В течение 10 лет с момента возникновения пресловутой «иранской ядерной проблемы» эскалация политической и военной напряженности в связи с нею то возрастала, то спадала. В последние месяцы, особенно с декабря 2011 года ситуация вокруг Ирана накалилась до предела.
14 марта президент США Барак Обама заявил, что окно возможности урегулирования ядерной проблемы Ирана дипломатическими средствами закрывается. Это серьезное предупреждение иранскому руководству. Как подчеркнул американский лидер, иранским руководителям необходимо понимать, что международное сообщество практически исчерпало запас политико-дипломатических средств, призванных убедить Тегеран в полной мере доказать исключительно гражданскую направленность своей ядерной программы. «Им /официальным лицам в Тегеране/ следует понимать, что, поскольку мировое сообщество применило столь большое количество санкций, использовало так много имеющихся в его распоряжении мер, чтобы убедить Иран изменить курс, окно для решения данного вопроса дипломатическим путем уменьшается в размерах», - сказал президент Обама. Он выразил уверенность в том, что диалог с постоянной пятеркой Совета Безопасности ООН и Германией дает наилучший шанс на урегулирование ядерной проблемы Ирана мирным образом. (1)
В апреле, после иранских новогодних праздников (21 марта в Иране празднуют Ноуруз – наступление нового 1391 года), планируется возобновление переговоров в формате «шестерки» международных посредников (РФ, США, КНР, Британия, Франция плюс Германия) с Ираном по ядерной программе ИРИ. Запад называет эти переговоры последним шансом для Ирана. Это надо понимать так, что если переговоры будут безуспешными, то война неизбежна. О чем и намекал Барак Обама. Теперь, когда рассуждают о войне, то говорят не слово «если», а «когда». Когда? По всей вероятности, в декабре, после президентских выборов в США. Хотя многие настаивают на более ранних сроках: конец весны – начало лета этого года.
Насколько вероятно подобное катастрофическое для мира и региона развитие событий? Действительно, и в Вашингтоне, и в Иерусалиме не отказываются от подобного метода решения ядерной проблемы Ирана. Более того, военные США и Израиля вместе и раздельно проводят учения и тренировки, отрабатывая различные варианты боевых действий против Ирана. Причем, по всей видимости, наземная военная операция по «иракскому сценарию» не рассматривается (во всяком случае, в обозримом будущем) в силу ее утопического характера в связи с особенностями международной и региональной обстановки и условий Ирана. Как правило, обсуждают ракетно-авиационные удары. И здесь на повестке дня стоят три сценария: Единовременный удар по одному или нескольким основным ядерным объектам. Ограниченные по времени (2-5 дней) и масштабам ракетно-авиационные удары по критическим объектам ядерной инфраструктуры, ракетным установкам, средствам ПВО, аэродромам, военно-морским базам, основным пунктам связи. Многодневная широкомасштабная авиационно-ракетная операция по нанесению массированных ракетно-бомбовых ударов с целью полного уничтожения ядерных объектов и большей части военной инфраструктуры ИРИ («югославский сценарий»). (2)
Другой вопрос, который муссируется в СМИ, - сможет ли Иран защитить себя от ударов с воздуха? Воздушный щит ИРИ составляют ВВС и ПВО. Иранская военная авиация насчитывают до 300 боевых самолётов (130 истребителей и 170 истребителей-бомбардировщиков и штурмовиков) и 200 вертолетами. Основная часть техники ВВС ИРИ – машины, оставшиеся от шахских времён и прошедшие модернизацию. Истребители: американские F-14, F-5, иранские «ремейки» и разработки - Saegheh и Azarakhsh; а также советские МиГ-29 и китайские F-7M (аналог советским МиГ-21); бомбардировщики и штурмовики: F-4 «Фантом», F-5, Су-24. Несколько десятков транспортных самолетов: С-130, Ил-76, Ан-24, Ан-72, Ан-140. Несколько патрульных самолетов морской авиации P-3MP/P-3F Orion американского производства. Порядка 10 танкеров-заправщиков Боинг 707 и 747.
Во время антисаддамовской операции «Буря в пустыне» десятки иракских самолетов перелетели в Иран. Предполагается, что перелетевшие иракские самолеты были разобраны на запчасти. Наиболее весомый потенциальный иракский «вклад» в иранские ВВС: до 24-х «Миражей» F-1EQ, а также МиГи и некоторые «Сушки». Но реальное количество перелетевших самолетов и их техническое состояние в настоящее время неизвестно. (3)
Иран располагает также боевыми ударными вертолетами «Кобра» разработки США. Они были существенно модернизированы и изготовляются на иранских заводах. Также у ВВС ИРИ есть транспортные вертолеты российского производства.
Однако реальную защиту воздушного пространства ИРИ могут составить лишь 35 истребителей МиГ-29 и 44 истребителя F-14 «Томкэт».(4) Но сложно сказать, сколько из них способны подняться в воздух. Другие типы истребителей («Миражи» F-1EQ, F-5 в чисто истребительной версии, F-7M) слишком устарели, чтобы оказывать достойное сопротивление атакующему с воздуха противнику, оснащенному самой современной техникой. Иранская ударная авиация достаточно многочисленна: 30 фронтовых бомбардировщиков Су-24МК, 65 многоцелевых истребителей - F-4 «Фантом – II», 60 истребителей-бомбардировщиков F-5. Все эти модели самолетов хорошо зарекомендовали себя в эксплуатации и в ходе вооруженных конфликтов, но при отражении атак с воздуха Ирану ничем помочь не смогут.(5)
При этом, американские эксперты считают, что от 40 до 60 процентов воздушного парка Ирана вообще не боеспособны. Самолеты, которые способны летать, по мнению авиаспециалистов, не могут составить конкуренции современным F-15 и F/A-18, не говоря уж об истребителях пятого поколения F-22 Raptor.
ВВС ИРИ обладает относительно хорошей наземной инфраструктурой. Штаб ВВС ИРИ расположен на базе Душан Тепе, в окрестностях Тегерана. Главный сервисно-технический центр – база Мехрабад, она же - крупнейший гражданский аэропорт. Другие крупные базы – в городах Тебриз, Бендер-Аббас, Хамадан, Дизфуль, Шираз и Бушер. В интересах военных могут использоваться более 30 гражданских и коммерческих аэропортов и ВПП. ВВС подразделяются по секторам ответственности на три командования: Западное, Южное и Восточное. (6)
Наземные силы ПВО Ирана также подчинены командующему ВВС. Иран располагает 10 пусковыми установками советского зенитно-ракетного комплекса (ЗРК) большой дальности С-200, закупленными в 90-е годы в странах СНГ (разработка 1964 г., на вооружении Советской Армии - с 1967 г.). Кроме этих комплексов, Иран имеет 150 пусковых установок ЗРК средней дальности Improved Hawk (модернизированный «Хок»), для которых освоил производство ракет и запасных частей. Эти модернизированные «Хоки» прошли иранскую модернизацию и получили название «Шахин». В сентябре 2011 года было сообщено о принятии на вооружение иранских ВВС нового ЗРК «Мерсад» иранской разработки с ракетами «Шахин», способными поражать воздушные цели на дальности от 70 до 150 км, однако численность данных ЗРК не известна.
В 2010 году в Иране начали серийное производство ракет «Шаламче». Официальный Тегеран говорит, что последняя модернизация «Хок-3» позволила увеличить дальность пуска ракеты до 150-200 километров, а скорость полета теперь составляет 3500 км/ч.
На вооружении ПВО ВС ИРИ находится также: 45 пусковых установок ЗРК HQ-2J (китайская версия советского ЗРК С-75. Этот ЗРК был принят на вооружение в СССР в 1957 г.), а также небольшое количество советских ЗРК «Квадрат» - экспортный вариант ЗРК «Куб» (разработка 1958 г., принят на вооружение в СССР – в 1967 г.). ЗРК малой дальности FM-80 (китайская версия французского ЗРК «Кроталь» – разработка начало 60-х годов, принятие на вооружении ВС Франции в 1971 г.).
В иранской системе ПВО наиболее современные и соответственно эффективные ЗРК малой дальности (от 5 до 20 км) российские «Тор-М1». 29 комплексов было поставлено Москвой Тегерану в 2006 году. Сайт WikiLeaks опубликовал в феврале примечательные материалы. В соответствии с ними, Израиль передал России данные о БПЛА, поставленным Грузии, а взамен получил от российской стороны такие же секретные коды для поставленных в Иран комплексов ПВО «Тор М-1». (7)
Кроме того, по некоторым неподтвержденным сведениям, Иран располагает также от 2 до 4 (по разным данным (8)) зенитно-ракетными комплексами С-300 ранних модификаций, приобретенными в Белоруссии или Хорватии. Как известно, сделка по приобретению С-300 у России сорвалась в связи с резолюцией ООН №1929 и Указом президента РФ Дмитрия Медведева. Также в феврале 2010 года Ираном было заявлено о разработке собственного аналога С-300, превосходящего последний по характеристикам.(9)
Кроме того в ПВО ИРИ имеется: 10 мобильных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь» С-1; большое количество российских переносных ЗРК «Стрела» и «Игла»; устаревшее «наследство» шахских времен - британские ЗРК «Рапира» (разработка – 60-х годов, принят на вооружение в 1971 году); 15 британских мобильных установок «Тайгеркэт» (ЗУР «Тайгеркэт» - наземная модификация корабельной зенитной ракеты «Сикэт» разработки 60-х годов). Она способна поражать цели на сверхмалых высотах и оснащается различными системами наведения. Кроме того, у сил ПВО – около 1700 стволов зенитной артиллерии советского, швейцарского и иранского производства. (10)
В целом, исходя из численности и вооружения иранской ПВО можно сделать вывод о том, что она может решать ограниченный круг задач противовоздушной обороны, прежде всего, прикрывая небольшое количество наиболее важных объектов. (11)
Американский политолог, специалист по военным проблемам Ирана Энтони Кордсмэн, скептически рассматривает состояние ПВО ИРИ. Он отмечает: «Система ПВО, (как и ВВС) также далека от совершенства: единственный современный зенитно-ракетный комплекс – это «Тор-М1» российского производства. …Хотя Иран пытался модернизировать установки ПВО и связать их в единую современную систему ПВО, но эта система остается высоко уязвимой для мер радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и противорадиолокационных ракет… Система ПВО остается уязвимой также для ударных самолетов – «невидимок», крылатых ракет, ракет «воздух-земля». Тегеран определенно нуждается в большом количестве систем ПВО типа С-300, способных перехватывать баллистические цели; в радарах и системах управления для интеграции своих мощностей в эффективную систему обороны. Россия в середине 2010 года продать такие системы отказалась». (12)
Однако с г-ном Кордсменом не согласен российский военный эксперт кандидат военных наук Юрий Бондарь. В своей беседе с автором статьи он сказал, что в любом случае легкой прогулки «по воздуху» у США и/или Израиля не получится.
«Да, система ПВО устаревшая. Но на вооружение принимаются новые образцы. Иранцы долго не сидели, сложа руки. У них сейчас очень хорошо развиты робототехника, беспилотные летательные аппараты. Причем и тактического, и оперативного и оперативно-стратегического масштаба. Они разработали (но скорее всего, скопировали) наши российские системы «раскачки» противорадиолокационных ракет. То есть теперь они способны защитить свои радиолокационные станции. Пусть это будет вчерашний день, но всё это работает.
Второй момент. Гористая местность позволяет иранцам использовать тактические средства ПВО, такие как «ТОР-М1», как системы «Квадрат» («Куб»), как и «Тайгеркэт», в качестве оперативных и стратегических средств. То есть они, размещенные в горах, способны стать угрозой для стратегической авиации противника – американских стратегических бомбардировщиков и самолетов-разведчиков.
Система ПВО Ирана находится буквально в шаге от современных требований. И если противниками будут наноситься единовременные, точечные удары по иранским, в том числе ядерным, объектам, то им, американцам, придется смириться с большими потерями», - приходит к выводу Ю. Бондарь.
Безусловно, вооруженные силы Ирана, точнее - ВВС и ПВО, призванные обеспечивать безопасность страны с воздуха, не идут ни в какое сравнение с группировками США и их союзников. Так, Соединенные Штаты на начало марта 2012 года располагали в регионе двумя авианосными ударными группировками (АУГ) во главе с авианосцами «Авраам Линкольн» и «Карл Винсон». Оба корабля относятся к авианосному подклассу «Нимитц» – это самые большие и наиболее вооруженные военные суда в мире. На борту каждого авианосца находятся свыше 5 тыс. человек, в том числе летный и летно-технический состав, а также более 80 боевых самолетов. Кроме того, типовая авианосная группа кроме самого авианосца включает также два крейсера, фрегат, три - четыре эсминца, две атомных подводных лодки, несколько кораблей обеспечения. В АУГ включают также по три корабля амфибийных сил с экспедиционным батальоном морской пехоты на борту (2200 морских пехотинцев). Большинство боевых кораблей сопровождения оснащено системой ПВО «Иджис». Они же могут быть носителями крылатых ракет «Томогавк», дальность полета которых составляет порядка 1500 км, а точность — до 6 метров.
В январе США объявили, что в марте перебросят к берегам Ирана третью АУГ. В ее состав войдут атомный авианосец «Энтерпрайз», ракетный крейсер и три ракетных эсминца.(13)
В начале января Великобритания отправила в Персидский залив, где уже находится британский фрегат «Аргайлл», самый современный и мощный эскадренный миноносец «Дэрингу». Министр обороны Британии Филип Хаммонд заявил, что Соединенное Королевство готово направить в район Персидского залива дополнительные корабли ВМС в том случае, если в регионе будет наблюдаться рост напряженности. (14)
Помимо этого, на военных базах США в регионе постоянно дислоцированы значительные силы и средства. Так, в Саудовской Аравии – девять тыс. американских военнослужащих, авиабазы: «Эль-Хардж», «Принц Султан». В Катаре – восемь тыс. военнослужащих США, авиабазы: «Эль-Удейд», «Ас-Салия», передовой командный пункт СЕНТКОМ (Центрального командования), откуда осуществляется общее руководство силами и средствами ВС США в регионе. В Кувейте - 140 тыс. американских военнослужащих и 12 тыс. британских, авиабазы: «Аль-Джабер», «Али Салем». В Бахрейне - пять тыс. военнослужащих США, штаб 5-го флота США. В Омане - 3 тыс. американских военных. В Турции – пять тыс. военнослужащих США и Великобритании, авиабаза «Инджирлик». В Иордании - три тыс. американских военнослужащих, авиабазы: «Мафрак», «Азрак», «Сафауи», «Руйшед». На авиабазе на острове Диего Гарсия (Индийский океан) размещены стратегические бомбардировщики США Б-2 и Б-52.(15) Причем, стратегическая авиация США может действовать как с передовых баз, так и с авиабаз прямо на территории Соединенных Штатов. Конечно, на неподавленную вражескую ПВО бросить стратегические бомбардировщики никто не рискнет, а вот использовать их с малозаметными высокоточными стратегическими крылатыми ракетами, такими как AGM-129ACM, без захода в зону вражеской ПВО, вполне возможно. Шансы ПВО Ирана на перехват данных ракет невелики. (16)
Не стоит забывать и об опытных пилотах и современных боевых машинах ВВС Израиля. Так, их костяк составляют: 58 истребителей завоевания воздушного превосходства F-15 «Игл», 25 ударных истребителей F-15E «Страйк Игл», 323 многоцелевых истребителя F-16 «Файтинг Фалькон».
Наиболее «дальними» являются F-16 с максимальным радиусом действия 1565 км без дозаправки. Поэтому единственной возможностью для израильских самолетов «дотянуться» до иранских ядерных объектов является дозаправка в воздухе. Но одно дело – выполнить это при действиях сравнительно небольшой группой самолетов, а другое – осуществлять непрерывные массированные налеты в течение, по крайней мере, нескольких суток. ВВС Израиля располагают всего 9 воздушными заправщиками что, по-видимому, недостаточно для крупной операции против Ирана. (17)
Нет сомнений, что авиаракетный кулак США и их союзников пробьет противовоздушную защиту Ирана и выполнит свою задачу по разрушению военной инфраструктуры этой страны. Правда, у некоторых экспертов есть сомнения, что авиаракетная операция США, Израиля и их союзников против Ирана не будет сопряжена со значительными трудностями. «Персидский залив неизбежно станет смертельной ловушкой для американских кораблей, рискнувших туда войти. Военные учения Millenium Challenge - 2002, проведенные Пентагоном, показали, что Пятый флот США, начни он войну с Ираном в Персидском заливе, был бы полностью разгромлен в течение суток массированным запуском противокорабельных ракет с берега, и затем добит «москитным флотом» - ракетными катерами, обладающими большой ударной мощью при маленьких размерах».(18) Именно поэтому предполагается, что авианесущие группировки США будут действовать против ИРИ, находясь на значительном расстоянии от ее границ, что, естественно, снизит эффективность ударов. Однако этот фактор может быть решающим только при ограниченных воздушных ударах. При широкомасштабной операции, при задействовании стратегических (но, конечно, не ядерных) возможностей США, он может быть минимизирован. Однако это уже крупномасштабная война.
В этой связи возникает главный вопрос: а решит ли все эти воздушные удары по Ирану главную проблему – ядерную? Сомнительно.
Единовременный удар или ограниченные по времени и масштабам ракетно-авиационные удары по критическим объектам ядерной и военной инфраструктуры в лучшем случае способны на год – два, пусть три – четыре, отбросить осуществление Тегераном ядерных программ, но не остановить их. Однако взрыв негодования по всем у миру, прежде всего, на «мусульманской улице» изменит в лучшую сторону отношение к Ирану даже у стран - его оппонентов, и вызовет гнев в адрес США и Израиля, что явно не в их интересах. Конечно, многодневная широкомасштабная авиационно-ракетная операция может решить «иранский вопрос». 1 марта пришло сообщение, что командующий ВВС США Нортон Шварц заявил на днях, что его подчиненные разработали план военной операции против Ирана. (19) При этом, американские военные рассматривают возможность применения самого тяжелого неядерного боеприпаса – новой бомбы весом 13,5 тонн, способной уничтожать подземные ядерные объекты противника с толщиной бетона до 65 метров. (20) Планируется в том числе нанести удары по базам Корпуса стражей исламской революции (КСИР), по объектам министерства обороны, а также по штаб–квартире иранских спецслужб. Кроме того, ВВС США планируют предоставить свои самолеты–заправщики для израильских истребителей, направленных на уничтожение ядерной инфраструктуры Ирана, – если такая необходимость возникнет.
Но это уже большая война, которая, вне всякого сомнения, взорвет весь регион. И последствия региональных военных конфликтов на почве попыток разрешения иранской ядерной проблемы будут катастрофическими:
? Будет существенно разрушена нефтяная инфраструктура региона. Резко возрастут цены на нефть.
? Возможно, будет перекрыт Ормузский пролив.
? Усилится подрывная, диверсионная деятельность иранской агентуры в регионе и по всему миру.
? Возможно, вспыхнет новая израильско-палестинская война.
? В странах региона, в первую очередь, арабских странах Персидского залива будет наблюдаться социальная и политическая напряженность, в том числе на конфессиональной почве (сунниты против шиитов).
? Появятся новые беженцы, прежде всего из Ирана – на север, а далее – через Кавказ на территорию России.
? Вероятен подъем исламского радикализма и терроризма не только в регионе, но и в мире в целом, в том числе и России.
? Возможен выход некоторых стран региона из Договора о нераспространении ядерного оружия.
? Активизируются работы по ядерным программам в так называемых «пороговых» странах.
? Без сомнения, ядерная программа Ирана, восстановленная после ударов (в случае, если не будет свергнут нынешний клерикальный режим), станет в первую очередь военной, с четко поставленной целью создания ядерного оружия
? Режим нераспространения будет необратимо подорван.
На первый взгляд, нынешняя ситуация вокруг Ирана чревата неизбежностью войны с катастрофическими последствиями. В принципе воевать никто не хочет. Но, как было и перед началом Первой мировой войны провокация (не важно спланированная или случайная) может привести к взрыву. Но именно Тегеран способен предотвратить этот взрыв, снизить накал напряженности и не допустить реализации самых пессимистических прогнозов о начале войны весной, летом, зимой и так далее. Итак, сегодня мяч на иранской половине поля.
Действительно, исходя из реалий сегодняшнего дня, можно констатировать, что новый 1391 год, не сулит Исламской Республике больших радостей: или экономический плюс социальный кризис (как следствие широкомасштабных санкций), или война, или всё вместе. Однако альтернатива таким катастрофическим событиям и для Ирана, и для Ближнего Востока, и для всего мира есть. Это полностью зависимый от Тегерана успех предстоящих переговоров «шестерка» - Иран. И, конечно, ратификация новым составом иранского парламента - меджлиса Дополнительного протокола к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).
В конце 2003 года Иран согласился подписать Протокол, однако этот документ так и не был ратифицирован иранским меджлисом. Согласно Дополнительному протоколу, должен обеспечиваться свободный и немедленный доступ инспекторов МАГАТЭ в те места, которые они посчитают необходимым посетить. Представляется, что, до тех пор пока Тегеран будет игнорировать этот документ, споры и напряженность между Ираном и МАГАТЭ и соответственно со всеми оппонентами иранской ядерной программы не прекратятся.
Ратификация Протокола, воистину, стала бы свидетельством искренности Тегерана, знаменующим конец конфронтации и начало нового позитивного этапа на трудном пути решения иранской ядерной проблемы. Так что не все еще может быть потеряно в новом 1391 году. Всё зависит, прежде всего, от Ирана.
До подобной бредятины даже сами арабы никогда не доходили, - вероятно потому, что всё было у них перед глазами...
