Повышенный уровень фоновой радиации в центре Москвы (тёмно голубой цвет) образует характерное пятно, с «факелом», вытянутым в сторону юга. Эпицентр пятна расположен как раз в том месте, где, якобы, Наполеон неистово разрушал каменные торговые ряды. Это как раз то место, на которое выходили кремлёвские окна двух офицеров из мемуаров Сегюра. Тех самых, которых разбудил «необычный свет», и на глазах которых обрушились каменные дворцы.
В этих же мемуарах сказано, что сильный ветер дул с севера, что и показывает направление рассеивания радиоактивного мусора, который теперь остаточно фонит в грунте. С этой же стороны расположены Никольские ворота Кремля, которые, якобы, были взорваны бесноватым Наполеоном почти до основания. И, наконец, здесь же расположен Алевизов ров, который после катастрофы, видимо, был настолько завален обломками, что его решили не расчищать, а просто заровнять, расширив Красную площадь.
То есть, мы видим все следы применения малого тактического ядерного заряда. Настало время упомянуть и дождь, несмотря на который пожар всё время возникал вновь. После наземного ядерного взрыва всегда появляется дождь, так как большое количество пыли выбрасывается восходящими тепловыми потоками в верхние слои атмосферы, где на них немедленно конденсируется влага. Всё это выпадает в виде осадков.
Не исключено, что было применено несколько зарядов в разное время, так как пожар, будучи потушенным в одном районе, возникал снова в другом. Они могли быть разными наземными, воздушными и высотными, при которых ударной волны практически нет, но есть мощное излучение, вызывающее пожары и болезни. Опознать их достоверно, именно как взрывы, людям 19 века было бы практически невозможно. Только и остаётся рассказывать об огненных шарах да самопроизвольно возникающих пожарах.
