— Моя версия основывается на данных, полученных из Сирии, и на данных от наших вертолетчиков. 8 июля восточнее Пальмиры отряды игиловских боевиков стали обходить по флангам имевшуюся там тактическую группу сирийских правительственных войск. У сирийского командования не оказалось под рукой каких-либо резервов, которыми можно было парировать прорыв противника… Не секрет, что в районе Пальмиры у нас на аэродроме передового базирования находилась группа вертолетов....
— Следует пояснить, что классическое применение боевых вертолетов, которое мы отрабатывали и отрабатываем у себя, предусматривает, что общевойсковой командир, которому выделен ресурс вылетов боевых вертолетов, полностью отвечает за их боевое применение и, как минимум, обязан обеспечить: а) безопасность полосы пролета, то есть подавление средств ПВО; б) обозначение своего переднего края; в) выдачу точного целеуказания; г) выделение огневых средств, которые подавляют выявленные и «ожившие» после первой вертолетной атаки средства ПВО. При этом сами вертолеты при атаке наземной цели не заходят за линию боевого соприкосновения. Иными словами — постоянно находятся над территорией, контролируемой своими войсками. Вертолет отрабатывает боекомплект — в два захода, если условия позволяют, — и, как правило, начинает боевой разворот за 1—0,5 км до переднего края своих войск. Все, что я перечислил, 8 июля сирийцами сделано не было. Средства ПВО противника подавлены не были, огневые средства для поддержки действий вертолетов тоже выделены не были. Целеуказанием и обозначением своего переднего края также не факт, что озаботились… А боевики на флангах захватили пару-тройку господствующих высот и загнали на них, по всей видимости, джипы с установленными на них ЗПУ-4 либо ЗУ-23-2....
— Огонь по нашему вертолету был открыт с задней полусферы, так что экипаж даже не видел, что по их машине кто-то сзади бьет. Но даже с учетом этого шансы боевиков поразить нашу машину были невелики. Цель быстро удалялась. Добавим к этому малоэффективные в сложившихся обстоятельствах штатные прицельные приспособления ЗПУ и ЗУ. Добавим низкий уровень подготовки подавляющей части боевиков… Все это очень снижало шансы игиловцев сбить нашу «вертушку». К сожалению, нашим вертолетчикам не повезло. Вертолет был поражен. По-видимому, снаряд попал в корпус редуктора рулевого винта. Этот корпус сделан из алюминиево-магниевого сплава. При попадании осколки этого сплава возгораются. Внутри корпуса редуктора — барботажная система смазки и масляный туман, оседающий на подшипниках. Этот масляный туман очень взрывоопасный. Дальше все понятно. Снаряд попал в корпус редуктора, горящие осколки алюминиево-магниевого сплава попадают в масляный туман, происходит детонация, рулевой винт отлетает. Вертолет теряет стабилизацию и падает. Просто очень сильно не повезло....
— В связи с трагедией 8 июля стоит ли ждать каких-то изменений в тактике применения нашей авиации в Сирии?
— Я думаю, да. Думаю, что будет запрет на работу наших бортов с сирийскими подразделениями, где нет нашего представителя с пункта боевого управления авиации. Почему этого не было сделано раньше, не знаю....
