23 августа командующие танковыми группами были вызваны в штаб группы армий "Центр" и здесь им был отдан приказ о дальнейших действиях в соответствии с вышеприведенной директивой Гитлера. Начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер, присутствовавший на этом совещании, был явно подавлен таким решением фюрера, потому что он был одним из основных разработчиков плана наступления на Москву.
Поскольку возражения штабных генералов Гитлер во внимание не принял. Бок предложил Гудериану как фронтовому генералу еще раз обратиться к Гитлеру и попытаться склонить его к изменению принятого решения.
Гудериан вместе с Гальдером вылетели в ставку в Восточной Пруссии. Здесь Гудериан зашел сначала к главнокомандующему сухопутными силами фельдмаршалу фон Браухичу и изложил ему цель своего приезда и тему предстоящего разговора с Гитлером. Браухич ему ответил:
— Я запрещаю вам поднимать перед фюрером вопрос о наступлении на Москву. Вы имеете приказ наступать в южном направлении, и речь может идти "только о том, как его выполнить.
— Тогда позвольте вылететь обратно в свою танковую группу, ибо при таких условиях мне не имеет смысла говорить с Гитлером о чем бы то ни было.
— Нет, вы пойдете к фюреру,— возразил фельдмаршал,— и доложите ему о положении своей танковой группы, не упоминая, однако, ничего о Москве!
Гудериан отправился к Гитлеру. В присутствии Кейтеля, Йодля, Шмундта и других он доложил обстановку перед фронтом своей танковой группы, а также о ее состоянии и обеспеченности.
Гитлер спросил:
— Считаете ли вы свои войска способными сделать еще одно крупное усилие при их нынешней боеспособности?
— Если войска будут иметь перед собой настоящую цель, которая будет понятна каждому солдату, то да!
— Вы, конечно, подразумеваете Москву?
— Да. Поскольку вы затронули эту тему, разрешите мне изложить свои взгляды по этому вопросу.
Гитлер разрешил, и Гудериан еще раз подробно изложил ему свои доводы. Он говорил, что после достижения военного успеха на решающем направлении и разгрома главных сил противника будет значительно легче овладеть экономически важными районами Украины, так как захват Москвы — узла важнейших железных дорог — чрезвычайно затруднит русским переброску войск с севера на юг. Он также напомнил, что войска группы армий "Центр" уже находятся в полной боевой готовности для перехода в наступление на Москву, в то время как предполагаемое наступление на Киев связано с необходимостью провести перегруппировку войск, на что потребуется много времени. Он еще раз подчеркнул, что операции на юге могут затянуться, и тогда из-за плохой погоды уже поздно будет наносить решающий удар на Москву в этом году.
Гитлер слушал Гудериана молча, ни разу не прервал его. Но когда Гудериан замолчал, надеясь, что он убедил фюрера своей горячей речью, Гитлер вдруг твердо сказал:
— Я приказываю немедленно перейти в наступление на Киев, который является ближайшей стратегической целью.
Затем Гитлер повторил уже изложенные в директиве ставки соображения об ударе по Ленинградскому промышленному району, о необходимости овладения Крымом, являющимся авианосцем Советского Союза в его борьбе против использования Германией румынской нефти, и другие "экономические доводы". В заключение своей короткой отповеди Гудериану Гитлер, обращаясь ко всем присутствующим, бросил фразу, которую он уже произносил не раз:
— Мои генералы ничего не понимают в военной экономике!
Все присутствующие генералы, кроме Гудериана, послушно закивали головами в знак согласия с фюрером.
