств.
Можно попытаться разобраться в сложных бизнес-схемах, заложниками которых стали петербургские заводы, – тем более не такие уж они и сложные. Официальным владельцем Балтзавода и «Северной верфи», несмотря ни на что, остается Пугачев. Но акции этих предприятий в залоге у Центрального банка (как обеспечение по выданному Межпромбанку и пропавшему кредиту). Единственным реальным покупателем этих акций может быть только ОСК (государственная Объединенная судостроительная корпорация), однако она не хочет платить ту цену, которую требует Пугачев. Поэтому корпорации объективно выгодно, чтобы рыночная цена обоих предприятий упала.
На какой цене сторгуются Пугачев и ОСК – это их дело. Но есть вещи и поважнее, чем бизнес. Отнюдь не Пугачев, не Центробанк и не ОСК строили Балтийский завод и «Северную верфь», не они создавали там научные и производственные школы – это заслуга нескольких поколений петербуржцев. И продукция этих заводов – фрегаты и корветы «Северной верфи», ледоколы и танкеры Балтийского завода нужна опять-таки не Пугачеву и не ОСК, а России. Как сохранить уникальные предприятия и загрузить их работой – об этом наш разговор с генеральным директором «Северной верфи» и Балтийского завода Андреем ФОМИЧЕВЫМ.
– Не хочется, но придется первый вопрос задать о скандале с пропавшим миллиардом, о котором сообщила прокуратура, и с разговоров о том, что с Балтийского завода выводятся какие-то активы.
– Отвечу сначала по второму пункту – о выводе активов: это 100-процентная ложь, я чуть позже объясню, почему такой вывод в принципе невозможен. А по первому пункту информация случайно или намеренно искажена. Суммы, о которых идет речь, лежали на счете «Северной верфи» в Межпромбанке. Когда банк лишили лицензии, он там, естественно, «завис». В такой же ситуации оказались «Северсталь», «Алмаз-Антей» и сотни других предприятий, которые имели счета в этом банке. Меня спрашивали: а почему мы не перешли заранее в другой банк? Я объяснял, что Межпромбанк – это не просто банк нашего владельца, он и по меркам ЦБ считался первоклассным кредитным учреждением. Его банкротство было для нас, как и для других клиентов, полной неожиданностью, так что все вопросы по этому поводу – к ЦБ. Сейчас банк находится в процессе банкротства, конкурсный управляющий включил нас в состав кредиторов, и при продаже активов нам возместят если не все деньги, то хотя бы часть.
Проверка прокуратуры вполне объяснима: она выясняет, куда ушли деньги из Межпромбанка, задает вопросы и нам – не было ли размещение денег «Северной верфи» в этом банке попыткой его поддержать? Не буду предвосхищать выводы прокуратуры, но ситуация, с моей точки зрения, очевидная: любое предприятие хранит деньги в том или ином банке – не в сейфе же на заводе их держать? Добавлю, что кроме прокуратуры нас проверяла Счетная палата – и никаких претензий к заводу в финансовом плане у нее нет.
– Теперь насчет вывода активов…
– Мы решили через суд потребовать опровержения данного заявления. Оно не просто ложь, но и полная глупость. Хотя Балтийский завод и «Северная верфь» являются акционерными обществами, у нас, по сути, советская система управления. Мы входим в систему Минпромторга (раньше были в Минсудпроме) и как предприятия, имеющие лицензии на выполнение государственного оборонного заказа, находимся под контролем ФСБ и ФСО – их представители работают здесь на постоянной основе. Если бы наши акционеры захотели, к примеру, продать сотку земли под торговый павильон без ведома государственных органов – это привело бы к немедленному отзыву лицензии и тщательному расследованию того или иного прецедента.
– А как же разговоры, которые идут уже 10 лет, – что у Балтийского завода могут выкупить половину территории под коммерческую застройку?
– Это разговоры дилетантов, которые совершенно не знают ситуации.
– И все же такие случаи имели место. Был в Петербурге такой Северный завод, выпускал комплексы С-300, считался стратегическим – и где он сейчас? Разорвали на кусочки.
– Я помню этот случай. Но при нынешнем руководстве страны, я уверен, такое в принципе невозможно.
– Но если все, о чем мы говорим, просто слухи, то почему они вас беспокоят? Брань, как известно, на вороту не виснет.
– Негативный информационный фон не может не сказываться на производстве, на ситуации с заказами. Кому, к примеру, понадобилось запускать информацию, что проблема с зависшим миллиардом повлияет на выполнение гособоронзаказа «Северной верфью»? Она получила от Минобороны 75 процентов всех заказов на строительство надводных кораблей – фрегатов и корветов. Мы не просим у заказчика ни рубля дополнительных средств. График работ выдерживается с точностью до часа. Но, поскольку каждый год появляются какие-то новые виды вооружений, боевого управления, заказчик может вносить изменения в проект и сроки. Поэтому пару раз менялся график по фрегату «Адмирал Горшков» – и мы его жестко выдерживали. Аналогично – по корветам технологии «стелс». Но ваши коллеги подают информацию так, что это «Северная верфь» переносит сроки.
– Вообще-то первым о том, что гособоронзаказ на 2011 год сорван, заявил академик Юрий Соломонов, генеральный конструктор Московского института теплотехники (разработчик наземных ракетных комплексов. – Прим. ред.). После чего прозвучала очень жесткая оценка ситуации из уст президента Медведева.
– Я не разделяю точку зрения академика Соломонова. С гособоронзаказом работать непросто – и в плане заключения контрактов, и в плане оплаты, но вполне возможно
– Так кому, по вашему мнению, выгодно распускать слухи?
– В сфере госзаказов, как и в любой другой, существуют группы лоббистов. Кому-то, по-видимому, не нравится, что именно «Северная верфь» получила такой объем по надводному судостроению, хотя она его выиграла в честной конкурентной борьбе: наши корветы и фрегаты не уступают лучшим мировым образцам кораблей этих классов. Есть и просто недовольные, которые готовы использовать любой повод для критики Минобороны.
– Его не критикует только ленивый…
– Не могу оценивать всю военную реформу – это не мой уровень, но в той сфере, что касается стратегических вопросов реструктуризации военного судостроения и флота, я полностью поддерживаю министра обороны Сердюкова. Флот уменьшился в разы – штабы, таким образом, должны быть уменьшены пропорционально. Также должны быть оптимизированы структуры флота. Это было понятно всем. В плане гособоронзаказа нам информационный негатив не мешает, во всяком случае – сейчас. Но «Северная верфь» занимается и гражданским судостроением, мы по заказу норвежских партнеров строим так называемые «офшорные» суда для обслуживания морских буровых платформ. Когда президент Дмитрий Медведев прилетал в Осло (меня туда тоже пригласили), норвежцы привели контракты с «Северной верфью» в качестве примера для сотрудничества с Россией в высокотехнологичных отраслях. А сейчас из-за информационного прессинга на наши предприятия, назовем это так, зарубежные партнеры звонят и спрашивают, что у нас происходит.
– Если на «Северной верфи» все так благополучно, то средняя зарплата должна быть соответствующей – ведь именно она, в понимании большинства людей, самый объективный показатель положения дел.
– Да, сейчас она составляет более 38 тысяч рублей.
– А на Балтийском заводе?
– На Балтийском мы даже не всегда можем зарплату вовремя выдать – были задержки до 2 недель и более. Нет денег, часть людей пришлось даже отправить в отпуска без оплаты – притом что мощности завода загружены на 90 процентов. «Спасибо» Росатому, который задолжал нам за строительство плавучей атомной электростанции (ПАТЭС – плавучая атомная теплоэлектростанция) 1,3 миллиарда рублей. Если бы мы остановили работы на этом объекте и делали только то, за что платят – за строительство четырех речных танкеров, ловушек расплава для ЛАЭС-2 и другие заказы, – проблем бы не было. Но строительство ПАТЭС по технологии нельзя останавливать – поэтому строим ее за свой счет.
– Росатом, по общему мнению, требовательный, но солидный заказчик. В чем же тогда проблема с оплатой за ПАТЭС?
– Проблема в том, что они предлагают нам взять в оплату векселя обанкротившегося Межпромбанка. Откуда у них эти векселя и зачем они их брали, я не знаю. Мы, например, никогда с векселями не работали и не собираемся этого делать – у нас промышленные предприятия, а не финансовые фирмы. И мы не собираемся принимать в оплату никакие долговые расписки на том основании, что их когда-то выдал банк одного из наших акционеров.
– И все же долги по одному заказу можно как-то пережить, перекредитоваться…
– Да, проблема, собственно, не в сегодняшнем дне, а в завтрашнем. У Балтийского завода совершенно ненормальная ситуация с заказами. Нам твердо были обещаны заказы на танкеры-газовозы – от «Газпромфлота» и «Совкомфлота», государственные заказы на дизель-электрические и атомные ледоколы. Конечно, через конкурсы, но я уверен, что большую их часть мы бы выиграли. К примеру, атомные ледоколы строил и умеет строить только один завод в стране – Балтийский. Мы получили от заказчиков соответствующие письма и зарезервировали под них мощности, провели модернизацию, ездили знакомиться с технологией строительства газовозов к корейцам. Поэтому мы не можем набрать обычных коммерческих заказов в стране и за рубежом – если бы вдруг завтра поступил заказ на ледокол или газовоз и тут бы выяснилось, что их место занято под другие заказы, меня бы в лучшем случае просто уволили. Но заказы на газовозы так и не были оформлены, хотя соглашения по резервированию под них мощностей остаются в силе. Конкурс на дизель-электрический ледокол переносится уже полтора года. История с заказом на атомный ледокол тоже тянется три года – и вот свежая информация: ОСК решила строить его на «Адмиралтейских верфях» на паях с финнами. Я ничего не имею против «Адмиралтейских верфей», которые уже вошли в состав ОСК, но хочу напомнить: все атомные ледоколы – от «Ленина» до «50 лет Победы» – строил Балтийский завод, причем без помощи иностранцев. Если бы нас предупредили об этом хотя бы пару лет назад и сняли с нас бронь на резервирование мощностей – мы давно набрали бы других заказов.
– Может, проблема и с газовозами, и с ледоколами заключается в цене? Те же корейцы и японцы уже имеют опыт строительства газовых танкеров, а финны еще с советских времен строили нам дизель-электрические ледоколы.
– Мы проговаривали вопрос по ценам на уровне руководства «Газпрома». Пришли к соглашению, что наша цена – с учетом особенностей российской налоговой системы – может быть на 15 процентов выше среднерыночной, но не больше. Поскольку все налоговые отчисления, вся прибыль будут оставаться в России, это намного выгодней, чем загружать работой финских, корейских и прочих судостроителей и наполнять тамошние бюджеты. А по атомным ледоколам мы вообще вне конкуренции.
– Получается, что ОСК ради сиюминутной выгоды – подешевле купить Балтзавод у Пугачева – жертвует стратегическими интересами, ставя завод на грань развала. Это риторический вопрос, я понимаю, что вы не можете комментировать позицию будущих владельцев завода.
– Я не могу это оценивать, но уверен, что члены совета директоров ОСК, куда входят председатель совета директоров, вице-премьер правительства Игорь Сечин, член совета директоров ОСК главком ВМФ Владимир Высоцкий, постоянный член Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ Владимир Поспелов и другие будут вести этот процесс в направлении, нужном государству. Уже сейчас наши предприятия работают под их командой. Кроме того, нам оказывают помощь и другие структуры, например правительство Санкт-Петербурга. Спасибо Валентине Ивановне Матвиенко – она в курсе ситуации на заводе и лично направила несколько писем об этом в федеральные органы власти. Нам помогал комитет экономического развития, промышленной политики и торговли администрации Петербурга, депутат Законодательного собрания Александр Ольховский, активную позицию занял заводской профсоюз. Это помогло отчасти сбить поднявшуюся в СМИ волну дезинформации. Сейчас я хочу, чтобы о реальной ситуации на наших заводах – в первую очередь Балтийском – узнало через СМИ как можно больше людей. Кто бы ни был собственником предприятия, Балтийский завод пока что единственный в стране и в мире, который может строить атомные ледоколы, атомные плавучие станции и многое другое. Он не просто акционерное общество, а национальное достояние России.
– А «Мистраль» он мог бы построить?
– В этом вопросе, как вы понимаете, я лицо заинтересованное, директор профильного предприятия, но как специалист с большим опытом судостроения отвечаю – мог бы. Причем на тех площадях, которые имеются, – даже без создания нового производства.
