К вопросу о хинине, фармкомпаниях, сертификации и США.
"— Вы разбираетесь в экономике? Я имею в виду настоящий, довоенный, глобальный капитализм. Знаете, как он работал? Я — нет, и любой, кто скажет иначе, просто кусок дерьма. Там нет правил, нет абсолютных понятий. Выигрыш, проигрыш, сплошная лотерея. Единственное правило, которое я понимаю, объяснил мне в Вартоне один профессор. Профессор истории, не экономики. «Страх, — говаривал он. — Страх самый ценный товар во Вселенной». Меня это убило. «Включите телевизор, — говорил он. — Что вы увидите? Люди продают свои товары? Нет. Люди продают страх того, что вам придется жить без их товаров». И он был чертовски прав. Боязнь постареть, боязнь остаться в одиночестве, боязнь бедности, боязнь поражения. Страх — наше фундаментальное чувство. Страх во главе всего. Страх продает. Это стало моей мантрой. «Страх продает».
Впервые услышав о вспышках странной болезни, тогда ее еще называли африканским бешенством, я увидел шанс всей своей жизни. Никогда не забуду тот первый репортаж: Кейптаун, всего десять минут самого репортажа и час рассуждений по поводу того, что случится, если вирус когда-нибудь доберется до Америки. Боже, храни новости. Через тридцать секунд я нажал кнопку быстрого набора на трубке.
Я пообщался со многими важными людьми. Они все видели тот репортаж. Я первым предложил реальную идею — вакцина, настоящая вакцина против бешенства. Слава богу, от бешенства не лечат. Лекарство покупают только при подозрении на инфицирование. Но вакцина! Она предупреждает болезнь! Люди будут принимать ее все время, пока есть опасность заразиться!
У нас было множество связей в биомедицинской промышленности и еще больше на Хилл- и Пенн-авеню. Мы получили бы прототип всего через месяц, а предложение составили через пару дней. К восемнадцатой лунке все уже пожимали друг другу руки…
— А что же Управление по контролю за продуктами и лекарствами?
— Я вас умоляю! Вы что, серьезно? Тогда Управление было одной из самых плохо финансируемых и отвратительно управляемых организаций в стране. Они, кажется, все еще радовались, что так ловко убрал и красный краситель № 2из «М&Мs».
К тому же это была самая дружественная по отношению к бизнесу администрация в истории Америки. Дж. П. Морган и Джон Д. Рокфеллер заготавливал и дровишки на том свете для того парня из Белого дома. Его люди даже не стали читать нашу оценку издержек. Наверное, они уже искали волшебную панацею. Вакцину провели через Управление всего за два месяца. Помните речь президента в конгрессе? Мол, препарат уже тестировали в Европе и только наша же «раздутая бюрократия» сдерживала его появление на рынке? Помните болтовню о том, что «людям нужно не большое правительство, а большая защита, и чем больше, тем лучше»? Иисусе, по-моему, от этих слов полстраны писало кипятком. Насколько поднялся тогда его рейтинг? До шестидесяти процентов? Или до семидесяти? Знаю только, что наши акции в первый же день размещения на рынке взлетели на 389 процентов!
— Ивы не знали, эффективен ли препарат?
— Мы знали, что он эффективен против бешенства, а именно нем нам и говорили, верно? Просто какой-то странный штамм вируса бешенства.
— Кто говорил?
— Ну, знаете, «они». ООН там, или… кто-то еще. В конце концов все начали называть это именно так — африканское бешенство.
— Препарат когда-нибудь тестировали на реальной жертве?
— Зачем? Люди ведь делали прививки от гриппа, не зная, от того ли штамма у них вакцина. Что изменилось?
— Но ущерб…
— Кто знал, что все зайдет так далеко? Вы же в курсе, как нас пугают болезнями. Иисусе, можно подумать, Черная Смерть косит земной шар каждые три месяца… эбола, атипичная пневмония, птичий грипп. Представляете, сколько людей сделало на этих страшилках деньги? Черт, я заработал первый миллион на бесполезных таблетках от боязни грязных бомб.
— Но если бы кто-то узнал…
— Узнал — что? Мы же не врали, понимаете? Нам заявили что это бешенство, мы сделали вакцину от бешенства. Мы сказали, что ее тестировали в Европе, и препараты, на основе которых ее создали, тоже тестировали в Европе. Формально мы ни разу не соврали. Формально мы не сделали ничего плохого.
— Но если кто-нибудь узнал бы, что это не бешенство…
— Кто бы первым подал голос? Врачи? Мы позаботились, чтобы препарат продавали по рецепту, поэтому врачи теряли не меньше нашего. Кто еще? Управление по контролю за лекарствами, которое пропустило вакцину? Конгрессмены, которые все до единого проголосовали за ее одобрение? Белый дом? Ситуация беспроигрышная! Все герои, все делают деньги. Через полгода после запуска фаланкса на рынок выбросили дешевую фигню под тем же брэндом, ходовой товар, подспорье типа домашних очистителей воздуха.
— Но вирус не переносится воздушно-капельным путем.
— Не важно! Брэнд один и тот же! «От изготовителей…» Стоит лишь обмолвиться: «В некоторых случаях предотвращает заражение». Вот и все! Теперь я понимаю, отчего раньше закон запрещал кричать «пожар» в переполненном театре. Никто не стал бы рассуждать: «Эй, я не чувствую дыма, а где пожар?», нет, все бы завопили: «Черт возьми, пожар! БЕЖИМ!» (Смеется). Я делал деньги на очистителях воздуха для дома и автомобилей, но лучше всего продавалась такая маленькая штучка, которую надо вешать в самолете! Не знаю, отфильтровывала ли она хотя бы марихуану, но она продавалась.
Дела пошли так хорошо, что я начал создавать подставные компании, ну знаете, чтобы строить заводы по всей стране. Акции пустышек продавались не хуже, чем настоящие. Это уже была не идея безопасности, а идея идеи безопасности! Помните, когда стали появляться мерные случаи здесь, в Штатах, один парень из Флориды заявил, что его укусили, но он выжил благодаря фаланксу? О! (Делает непристойное движение).
Акции пустышек продавались не хуже, чем настоящие. Это уже была не идея безопасности, а идея идеи безопасности! Помните, когда стали появляться мерные случаи здесь, в Штатах, один парень из Флориды заявил, что его укусили, но он выжил благодаря фаланксу? О! (Делает непристойное движение). Благослови Бог этого кретина, кем бы он ни был.
— Но фаланкс был ни причем. Ваш препарат вовсе не защищал людей.
— Он защищал от страха. Именно это я и продавал. Дьявол, благодаря фаланксу биомедицинский сектор начал подниматься с колен, что, в свою очередь, дало толчок фондовому рынку, а тот создал впечатление подъема, восстановил доверие потребителей, вызвав подъем уже реальный! Фаланкс в легкую положил конец спаду! Я… я положил конец спаду!
— А потом? Когда вспышки стали более серьезными, а пресса заявила, что чудесной вакцины не существует?
— Чертовски верно! Эта сука, которую следовало пристрелить… Как ее там, которая первая заговорила? Гляньте, что она сделала! Выбила чертову землю у нас из-под ног! Она вызвала падение! Она вызвала Великую Панику!
— И вы не чувствуете за собой вины?
— За что? За то, что срубил бабок?.. Да ни капли (хихикает) . Любой на моем месте поступил бы так же. Воплотил мечту и получил свой кусок. Хотите кого-то обвинить, обвиняйте того, кто первым назвал это бешенством, или того кто знал, что это не бешенство, но все равно дал нам «зеленый свет». Дьявол, если хотите кого-то обвинить, то почему бы вам не начать с тех овец, которые гребли «капусту», даже не озаботившись маленьким ответственным исследованием. Я не приставлял им дуло к виску. Они сами сделали свой выбор. Они — плохие парни, а не я. Напрямую я никому нё причинил вреда, а если кто-то пострадал из-за собственной глупости, ха! Конечно…
Если ад существует… (ухмыляется) даже думать не хочу, сколько этих тупых ублюдков меня поджидает. Надеюсь только, что они не попросят о компенсации.(с)
